нахмурилась.
— Ты хочешь утку? Или дикую свинью? — спросил паладин.
— Ты поступаешь так же, как и Путеводец, — сказала Оливия. — Он никогда не следует моим советам. Последний раз, когда я позволила ему поступать по-своему, его схватили орки. Не могу поверить, что ты поступаешь так же.
Дракон наклонил голову.
— Извини, — показал он.
— Извинения приняты, — сказала Оливия. — А теперь пошли. Мы можем один раз обойтись без мяса.
Дракон покачал головой.
— Я собираюсь разведать в долине, — показал он.
— Что? Ты с ума сошел? — задохнулась Оливия. — Это слишком опасно!
— Я должен это сделать, — показал Дракон.
Оливия вздохнула.
— Хорошо. Иди.
Она помахала пальцем перед грудью сауриала.
— Но, если ты не вернешься, я больше не буду с тобой разговаривать.
— Я вернусь, — пообещал сауриал. — Скажи Элии, чтобы она не волновалась.
— Я скажу, но это не поможет, — сказала Оливия. Она повернулась и начала подниматься по горной дороге к Поющей Пещере.
Дракон наблюдал, как она скрылась за поворотом, все это время принюхиваясь к запаху роз, доносящемуся со стороны кустов. Оливия забыла, что запах горя у сауриалов похож на аромат цветов. Конечно, даже острый слух хафлинга не смог различить сауриальский плач.
Паладин прошел около пятидесяти футов сквозь кусты в сторону запаха и звука. Он замер, когда увидел, кто же так горюет. В двадцати футах от него стоял еще один сауриал, самка. Она была очень похожа размером и формой на паладина, но ее чешуя была жемчужно-белой. Она была одета в изорванный черный халат, на ее головном гребне висел венок из увядшего клевера. Больше на ней не было ни оружия, ни украшений. Она собирала яблоки и складывала их в мешок.
Работа не мешала ей плакать.
Непроизвольно от тела Дракона пошел лимонный запах радости. Он прошептал по-сауриальски:
— Корал.
Белая сауриалиха повернулась к нему. Ее глаза расширились от удивления, от кожи распространился запах фиалок — запах страха.
— Победитель! — выдохнула она. — Не подходи!
Дракон подошел ближе.
— Корал, все в порядке. Я не сделаю тебе плохого.
— Ты глупец, — сказала Корал. — Почему ты думаешь, что я не причиню тебе зла? Я заражена. Я под властью Несущего Тьму.
— Я вылечу тебя, — сказал паладин. Он подошел к Корал.
— Да, — сказала Корал, — я помню. Ты можешь лечить своим прикосновением.
От ее тела исходил запах лимона — в ней возрождалась надежда.
— Ты никогда не сделаешь мне зла, — сказал Дракон, подбегая к ней. — Я знаю, что ты не можешь сделать мне зла.
Запах жимолости — запах нежности перемешивался с запахом дыма, когда он начал молитву за уничтожение отростков, которые управляли Корал. Его руки засветились голубым, когда он положил их на плечи белой сауриалихи. Он чувствовал, как энергия текла из его души в ее тело.
Корал выдохнула и прислонилась к нему.
— Ты сделал это! — воскликнула она. — Ты уничтожил отростки подчинения Моандеру! Я снова свободна! — Она тяжело прислонилась к нему, как будто была ранена.
— Ты в порядке? — спросил он.
— Я чувствую слабость, — ответила она.
— Обопрись на меня.
Корал закинула руки на шею паладина и прильнула к нему. Дракон обнял ее за талию и притянул ближе.
— Прости меня за то, что я сделал, за то, что я сказал, за то, что покинул тебя, — прошептал паладин, издавая мятный запах раскаяния.
— Все в порядке, — ответила Корал. От ее шеи шел запах корицы.
Дракон провел кончиком морды по железам на ее шее, вдыхая успокаивающий запах ее любви.
— Я обидел твою богиню и твоих друзей и пытался заставить тебя их оставить. Я проклял и покинул
