тайник, куда Ксюша тайком складывала добычу: деньги и украшения матери. На вопросы «зачем?», «почему?» и чего ей не хватало, насупясь, отмалчивалась. А причина была банальна. Ребенок уверовал в то, что все люди – враги. Все, кроме настоящих родителей, которые ее наверняка обыскались. Вот и решила подкопить средств для самостоятельного розыска. Да и с пустыми руками являться к ним не хотелось. Не от хорошей же жизни они от нее отказались. Очередной раз вернувшись в детский дом, Ксюша неожиданно успокоилась и вплоть до момента, когда навсегда оставила его стены по возрасту, вела себя вполне благоразумно.
Все это сегодня поведала следователю бывшая Ксюшина свекровь – Ираида Павловна. Бывшая, поскольку ее сын развелся с ней полгода назад и даже слышать о ней не хочет. Девочка, конечно, подленькая, и тому немало доказательств, но надо обеспечить ей достойные похороны, у нее же никого нет. Лично Ираида Павловна давно простила покойной все неприятности, что та ей принесла. На счастье, кажется, удалось убедить сына выполнить последний долг перед бывшей женой, он обещал срочно вернуться из своей командировки.
– Он не вернется, – невзначай вырвалось у меня. Я прикусила язык, да поздно. – Не надо, господа, смотреть на меня, как на медовый пряник с начинкой. Раскусить меня не удастся. Сама сломаюсь. «Он» не вернется ни в столицу, ни сюда, поскольку боится ареста. Правильно, Ник… Николай Васильевич?
– Смотря кого вы имеете в виду, – живо отозвался следователь.
– Конечно Антона, не знаю, как его по батюшке.
– Яковлевича… – находясь в состоянии полной прострации, автоматически подсказала Анна Петровна. – Его папу Яшей звали. И мальчик не в командировке, а в отпуске.
– Папу его звали Виталием. А его самого не Антоном, а Антонием. Антоний Витальевич, словом, – поправил следователь. – А почему вы, Ирина Санна, решили, что Антоний… впрочем, все его привыкли звать Антоном, имеет намерение не вернуться из «командировки»?
– Интуиция, – мрачно изрекла я. – Основанная на фактах. Еще при первой встрече Антона с Ксенией мне показалось, что они хорошо знают друг друга. (Про знакомство с Юлькой я, разумеется, умолчала.)
– Что, приветствовали друг друга, как старые знакомые?
– Да. Передрались так, что еле разняли. А яблоком раздора, лохматым, выставили кота. Ксюша его внезапно полюбила, хотя до этого момента считалось, что она кошек терпеть не может. Потом по- родственному предложила постирать Антону брюки. Анна Петровна несколько раз отмечала, что Ксения пыталась охмурить Антона. По-видимому, покойница старалась достичь консенсуса с бывшим мужем по поводу цели их пребывания в доме. Цель-то у них наверняка была одна. Только каждый стремился достичь ее без конкурента. Поэтому Антоша и денег не жалел. Рассчитывал в скором времени окупить все затраты.
– Какая цель?
Ник. Вас. излучал подкупающее добродушие. Надо же, какие умные у него глаза! И слишком молод он для «Николая Васильевича». Лет двадцать восемь от силы.
– Золото-бриллианты, – придав своему лицу заговорщицкое выражение, громким шепотом доложила я. И уже вполне нормальным голосом с легким налетом обиды добавила: – Ну вы же сами сказали! С ними он, наверное, и скрылся.
7
Процесс осмотра комнаты Анны Петровны, причитающей в голос о своей девичьей неосмотрительности, не затянулся. Тот факт, что «племянник» по ее просьбе несколько ночей провел на раскладушке в комнате «тетушки» не добавил к вещественным доказательствам абсолютно ничего. Анна Петровна каялась, что ни разу не заглянула в документы мнимого племянника. Притупил, убийца, ее бдительность своим денежным размахом. Но, справедливости ради, отметила, что именно такого племянника желала бы иметь. А настоящего, личность которого установило следствие, ей и видеть не хочется. Ясное дело, настоящий Антон Яковлевич Бородкин служил в рядах вооруженных сил России в звании старшего лейтенанта где-то «далеко – далеко, где кочуют туманы». Почти на Крайнем Севере. Был женат, имел двоих детей и скорую перспективу замены, но, увы, не обзавелся своей жилплощадью. Словом, не виделась с ним раньше, не хочется видеться и сейчас.
Ничего интересного не дал и осмотр летнего домика. Больше всего это удивило Наташку, и, если бы не я, она на полном серьезе прочитала бы Юльке лекцию о способах предохранения от нежелательной беременности. Доказывая шепотком подруге безумность ее затеи, я упустила важный момент – возвращение с речки Бориса, Даньки и встречавшей их на берегу Юленьки. Возвращенцев уже перехватил Ник. Вас. Впрочем, Борис быстро освободился и, судя по его расстроенному лицу, очередной раз намеревался немедленно покинуть проклятую деревню. А жаль. Разведка новых «клёвых» мест, дала прекрасные результаты. Крупные рыбины яростно бултыхались в пластиковом ведре. И Борис Иванович уже был готов смириться со своим временным положением узника дома Брусиловых, но тот факт, что он бок о бок жил и, можно сказать, иногда работал рядом с ударившимся в бега убийцей, не позволял оставаться у Брусиловых. Надоело жить, как на заставе, каждую минуту ожидая команду «В ружье!».
Нарезав с молодежью пару кругов по участку, следователь был препровожден к машине Антона. Анна Петровна, проявив смекалку, мигом заявила, что машину Антон приобрел для нее. В подарок. Генеральная доверенность продавца хоть и выписана на его имя, но только для снятия-постановки машины на учет.
Следователь уехал около шести вечера. Раньше не было возможности прислать за ним машину, а предложение Дмитрия Николаевича отвезти его в город он отклонил, сославшись на то, что всем нам некогда – впереди две траурных церемонии.
Наташка срочно занялась поисками доводов, благодаря которым можно было этих церемоний избежать. Сама того не замечая, не один раз повторяла слова Анны Петровны: Ксения, царствие ей небесное, совсем нам чужая, а Светлана Никитична (и ей тоже царствие) – два сапога пара – плохо знакомая старушка. Однако конечный результат был одинаков: увы, обе покойницы имели прямое отношение к хорошо нам знакомым Марине и Юрию Брусиловым, а их дочь, систематически забывая ключи от квартиры, всегда отсиживалась то у меня, то у Натальи. Как родная. Ну не хотелось ребенку слушать приказания или претензии бабули до возвращения родителей. Невозможно же бросать друзей в тяжелую минуту.
Обстановка в доме стала совсем невыносимой. Полный мрак! Юлька с Данькой, прихватив собаку, отправились на прогулку еще до отъезда следователя. Никому из нас не хотелось уединяться. Даже Сашка, вначале закрывшийся в своей комнате, довольно быстро спустился вниз.
– Понимаете, мне совершенно не хочется плакать, – жаловалась всем Маринка. – Это плохо, но не могу ничего с собой поделать. Все кажется, что смерть Светланы Никитичны – какой-то глупый розыгрыш. Некая комедия после трагедии с Ксенией.
– Оставь, Марина! – недовольно откликнулся Юрик. – Мы же не на сцене, кому нужны наигранные слезы? Не хочешь, не плачь. По-моему, мы с Сашкой тоже в состоянии полной тупизны. Переживания придут значительно позже, когда проявится истинный размер утраты и придет время его осознать. А пока давайте поговорим о том, что необходимо сделать не агенту из фирмы ритуальных услуг, а лично нам.
Разговор вертелся вокруг места захоронения Светланы Никитичны. Все осложнялось тем, что после измены Сергея Ивановича, она, будучи в праведном гневе, сгоряча развелась с ним. Сашенька и Юрочка родились от него уже вне брака. Сергей Иванович продолжал жить на две семьи, соответственно, на две квартиры, даже после того как Светлана Никитична переехала с детьми в другой район. Умер Сергей Иванович, находясь на работе, похоронен на Востряковском кладбище, где у второй, законной на тот момент жены имелись могилы родителей. После смерти Нина Михайловна, соответственно, упокоилась рядышком. Никто из Брусиловых не придавал значения словам матери, объявившей свое требование быть похороненной рядом с бывшим мужем. Объединение покойных в своеобразную, как это ни кощунственно звучит, шведскую семью казалось невозможным. Однако Брусилов-старший выдвинул разумный довод: его не интересует, чья могила находится рядом с могилой отца, а он официально значится ему таковым в
