встречу с подругой законченной, заторопилась в дом с твердым намерением никуда не ехать. Еще не известно, правильно ли Наталья в облюбованной ею канаве поняла замысел моего воистину родного зятя.
Проверив забытый с вечера на кухне телефон, я убедилась, что оператор свои обязанности выполняет исправно: двенадцать безответных вызовов и сообщений о них. Я бы на месте Алены и Димы-2 закипела от возмущения. В такую жару… Хорошо, что я не на их месте. Правда, на своем тоже не очень комфортно. Интересно, если взять пример с Наташкиной боксерихи – высунуть язык и дышать ртом часто-часто, поможет это противостоять удушливому пеклу? Господи, какая муть лезет в голову. К нам же дети едут. Еще минутку посижу на диванчике – и долой застой!
– Ты зачем язык на плечо высунула?
Я невольно вздрогнула и поморщилась. Наташка! Такое впечатление, что она везде. Вот неймется человеку!
– Кончик языка у меня сам выпал, – проворчала я. – Автономный терморегулятор. Ты посиди, я мигом, только в душ сбегаю.
Мигом не обошлось. Не хотелось расставаться с прохладным микроклиматом. Вернулась не скоро и, если верить Наташке, в новом качестве – душой небольшой компании, из которой предварительно эту душу нечаянно вытрясли. Объяснилось все быстро: мое появление было встречено с огромным удивлением, а Наташка, хлебнув за мое здоровье кофе из моей персональной чашки, кивнула в мою сторону и отметила, что при распределении посадочных мест в машине забыли одну живую душу. Дим-2 со мной поздоровался, Алена выдала комплимент запаху своего геля, который я окончательно присвоила, Борис, Наташкин муж, облегченно вздохнул и проявил готовность остаться дома, чтобы караулить собаку. В одну машину все равно не уместимся, а Димкина два дня как без тормозов. Сам Димка ничего не сказал. Он спросонья вообще ничего не понял, хотя его душевная единица, сошедшая со второго этажа следом за моей, уже была приписана к посадочному месту– рядом с водителем. Заочно и в первую же очередь как негабаритный груз.
Я ласково улыбнулась мужу, уверенная в том, что он отстоит наш суверенитет. Ну не хотелось мне никуда ехать. Через пять минут я поняла, что вышла замуж за рыцарские доспехи, сам рыцарь давно из них выскочил и теперь приторговывает дамой сердца, чтобы обеспечить себе полную свободу действий. Вникнув в ситуацию, Димка хитро сослался на неотложные дела (такая жалость!) и предложил рассмотреть мою кандидатуру на предстоящую прогулку в качестве полноценной замены заодно и его персоны. Что же касается меня лично, то мне просто необходимо проветриться и пару-тройку деньков (размером с неделю) отдышаться. В качестве доказательства моего нездорового психического состояния привел пример с фальшивым стеклоочистителем, а заодно продемонстрировал свою мокрую шевелюру. Таковой она стала якобы по вине моей перегревшейся нервной системы. От такой наглости я потеряла дар речи. Муж этим удачно воспользовался. Это ж надо! Устроить из обыкновенной бутылки с водой капельницу, ритмично долбящую тебя по макушке растворенными в воде минералами. И ладно бы просто перепутала место парковки бутылки – пол с головой мужа, но даже не удосужилась проверить герметичность пробки.
Достойных слов отмщения я не нашла – задохнулась от коварства и несправедливости. Естественный в этом состоянии кашель послужил очередным аргументом для срочного отъезда в экологически сносное место. Спасательная операция в интересах Ирины Санны. Сама Фортуна не пожалела для меня своего счастливого колеса.
– Добром эта затея не кончится! – мрачно пообещала я Димке на прощание, ловко увернувшись от его дежурного поцелуя. Мало на свете любителей вставлять палки в колеса? Кто ж знал, что мои слова окажутся пророческими для всех. В тот момент мстительно думала только о выражении Димкиного лица при свидании с пустым холодильником. Я намеревалась выгрести оттуда в дорогу решительно все. Пусть любимый, наведываясь в него, чувствует внутреннюю опустошенность. С вещами в дорогу не церемонилась, брала то, что попадалось под руку. Не на себе же тащить. «Излишек нам был без тягот» (Не мной сказано – С. Есенин. «Анна Снегина»). Прихватить бы с собой еще телевизор… Уставившись на бодрого ведущего программы чрезвычайных происшествий, я пожалела беднягу. Несмотря на невыносимую жару, он был в строгом пиджаке. На его месте я бы непременно напялила шортики и сидела босиком, все равно из-за «трибуны» виден только верх. Краем уха услышала о резком снижении уровня преступлений. Сама природа подключилась к борьбе с этим общественным злом, уголовные элементы ушли в тень.
Вскоре настроение кардинально изменилось. Я наконец-то осознала, что рядом со мной солнце моей жизни – Алена. Рядом с ней солнце ее жизни – Дим-2. Формально, по документам – мой зять, фактически – мой родной приемный сын. Вдвоем на заднем сиденье джипа нам с любезной моему сердцу приятельницей Наташкой весьма комфортно. Кондиционер обеспечивает приятную прохладу, дымная пелена за стеклом потихоньку теряет свою плотность, позволяя глазеть по сторонам, а льющаяся из динамиков музыка рождает в душе тихую радость. И мне все равно, куда ехать.
Кофе, выпитый Наташкой вместо меня, но за мое здоровье, напомнил о себе довольно быстро. Не удивительно, перед этим она в своей дачной резиденции опустошила еще одну чашку за здоровье Бориса и половину очередной – за свое.
Довольно долго выбирали романтическое место для остановки. Критерий отбора – густые кусты и отсутствие препятствий в виде больших придорожных канав. В конце концов Наташка заявила, что надо завязывать с романтизмом. Он плохо уживается с ее возрастающим желанием и дымовой завесой. Да и едва ли папарацци будут контролировать интимные моменты ее жизни. Она, слава богу, им на фиг не нужна. Дим-2 съехал с шоссе на проселочную дорогу…
Паническое Наташкино возвращение из кустов произошло буквально сразу же. Мелькнуло предположение, что подруга села на кактус. А почему бы ему не вырасти на сорокоградусной жаре? Наташка удивилась как могла. Теперь приглашает удивиться нас. Мы с Аленой осторожно двинулись к точке Наташкиного возврата. Она плелась за нами, прихватив с собой фонарик. Так сказать, «днем с огнем».
Действительность оказалась несравненно хуже предполагаемого кактуса. В облюбованных подругой кустах лежал человек. Ни живой, ни мертвый. Было слышно, как он посапывает. Такое впечатление, что мирно спит. Но почему беспросыпно? На Наташкин беглый топот с отрывистым повизгиванием никак не среагировал. Притворяется?
– Отойди, – сказала я подруге. – Тебе места мало? Видишь, здесь занято.
– Занято, – согласилась она. – Но Дим-2 дал команду «девочки налево, мальчики направо». Почему этот мужик перебежал мне дорогу в неправильном направлении?
– Пьяный! – вынес свой вердикт подоспевший Димка.
– В хлам, – поддержала его Наташка. – Ишь, развалился. В тенечке.
– Спиртным вроде не пахнет. Да и одежда у мужика приличная, – засомневалась я. – Белые шорты, белая футболка…
– Белая кроссовка. Одна, – уточнила дочь. – Интересно, зачем ему в этом случае два белых носка? Может, он сбежал с местных соревнований по теннису? Дим, тебе не трудно открыть доступ к его физиономии? Достаточно убрать с нее руку.
– И куда ее положить?
– Где-нибудь рядышком, только не вывихни. Мне кажется, этот человек без сознания. Скорее всего, солнечный или тепловой удар.
Дим-2 осторожно отвел руку мужчины в сторону, и мы нестройно ахнули.
На нас недоуменно таращилась пара живых глаз…
2
Коллективные «переглядушки» закончились на Наталье. Адресованный незнакомцу вопрос Дмитрия Второго «что случилось?» автоматически перешел к ней. Именно ее незнакомец избрал объектом своего пристального внимания. Уставился в упор. Она, разумеется, занервничала и попыталась скрыться за спиной Алены. Дохлый номер. Лишний раз убедилась, что пора худеть.
Молодой человек резво вскочил на ноги, подняв небольшое облачко пыли. Испуганно оглядевшись по сторонам, помянул какую-то «стерву» и принялся лихорадочно обследовать кусты. Треск стоял невообразимый. Я предположила, что он искал вторую кроссовку. И ошиблась.
– Где мои деньги?! – выпрямившись, истерично спросил он. Почему-то у Наташки.
Переместившись поближе к Диму-2, подруга почувствовала себя уверенней.
