Третьи сутки на ногах без сна и отдыха. Порвавшиеся по шву сапоги Аластар молча вручил камердинеру, грязные носки швырнул в камин, выпил залпом еще одну кружку кадфы и перечитал тайно доставленную ему из Эйнсли свежую газету.
М-да… Штандарт Вилдайра Эмриса на флагмане – это повод прийти в ажитацию всем. Прежде всего лорду-адмиралу Сорну, который не только дамский угодник и фаворит Его Императорского Величества, но еще и, рол… волки его задери, главнокомандующий имперского флота. Красавчику Ителхарду неплохо было бы вырваться из женских объятий и хотя бы сделать вид, будто он все еще моряк, а не комнатная собачка. Хуже бардака, который творится на флоте, только тот, который творится в армии Синтафа.
И если уж Вилдайр Эмрис назначает встречу, значит, ему тоже небезынтересна информация о северянах из первых рук. Ибо графу Эску точно будет о чем порассказать Священному Князю.
Стук в дверь прервал плавные размышления Аластара. А сапога под рукой не было. Экая жалость!
– Позволите с вами поговорить, милорд?
Больше, чем тива Сагари, ему не хотелось видеть только супругу. Но Лайд бы и не посмела появиться после вчерашнего скандала. И, к счастью, не скоро осмелится.
– Я вижу, вы устали. Но я займу всего несколько минут вашего драгоценного времени…
Не займешь. Потому что слушать тебя все равно никто не будет. Так что излагай, не стесняйся. И радуйся, что ты – протеже Хереварда.
Аластар с наслаждением избавился от бывшего когда-то белым, а теперь серого шелкового галстука, расстегнул рубашку и положил ноги на низкую скамеечку. Три часа в литейном цеху, потом пять часов на испытательном полигоне в Зарянском лесу и еще столько же в мастерской господина Элро – вот что имеет значение, а не душеспасительные россказни шпиона-эсмонда.
Новую конструкцию орудий надо еще доработать, довести до ума. И на это потребны не столько деньги, сколько время. Того, чего становится все меньше и меньше.
– …Сколь бы ни была сильна ваша ярость… ваш долг…
– М-м-м…
Милберг Ито подтвердил свое согласие, прислав проверенного человека с крупной суммой. Это хорошо. От Алфлаеда пришло письмо, но Элвва молчит. Пока молчит. Сейчас консультация Джоны не помешала бы. Кто из нас самый опытный заговорщик, в конце-то концов?
Смешно сказать, но большую часть жизни Эск оставался верным присяге и тому императору, который сидел на троне в Санниве. Военный флот – это не то место, где уместны политические пристрастия. За нелояльность, заговор и бунт против государя там принято вешать. Еще пятьдесят лет назад… Да что там полвека! Еще два десятка лет тому Аластар не поверил бы и в то, что сам возглавит заговор. Впрочем, тогда все было по-другому – у него не было Джоны, у него не было Лайд, у него не было цели. Зато теперь есть.
– Вы ведь проявите снисходительность и простите леди Лайд?
Если бы его прощения помогали, то, пожалуй, Аластар прощал бы жену трижды на дню. Разве ему жалко? Но как бесполезно поливать водой засохший пень, так добрые слова похвалы бессильны исправить умственные изъяны леди Лайд. Помнится, после знакомства с невестой он напился до положения риз. Впервые за семьдесят пять с половиной лет. И навеки возненавидел себя – самонадеянного глупца, единожды совершившего непростительную ошибку, дав обещание Эсмонд-Кругу.
– Я уже проявил лучшие свои качества – сдержав слово.
– Она не виновата, – смущенно улыбнулся тив Сагари.
– Конечно. Виноваты те, кто выращивал женщину с умом курицы. Добро бы только глупа была, так она еще к тому же ревнива и зла.
Тив снова вступился за подопечную, но Аластар уже не слушал его. На этот раз Лайд подошла слишком близко к опасной черте между правдой и ложью. Слепая интуиция нелюбимой жены зачастую точнее в определении истины, чем строгая логика мудреца. Лайд ничегошеньки не знала о них с Джоной, но чуяла звериным чутьем оскорбленной самки.
Из-за выходки этой дуры пришлось поднимать на ноги всех своих людей, напоминать кое-кому о старых долгах, давить на чужие «больные мозоли», и все это слишком рано. И по всему выходило, что Джона в скором времени окажется на Ролэнси в целости и сохранности. А с Вилдайром Эмрисом и Конри он сумеет договориться полюбовно. Потом, когда страсти немного утихнут. Рэналд кого попало в Синтаф не пошлет, и, значит, пока особо переживать не о чем.
И вообще, местечко под крылышком у Священного Князя для Джойаны сейчас самое безопасное.
«Ей веселее, и мне спокойнее», – мысленно улыбнулся Аластар.
– Чем я могу обнадежить миледи?
– Ничем. Идите.
Впереди еще обстоятельный доклад господина Итсарро. Тот вернулся из своего рискованного путешествия прошлой ночью. Эск честно дал агенту отоспаться, но к полудню желал получить подробнейший отчет. Умение ждать – одно из лучших качеств диллайн, но Аластар еще месяц назад начал медленно сходить с ума от нетерпения. Каждую ночь снились ему черные клубящиеся тучи, надвигающиеся на Синтаф с севера, готовые вот-вот пролиться огненным дождем. Каждую ночь.
«Тьфу! Мистика – удел шуриа, а божественные кары – в самый раз для ролфи. Диллайн оперируют фактами».
Господин Итсарро побывал в стране северян и вернулся оттуда живым. А значит, у графа Эска будут самые достоверные факты.
Сонливость как рукой сняло; Аластар встал, потянулся, хрустнув каждой косточкой, и отправился в гардеробную переодеваться, чтобы хоть как-то занять себя в последние минуты ожидания. Свежая рубашка, чистый галстук и еще одна чашка кадфы спасут положение. А вот от бритья придется пока отказаться. Потом, все потом.
Кучер Рамману попался из породы трезвенников-говорунов.
– Уже и зелен май на носу, а погода так и не устоялась. То солнце припекает, то ливень хлещет, то ветер сбивает с ног. Что за год такой, а? Вот вы, молодой лорд, поди, точно хотели бы знать, каковым лето получится, так? – вопрошал он и сам же себе отвечал: – А то! Вы ж землевладелец, вам урожай нуж
Рамман кивал рассеянно: все его внимание было приковано к пейзажам за окном. Эскизар красив особенной суровой красотой: пастбища, серые каменные острова древних замков, новые городки, выросшие вокруг шахт, рудников и заводов, целиком выстроенные из красного кирпича, и рядом храмы, от фундамента до купола увитые плющом. Но больше всего юношу поразили железные мосты через реки и речушки – ажурные конструкции, почти повсеместно, кроме самых глухих деревень, сменившие массивные каменные арки. После сонного пасторального Янамари, где до сих пор свечной заводик считается вершиной индустриального прогресса, Эскизар напоминал огромную фабрику. Даже весна здесь пахла угольной пылью. Впрочем, стада знаменитых на весь Синтаф черных коров никуда не делись, а потому сыроварни в Эскизаре благоденствовали. Было бы у Раммана чуть больше времени, он бы потолковал с их хозяевами – и коров, и сыроварен. Купить бы десяток таких бодливых тварей с их высокими надоями да на янамарские заливные луга пустить. Вот это будет сыр так сыр.
Мимо амалерских верфей ехали, кажется, полдня без остановки. А за высокими заборами кипела работа – дымили трубы, ревели паровые машины, – и не кончался поток подвод со строевым лесом.
– Сейчас тут самый большой заработок, – подтвердил кучер догадки Раммана. – Народу наняли кучу, и местных и приезжих без разбору. Главное, чтобы опыт хоть какой-то имелся. В три смены работают. Граф- то денег на корабли и пушки не жалеет.
Посвященный во все местные новости дядька не смолкал до самой станции, рассчитывая на приличные чаевые еще и за экскурсию по Амалеру. Но тут юноша не возражал – в столице графства есть на что посмотреть приезжему. Тут тебе и самая большая в северном Синтафе рыночная площадь, полностью замощенная камнем двести лет назад, и Зоркая Башня – донжон древней, еще шурианской крепости, – и, конечно, графский дворец – Гнездо Эсков.
