Джейсон.
— Потому что это единственное слово, какое можно использовать в данном случае…
— Подожди, подожди… — остановил его Рик, все более теряясь. — Тут я опять что-то не понимаю. Я — вовсе не Путешественник-фантазер. Я… действительно путешествовал и побывал в разных местах. И вы знаете, где именно.
Нестор поднялся и встал перед рыжеволосым мальчиком, словно учитель перед особенно непонятливым учеником:
— Ты прав, Рик. Ты действительно побывал в этих местах. Точно так же, как и другие путешественники.
— Выходит, они вовсе не фантазеры, — настаивал Рик.
— Путешественник-фантазер — не притвора, которому кажется, будто он совершил путешествие.
— А кто же он в таком случае? — спросила Анита.
— Это путешественник, который действительно путешествует по воображаемому месту.
Рик открыл рот от изумления. Потом поднял обе руки. И наконец опустил их на стол.
— А как, уж извини, он это делает?
— Например, войдя в Дверь времени, — подсказал Джейсон, который, напротив, чувствовал себя совершенно уверенно в этом разговоре.
Рик, по-прежнему ничего не понимая, оторопело посмотрел на Джейсона, потом поискал поддержки у Нестора.
— Воображаемое место… для меня… не существует, — медленно произнес он, выделяя каждое слово.
— Это ошибка, которую совершает большинство людей! Так же ошибался и мой дед. И его друзья Поджигатели. Воображаемое место еще как существует, — возразил Нестор. — Но не для всех.
— Вы что, смеетесь надо мной все? — рассердился Рик.
Анита улыбнулась ему. Она понимала его смятение, но была на стороне Джейсона. Ей легче было понять, потому что она уже целый день разбиралась в этом. Она действительно прибыла в город, который, как она думала, не существует.
Нестор вздохнул и обратился к Рику с вопросом:
— Что должен иметь Путешественник-фантазер?
— Не знаю. Чемодан, наверное?
Старый садовник усмехнулся:
— Нет. Он должен иметь воображение. А что такое воображение?
— Фантазия?
— Опять нет. Воображение — это действующие образы. Чтобы отправиться в путешествие, Путешественник-фантазер должен привести в движение что-то такое, что находится… в нем самом. Он представляет место, куда хочет прибыть, еще прежде, чем сделает первый шаг. Оно у него в голове. Он видит его, он его представляет. Знает, что оно существует. Он убежден в этом. И вот… если решает отправиться в путь и у него есть все что нужно… то в конце концов он достигает своей цели.
Нестор перевел взгляд на Аниту и стал смотреть на нее так, словно прекрасно знал, какой путь ей пришлось совершить, чтобы добраться до Килморской бухты.
— А что ему нужно? — спросила Анита.
— Не понял. — Нестор покачал головой.
— Вы сказали, что если Путешественник-фантазер решает отравиться в путь и у него есть все, что необходимо, то в конце концов он прибудет туда, куда хочет. Мой вопрос: а что ему нужно для этого?
— Думаю, ты сама знаешь что.
— Две вещи, — вдруг догадалась Анита.
Нестор долго кивал, прежде чем ответил:
— Совершенно верно, ему нужны две вещи. Во-первых, какой-нибудь предмет из того места, куда он хочет попасть.
У Аниты округлились глаза. Она подумала о часах Питера Дедалуса.
— А во-вторых? — спросил Джейсон.
— Путеводитель, — произнес Нестор. — Это может быть и человек, и животное, и Дверь времени…
— И забавный детский стишок, — прибавила Анита.
— Или записная книжка, — заключил Нестор, указывая на записную книжку. — Морис Моро был путеводителем и нарисовал в своей записной книжке маршрут тайного путешествия. Путешествия, которое приводит…
— В Умирающий город, — завершила Анита его мысль.
— Совершенно верно. Но для большей надежности он зашифровал маршрут. И чтобы знать, кто воспользуется им, нарисовал его в книжке… которая и не книжка вовсе.
— А что же она в таком случае? — спросил Рик, окончательно потерявший надежду разобраться во всей этой путанице.
— Книга-окно, — медленно произнес Нестор.
Потом взял один из трех толстых томов, которые достал с полок, — «Алфавитный список немыслимых вещей», — открыл его и принялся листать.
— Книги-бананы, Шестиугольные книги, Невидимые книги… — быстро прочитал он. И продолжал: — Вот они здесь. Книги-окна. Как написано в этом драгоценном перечне странностей, книги-окна — это… наверное, лучше было бы сказать… книги тайного производства, которые изготовлялись из целлюлозы, мифического дерева под названием «береза психопомпория» (смотри «Учебник воображаемой ботаники»). Первое упоминание о существовании книг-окон относится к сто пятому веку до новой эры. Высокопоставленный сановник китайского двора Тзян Лун, которого многие считают изобретателем бумаги, изготовил первый экземпляр книги-окна для самого узкого круга придворных императора. Название книги определяет ее главная особенность. На ее страницах и в самом деле можно «увидеть» как бы нарисованных всех других читателей, которые в этот момент заглядывают на ее страницы. Похоже, некоторые из таких книг, самые редкие, обладают еще одной особенностью — позволяют читателю и иллюстрации разговаривать друг с другом.
— Наш случай, — шепнул Джейсон.
Нестор окинул всех взглядом и объяснил:
— И в самом деле, каждый раз, когда книгу открывают одновременно два читателя, они могут видеть друг друга в виде иллюстраций в ней.
— Это означает… — произнесла Анита, — что если я вижу их…
— Верно, — продолжил ее мысль Нестор, — то и другие видят тебя.
— С ума сойти! — прошептал Джейсон.
Рик откинулся на спинку стула.
Нестор продолжал читать:
— Книги-окна были уничтожены во время борьбы за престол между разными китайскими династиями, и секрет их изготовления утрачен. Некоторые листы, однако, сохранились, и их увезли в Европу первые западные послы, побывавшие в Поднебесной.
Возможно, несколько таких страниц привез в Европу член иезуитского ордена Джованни Пьян дель Карпине, а также венецианец Марко Поло. И действительно, имеются документальные свидетельства существования разрозненных страниц книги-окна в Венеции восемнадцатого века, в Португалии во времена Генриха Мореплавателя и затем…
Старый садовник взял «Обстоятельный каталог несуществующих книг».
— Если теперь посмотрим на список книг, которых нет… — продолжал он. — Книга из песка… Книга, сотканная из ветра… А вот она где, я так и думал!
— Что? — спросил Джейсон.
— Путешествие в Умирающий город Мориса Моро, тысяча восемьсот восемьдесят восьмой год, тираж ограниченный — четыре экземпляра.
— Четыре экземпляра, — повторила Анита.
