скоростью и потому голод индрикотериям не грозил. Помимо индрикотериев по лесу шастали также мамонты, южные слоны и мастадонты, но от них человеку не было почти никакого прока. Их мясные горбы шли в основном на корм хищникам — махайродам, пещерным львам и пещерным медведям, которые настолько обленились, что практически не охотились и днями напролёт клянчили мясо у егерей.
Зато мясо индрикотериев, как и их молоко, пользовалось ничуть не меньшим спросом, чем мясо и молоко Стеллеровой коровы. Правда, эти продукты, считавшиеся изысканным деликатесом, использовались демиургами для других целей. Они давали возможность проводить взрывное преображение человеческого тела и с их помощью можно было в считанные часы превратить даже самого древнего, усохшего в мумию коротышку в Геракла, если и вовсе не в Полифема. Они если и шли кому на стол, то только детям. Зато мясо индрикотерия подавалось к столу каждый день и поэтому отношение к ним было особым. К каждому индрикотерию было приставлено по паре персональных егерей и те ухаживали за ними, как за особами королевской крови. Для Митяя индрикотерии были точно такими же любимыми детьми Матери Земли, как и суслики, но за теми не нужно убирать навоз, а эта работа была для него привычной уже ни одну сотню лет.
Хотя Митяй мог в доли секунды не только очистить стойла всех индрикотериев не только на Земле Первой, но и на Земле Второй и превратить его в гумус, попутно добыв метан и аммиак, он этого не делал и вот уже второй час махал лопатой. Всё объяснялось очень просто. Он любил такую работу и ему нравился запах навоза. Это же не поросячье дерьмо. Вот с тем он расправлялся не приближаясь к свинарнику ближе, чем на сотню метров. Помимо уборки навоза Митяй ещё и держал под контролем огромную территорию от западных берегов Британии и до Уральских гор и чётко фиксировал, где находится дерьмо иного рода, передвигающееся на двух ногах, и чем оно занимается. Три дня назад он огорошил демиургов новым приказом, согласно которому только двумстам тридцати мужчинам из рода людей разрешалось заниматься ликвидациями по строго установленной процедуре, опробованной на Зубане. Собрав ликвидаторов и объяснив им, кого и за что они должны были ликвидировать таким безжалостным способом, он сказал: — 'Шаг в сторону, попытка к бегству, парни, прыжок на месте — попытка улететь. Запомните, ни шага от приказу и попрошу избавить меня от вопросов. Ответов не последует.'
Хотя сказано это было насмешливым тоном, желания рассмеяться ни у кого не возникло. Ликвидаторы, которые сразу же поняли, как именно и где они должны отправлять на тот свет кровавых убийц, садистов и прочих упырей, хотя и невольно поёжились, ни возражать, ни задавать вопросов не стали. Они давно уже привыкли к тому, что иногда Митяй отдавал такие приказы, которые лучше всего выполнять не раздумывая. Всё равно потом оказывалось, что он нашел наилучшее решение и что самое главное, как раз в тот момент, когда промедление было смерти подобно. Поэтому они молча разошлись и приступили к работе, так как у каждого имелся на примете не один десяток негодяев, да, и другие демиурги, которым было в этом отказано, имели на руках ориентировки на самых отпетых негодяев.
С того момента было отправлено на тот свет уже свыше пяти тысяч человек и для тех людей, кто с ними соседствовал, все они просто исчезли бесследно. Причём при таких обстоятельствах, что никого нельзя было заподозрить в похищении человека. Сидел-сидел человек, встал, вышел и бесследно исчез. Ну, а насколько страшна была их смерть, никто из ликвидаторов не рассказывал. Митяй и здесь не ошибся в выборе. Никто из демиургов-ликвидаторов не размазывал по физиономиям соплей и не сетовал на то, что ему вменили в обязанность казнить преступников. Будь на то их воля, они бы превратили последние часы жизни этих мерзавцев в сущий ад, но это было запрещено самым категорическим образом. Как и любые разговоры на эту тему. В общем сделал своё дело и молчи себе в тряпочку. Правда, Митяй всё же не поленился сказать им: — 'Парни, весь грех смертоубийства я полностью беру на себя. Имей я такую возможность, вам бы не пришлось этим заниматься, но в том-то всё и дело, что погружение преступника в землю должно производиться под прямым контролем. Увы, но я не могу разорваться на части, а этих тварей нужно срочно ликвидировать, так как все они похожи на гранату с выдернутой чекой, брошенную в толпу детей.'
Ну, тут Митяй явно переборщил. Он мог бы этого и не говорить. Так или иначе, вот уже трое суток на Земле Первой шла зачистка, пусть и не массовая. Очищая стойло индрикотерия, отправившегося на прогулку, Митяй готовился ещё и к тому, чтобы в самое ближайшее время провести чуть ли не массовую казнь таких мерзавцев, при одном только воспоминании о которых у него стыла в жилах кровь. Стойло ещё не было вычищено окончательно, когда в семнадцати километрах от Краснодара на пустынный берег Кубанского моря, который оживляло нескольких больших верб, выехало три чёрных джипа с затемнёнными стёклами. В них, помимо ни в чём не виновных людей, сидело несколько его клиентов. Километрах в пяти от этого места без руля и без ветрил дрейфовала небольшая, но очень дорогая, роскошная яхта, на борту которой также находились клиенты Митяя, как демиурга-ликвидатора. Забросив в робототележку остатки навоза, он переоделся в нанокостюм и перенёсся на берег Кубанского моря в тот момент, когда из джипов не вышел наружу ещё ни один человек.
В это солнечное и тёплое, августовское утро на берегу, поросшем зелёной травой, под пышными кронами раскидистых верб, ветви которых спускались к воде, должна была разыграться страшная трагедия. И она обязательно разыгралась бы точно по сценарию, сочинённому законченным ублюдком и негодяем, не появись на Земле Первой демиурги. Митяй наблюдал за её главными действующими лицами вот уже несколько дней и решил жестоко покарать тех, кто дошел до последней крайности. Он занял удобную позицию и принялся ждать, что произойдёт дальше. Первым из джипа, подъехавшего почти к самой воде, вышел высокий, мосластый парень лет тридцати, одетый в джинсы и голубую майку с изображением статуи Свободы на груди и надписью над ней 'Я люблю Нью-Йорк' — Сергей Марков, подпольный порноделец и, по совместительству, следователь краснодарской прокуратуры. У него на груди висела цифровая фотокамера 'Никон' и фотоэкспонометр, хотя он и не был профессиональным оператором. Достав сотовый телефон, он набрал номер и сказал вполголоса:
— Мы на месте, приготовьтесь. Я хочу закончить всё ещё до обеда, так что надуйтесь, как в сортире, хлопцы. — После чего трижды громко хлопнул в ладоши и крикнул — За работы, мальчики и девочки. Нам нужно отснять всё, пока солнце не поднялось в зенит, так что пошевеливайтесь.
По его команде из джипов стали выбираться члены съёмочной группы и три юные жертвы-актрисы. Митяй невольно зарычал от гнева, увидев трёх девчушек лет четырнадцати, одетых в нарядные платьица. К ним сразу же бросились две девицы постарше. Одна стала работать над девчоночьими мордашками, свежими и без того красивыми, а потому не нуждающимися ни в каком гриме, а вторая стала надевать на них яркие рюкзачки. Порноделец сделал рукой жест и к девочкам подскочил полный, лысый коротышка, который принялся им втолковывать:
— Девочки, всё должно быть естественно. Вы сейчас отойдёте за вербы и направитесь к берегу. Торопиться не надо, вы ведь пришли сюда позагорать нагишом. На камеру не обращайте никакого внимания, словно её тут вообще нет и ведите себя естественно. Вовик, Стёпа, приготовьтесь сделать подсветку, а ты Мотя, установи камеру на штатив. Ильдар, ты будешь снимать в движении и смотри мне, отбросишь тень на кадр, оштрафую. Так, девочки, вышли на исходную позицию. Время от времени я буду говорить вам, что вы должны делать.
Внимательно выслушав инструктаж, который режиссёр садистского порнофильма делал им уже в пятый раз, девочки дошли до нужного места, развернулись и, весело переговариваясь друг с дружкой, пошли к берегу. Яхта с пятью порноактёрами, а попросту насильниками и убийцами, на полном ходу плыла к месту съёмки. Митяю вовсе не улыбалось ждать, пока девочки расстелют на траве большой плед и начнут раздеваться перед двумя камерами, выставляя напоказ свои едва наметившиеся прелести. Он рывком перебросил яхту к ветлам, попутно заглушив двигатель и швырнув её на берег. Хотя та брякнулась метрах в пятнадцати от девчонок, те истошно завизжали. Митяй, схватив жесткой хваткой всю порногруппу, сбросил с себя невидимость, шагнул к девчонкам и громко крикнул:
— Всё, девочки, кина не будет! Успокойтесь, сейчас я отправлю вас в то место, где о вас позаботятся куда лучше, чем дома.
Чтобы девчонки не начали, чего доброго, реветь, Митяй применил по отношению к ним мощнейший ведловской приём, способный успокоить даже профессиональную истеричку. Девочки послушно встали и уставились на него. Одна из них, белобрысая, худощавая пигалица с очаровательной мордашкой, всё же сумела задать ему вопрос:
— Это почему ещё? Нам обещали заплатить по пятьсот баксов, если мы тут разденемся.
