Чтобы не быть голословным в наших рассуждениях, достаточно привести хотя бы один пример счастливой находчивости Переводчика. Вот знаменитое начало Псалма Давида 109, 1 (по LXX). Комментарий самого С. С. Аверинцева показывает трудности в передаче этого стиха. То, что без пояснений понятно в оригинальном еврейском тексте, из-за невозможности «перевода» священного Имени Божия становится не совсем внятным уже в греческом переводе Септуагинты и просто требует комментария. Но именно греческий перевод лег в основу всех древних христианских переводов. В частности, церковно-славянский перевод, который у каждого на слуху, буквально повторяет греческий: «рече Господь Господеви моему седи одесную мене…» В Синодальном переводе фактически воспроизводится то, что столь привычно для слуха церковного человека: «Сказал Господь Господу моему: седи (?!) одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих». Слегка русифицирует этот текст перевод Епископа Кассиана: «Сказал Господь Господу моему: сядь по правую сторону Мою». Это «сказал Господь Господу» у человека, несведущего в библейской филологии и в соответствующих толкованиях, может вызвать представление о том, что один Господь что-то говорит второму Господу. Этой трудности не могут избежать и библейские переводы на другие языки. Лучшее, что можно было сделать в печатных текстах, скажем, в английском, немецком или французском переводах, — печатать традиционную замену Имени Божия прописными буквами, а обозначение мессиански понимаемой фигуры царя — строчными. «The LORD said to my lord», «Der HERR sprach zu meinem Herrn», «Oracle du SEIGNEUR a mon seigneur». {стр. 487} Зрительно читатель разницу видит, но на слух, как и в вышеприведенных церковнославянском и русском переводах, уловить различие между двумя «Господами» невозможно. Счастливая особенность русского языка позволила в одном из самых известных современных переводов разнести по форме и по смыслу «Господа» и «Господина»: «Сказал Господь моему Господину: 'сиди по правую руку Мою, пока не повергну Моих врагов Тебе под ноги'». Но…. Возникает проблема: «мой господин» в современном языке никак не воспринимается в том приподнятом и даже сакральном смысле, который явствует из контекста Псалма, не говоря уже ? его цитировании в Новом Завете. С. С. Аверинцев находит блестящий выход из, казалось бы, непреодолимого затруднения. Он переводит: «Слово Господа к Государю моему: «Воссядь одесную Меня, пока не повергну врагов Твоих в подножие ног Твоих!» Найдено нужное слово — «Государь», причем с большой буквы! Да и как иначе приличествует торжественно именовать Царя, Помазанника Божия?! Попутно заметим, что этимологически слова «господин», «господарь», «государь» тесно связаны. Но только ли за эту замечательную находку следует воздать хвалу переводу рассматриваемого стиха? Нет, не только за нее. Мы замечаем «нарушение» привычного буквализма: читаем не «сказал Господь», а «слово Господа» [*]. Однако, такое «нарушение» вполне уместно, ибо оттеняет торжественность всей ситуации возведения на престол! Недаром ведь и церковнославянское рече торжественнее, нежели простое сказа!
* Можно предположить, что переводчику был знаком французский перевод (TOB) «Oracle du SEIGNEUR a mon seigneur» вместо обыденного «Le Seigneur a dit a mon Seigneur». Это свидетельствовало бы о тщательности работы при переводе, когда переводчик просматривает все доступные ему варианты. Но каких трудов это стоит! Сколько драгоценного времени уходит на это! {стр. 488} Столь же уместными представляются здесь и «воссядь» вместо «сядь, сиди», и «одесную», и «повергну», и «подножие». Так — в ветхозаветном псалме, как он предположительно воспринимался в еврейском оригинале. Но иначе обстоит дело, когда мы встречаемся с цитированием этого псалма в Новом Завете, у Синоптиков или в Послании к Евреям. Здесь переводчик просто не имеет права отступать от греческой буквы. И поэтому в своих евангельских переводах С. С. Аверинцев вполне сознательно и принципиально повторяет привычный Синодальный перевод: «Сказал Господь Господу моему» (Мф 22,44; Мк 12,36; Лк 20,42), ибо это согласно с богословским контекстом ранней Церкви с ее исключительно христологическим пониманием данного текста.
Невозможно предсказать, какова будет дальнейшая судьба библейских переводов великого филолога и мыслителя. Это вопрос будущего. В настоящее же время неоспоримо то, что его переводы стали не только замечательным фактом русской литературы, но и серьезным достижением отечественной библеистики.
Архимандрит Ианнуарий (Ивлиев)
Санкт-Петербург, август 2004 г.
{стр. 489}
Быт—Книга Бытия
ВЗ—Ветхий Завет
Втор—Книга Второзакония
Дан—Книга пророка Даниила
Евр—Послание к евреям
Иак—Послание апостола Иакова
Иез—Книга пророка Иезекииля
Иер—Книга Иеремии
Ио—Евангелие от Иоанна
Ис—Книга пророка Исаии
Исх—Книга Исхода
1 Кор—Первое послание к коринфянам
2 Кор—Второе послание к коринфянам
Лев—Книга Левит
Лк—Евангелие от Луки
Мал—Книга пророка Малахии
Мк—Евангелие от Марка
Мт—Евангелие от Матфея
НЗ—Новый Завет
Откр—Откровение Иоанна Богослова
Прит—Книга Притчей Соломоновых
Пс—Книга Псалмов Давидовых
Рим—Послание к римлянам
Суд—Книга судей Израилевых
