Гнёт ее заботы

лет отроду, уроженец Ипсвича[106], который прибыл во Францию двенадцатого мая. Ваша семья, несомненно, о вас беспокоится. Он протянул Кроуфорду паспорт.

? А что случилось с настоящим Майклом Айкмэном? ? спросил он.

Бризе пожал плечами. ? Полагаю, его подстерегли грабители. Может быть, у него с собой было много денег… или может его просто убили за паспорт, который затем можно выгодно продать, ? он позволил себе кислую улыбку, ? некоторым беспринципным государственным чиновникам.

? А сколько государственный чиновник хотел бы за один из них получить?

? Изрядно, ? довольно отозвался Бризе, ? но в вашем случае де Лож вызвался… заплатить по вашему счету.

Кроуфорд бросил взгляд на де Ложа и задумался, что же на самом деле ожидал получить взамен этот старец; но Бризе тем временем уже проставил на визе инициалы, а затем пролистал страницы, чтобы показать ему, как выглядит его новая подпись, и Кроуфорд отбросил сомнения прочь.

? Вам необходимо попрактиковать ее, пока не сможете ставить ее инстинктивно, ? сказал Бризе, с ухмылкой взглянув на него, когда протягивал документ.

Кроуфорду пришло на ум, что Бризе чем-то напоминает юного Китса ? не слишком сильно, так как Китс был молодым и крепким, а Бризе бесцветным и хрупким, но было что-то такое в его глазах. А затем он понял ? глаза обоих имели одну и ту же болезненную яркость, словно оба они были заражены каким-то редкостным видом лихорадки.

Когда они снова оказались снаружи, де Лож хромая направился обратно к тележке.

? Нет! Обратно мы возьмем человеческий экипаж, ? сказал Кроуфорд, тщательно выговаривая французские слова. ? Я заплачу. Его ноги все еще болезненно пульсировали после их сумасшедшей прогулки, и он чувствовал, как они набухают в одолженных ему туфлях.

? Не сомневаюсь, что ты можешь удовлетворить запросы кучера, но мне от тебя нужно совсем не это, ? рассмеялся де Лож, не оглядываясь и даже не останавливаясь.

? Подожди, я серьезно. Мне казалось, тебе так тоже будет удобнее, вряд ли приятно трястись в этой тележке целый день ? или всю ночь, в данном случае. Почему мы не можем просто… ?

Старик остановился, и, обернувшись, посмотрел на него. ? Ты смотрел на колеса? ? вопросил он на своем чудном французском. ? Почему ты думаешь, я спросил тебя, не нужны ли тебе каменные туфли?

Кроуфорд в замешательстве приблизился к тележке, склонился возле нее, плюнул на одно из колес и стер с него затвердевшую грязь. Обод колеса был усеян плоскими каменными овалами ? не удивительно, что этот гротескный транспорт начал казаться таким тяжелым под конец дня. Он беспомощно оглянулся на старика.

? Твоя жена что, никогда тебе не говорила? ? еще тише спросил де Лож. Путешествие по камням нас не старит, тебя и меня. Семейная привилегия, так сказать. Я носил подбитые камнем туфли столько лет, что и сам не могу сосчитать, но возраст подкрадывался все равно, когда я одевал другие или гулял босиком для удовольствия, и теперь у меня уже не осталось для этого сил. Тем не менее, я приделал каменный наконечник к моей прогулочной трости и не забываю при каждом шаге на нее опираться. Каждый маленький шажок, ты заметил?

? Э-э… Да.

? Я дам тебе пару каменных подошв, прежде чем ты уйдешь. Носи их, слышишь? Ты легко проживешь на несколько столетий больше, лишь потому, что не отгораживаешь себя от своей жены.

? Но я не женат, по крайней мере, не женат на одном из этих… существ. Его жар внезапно сделался гораздо хуже, а дыхание стало горячим, словно пустынный ветер. ? Мог ли я? Могла ли моя жена быть одной из них?

? Несомненно ? женатый собрат может сказать это, просто взглянув на тебя, даже без столь очевидного подтверждения в виде твоего пальца.

Кроуфорд непонимающе мотнул головой. ? Но она мертва… так что я едва ли могу не отгораживаться от нее.

? Я сильно сомневаюсь, что она мертва.

Кроуфорд нервно хихикнул. ? Тебе надо было там побывать. Она была раздавлена словно виноградные лозы, превращенные в сусло, и это-то в нашу первую брачную ночь.

Сморщенное словно грецкий орех лицо Де Ложа смягчилось от чего-то похожего на жалость. ? Мальчик мой, это не была твоя жена. Он покачал головой, а затем забрался в тележку. ? Ты получил свой паспорт ? теперь тащи меня домой, чтобы ты мог выполнить свою часть сделки.

Кроуфорд подумал, что может просто сбежать, наймет экипаж, который домчит его к Швейцарской границе, а этот сумасшедший старик пусть возвращается домой пешком или можно нанять несколько мальчишек тянуть его тележку. Затем, почти против своей воли, он вспомнил Аплтона с лошадью и деньгами и Китса, принесшего его багаж.

И он обреченно наклонился и поднял упряжь.

Солнце закатилось, когда они не были еще и в пяти милях к югу от Оре, но Де Лож наотрез отказался провести ночь в гостинице, даже когда Кроуфорд указал на то, что ночь будет безлунной, и в темноте они не увидят дорогу; и теперь Кроуфорд тяжело тащился вперед, лихорадочно размышляя, наступит ли когда- нибудь снова тот миг, когда ему не надо будет тянуть опостылевшую тележку через нескончаемые холмы Бретани.

Луна и впрямь была в своей самой темной фазе, но когда его зрачки расширились, приспосабливаясь к темноте, он обнаружил, что может все-таки видеть в небе ее бледный силуэт. Земля, казалось, тоже чуть заметно светилась, и несколько раз, когда до него доносились голоса с ближайших полей, Кроуфорд неясно различал фосфоресцирующие пятна, движущиеся среди дикорастущего кустарника; а когда мимо них бесшумно проплыл филин, он еще несколько долгих секунд следил за его молчаливым полетом, пока тот не устремился вниз, наперерез какому-то мелкому зверьку.

Оставив позади еще несколько миль, Кроуфорд снова поймал удобный, размеренный темп, так что, когда через щель отошедшей подошвы в ботинок забрался камешек, ему совсем не хотелось прерывать свой шаг и снимать ботинок ? но спустя несколько секунд, он осознал, что камешек не так уж ему и мешал. Может это была порожденная лихорадкой иллюзия, но та ступня, а, пожалуй, и вся нога, стала пружинистой и намного меньше чувствовала усталость. Чуть погодя он все же остановился, но только для того, чтобы найти другой камешек и положить его во второй ботинок. Позади него Де Лож тихо рассмеялся.

В этот раз долина стоячих камней его не испугала, даже несмотря на то, что ночью фигуры гораздо больше походили на неподвижно застывших мужчин, с какой-то невообразимой целью выстроившихся в линию, протянувшуюся на мили через ночную равнину. В звездном свете темные камни окутывала светящаяся дымка, и Кроуфорд, чувствуя головокружение и тошноту, подумал, что туманные очертания приветствуют его; он кивнул им в ответ и махнул изувеченной рукой.

Было уже за полночь, когда Кроуфорд остановил тележку возле перевернутой лодки, что служила Де Ложу домом. Когда они вошли внутрь, старик дал ему бокал брэнди и указал угол, где он мог заснуть.

* * *

На следующий день, в полдень, Кроуфорда разбудил голос старика, зовущего его снаружи. Он, спотыкаясь, выбрался из крошечного домика, щурясь на ослепительно яркий солнечный свет. Но лишь когда он подошел к нагромождению скал, и, взглянув вниз на приливную заводь, увидел старого Де Ложа, сидящего в воде возле заостренного камня, он вспомнил, как выбрался с корабля и обзавелся паспортом. «А теперь ты должен оказать ему ответную услугу, ? подумал он, косясь на палящее солнце и почесывая грудь под несвежей рубахой. ? Надеюсь только, это не займет слишком много времени, и я смогу снова пуститься в путь, прежде чем солнце слишком сильно отклонится к западу. Надеюсь, он не собирается предложить мне пожить у него»! Кроуфорд вытряхнул камни из разбитых ботинок и снова их натянул, а затем пробрался вниз через глыбы песчаника туда, где сидел Де Лож.

Старик был одет в ту же самую серую рясу, что и накануне, и чистая морская вода колыхалась и