Лонгфеллоу.
— Его семье сообщили? — спросил Реймон.
— У него только бабка. Мать постоянно сидит. Наркоманка, множественные обвинения в воровстве. Об отце ничего не известно. Есть несколько сводных братьев и сестер, но они живут отдельно. Бабка — ближайший родственник. Ей сообщили.
Они поговорили с патрульным полицейским 4-го участка, который первым прибыл на место происшествия, но быстро выяснили, что офицер не видел ничего, что могло иметь отношение к убийству.
— Думаю, нам следует попытаться найти свидетелей, — сказал Реймон Ронде.
— Ради Бога, поедем поговорим с бабушкой, а эти люди пусть делают свою работу, — ответила Ронда.
Они оставили работающих экспертов и поехали на Лонгфеллоу-стрит, где в 500-м блоке нашли небольшой домик с террасой. Во всем доме окна были занавешены.
— Думаю, она сидит там одна, — сказала Ронда. — Решила хорошенько выплакаться.
— Ты можешь подъехать позже, — сказал Реймон.
— Нет, надо это сделать сейчас. Возможно, по горячим следам она что-нибудь сообщит мне. — Ронда посмотрела на Реймона. — Полагаю, у тебя нет желания идти со мной.
— Мне нужно кое-кому позвонить.
— Отправляешь меня в одиночное плавание, да?
Он смотрел, как она подошла к дому и постучала.
Дверь открылась, из проема показалась рука, коснулась руки Ронды, и детектив вошла в дом.
Набрав 411, Реймон позвонил в справочное и получил номер детективного агентства Стрейнджа, расположенного на первом этаже дома, на углу Девятой и Апшур. Возглавлял агентство Дерек Стрейндж, бывший полицейский, теперь частный детектив, к которому в прошлом Реймон обращался за сведениями деликатного характера. В свою очередь и он время от времени подбрасывал Стрейнджу кое-какую информацию.
На звонок ответила женщина. Это была жена Стрейнджа, Джанин.
— Босс дома? — спросил Реймон.
— Работает, — ответила Джанин. — И редко здесь появляется. Вам, парням, нравится носиться по улицам.
— Точно. Послушай, у меня есть одно имя. Можешь пробить мне адрес и телефон? Мне нужны рабочий и домашний.
— У вас в полиции есть все эти игрушки, а ты просишь меня?
— Я не в отделе игрушек, — сказал Реймон. — Дэн Холидей, через одно «л», прозвище «Док». Слышал, что у него прокат машин или лимузинов. Полагаю, что бизнес назван его именем.
— Хорошо. Я включу персональный поиск. Дай мне номер твоего мобильного. У меня он где-то записан, но лень искать.
Реймон продиктовал ей номер своего телефона.
— Как сынишка?
— Лайонел молодец, собирается поступать в колледж. Как твоя прелестная жена и детишки?
— Все хорошо. У вас все еще живет этот боксер?
— Ты про Греко? Он тут у меня под столом. Положил морду мне на ступни.
— Чудесный зверь, — сказал Реймон. — Позвони, ладно?
— Через минуту, — ответила Джанин.
И действительно, прошло немногим больше минуты, и Реймон уже записывал полученную от Джанин информацию. Вскоре после этого из дома вышла Ронда. Она тотчас надела солнцезащитные очки, подошла к машине и села за руль. В машине женщина сняла очки и вытерла глаза салфеткой.
Реймон повернулся к напарнице и положил ей руку на плечо.
— Думаю, что для старушки это был удар, — сказал Реймон.
— Она всего на десять лет старше меня, — сказала Ронда. — Растила внука с детских лет. Переживала вместе с ним все трудности и всегда надеялась, что он образумится. А теперь у нее ничего не осталось.
— Что она обо всем этом думает?
— Она сказала, что он был хорошим мальчиком, который совершал ошибки и у которого были плохие друзья. Сказала еще, что в конце концов Джамаль исправился.
— Знакомая песня.
— Я осмотрела его комнату. Деньгами там не пахнет, да и вещи его не назовешь стоящими. Я не увидела никаких явных признаков того, что он был в деле. В любом случае, чтобы разобраться, нам придется копнуть в другом месте. Я взяла у нее парочку фотографий, так что можно будет их показывать везде. — Ронда подалась вперед, посмотрела в зеркало заднего вида и грустно усмехнулась.
— Ты посмотри на меня. Глаза опухли, сейчас еще и тушь потечет.
— Брось, ты выглядишь прекрасно.
— Выглядела. Помнишь, какой я была до родов?
— Ты сама все прекрасно помнишь.
— Я за собой следила, и для меня это имело значение.
— Ты и сейчас следишь.
— Ладно, утешил, — Ронда открыла папку, лежавшую у нее на коленях. — Она сказала, что Джамаль тесно дружил с одним пареньком, Леоном Майо. Его имя было в базе данных, он проходил как сообщник по одной из автомобильных краж и по делу о хранении наркотиков. Мы должны найти его, и посмотрим, что он нам скажет.
— Ты поведешь? — спросил Реймон. — Если хочешь, я сяду за руль. А ты можешь навести свою боевую раскраску.
— Я в порядке, — ответила Ронда. — Извини, что расчувствовалась. Приняла все это близко к сердцу. Даже не знаю, почему.
— Может, у тебя не самые лучшие дни? — спросил Реймон.
— Ты имеешь в виду дни, когда ты начинаешь вести себя бестактно?
— Извини.
По пути в «Рейган Нэшионал» Холидей почти не разговаривал со своим клиентом, юристом фирмы «Арнольд и Портер». Большую часть времени парень трепался по мобильному и ни разу за всю поездку не встретился взглядом с Холидеем в зеркале заднего вида. Для юриста Холидей был «пустым местом», но Дэнни это вполне устраивало.
Радио работало в диапазоне FM. На 46-м канале Холидей, прибавив громкость, слушал «Нарезку из Классического Альбома». Станция сделала программу о современных музыкальных тенденциях, начав с «Голубого неба», и перед глазами Холидея возник его брат, длинноволосый и высокий, который подыгрывал на воображаемой гитаре прекрасному плавному соло Дики Беттса. Эта мелодия была для Холидея символом счастья, потому что его брат был счастлив тогда, а его сестра была живая и счастливая. Затем ди-джей поставил «Любили ли вы когда-нибудь?», которую дуэтом исполняли Клэптон и Дуэйн Аллман, и что-то холодное, словно смерть, коснулось Холидея, но потом опять подступили воспоминания о семье, и он расслабился.
Он проехал мимо Элеонор-Рузвельт-Хай и повернул направо по Киприано-роуд, сверяясь с подробной картой, лежащей на сиденье рядом с ним. Наконец въехал в район, известный как Магнолия-Спрингс, где расположены в основном небольшие одноэтажные дома. Он нашел нужный ему дом на Долфин-роуд. Это было покрытое желтым сайдингом строение с пожухлым коричневатым газоном, на подъездной дорожке стояли старый «меркурий маркиз» и усовершенствованный «форд краун виктория». Холидей улыбнулся, посмотрев на машину. Коп всегда коп.
Он припарковал «линкольн» у обочины, выключил мотор, вышел из машины и направился к дому. Проходя мимо засохшего куста сирени, машинально отметил, что хозяину стоило бы его выкопать. Он нажал кнопку звонка и поймал себя на том, что, услышав шаги приближающегося к двери человека, начал
