Руперт бросил на нее взгляд искоса и заметил:
– Мне казалось, вы даже не разговариваете.
Серена заулыбалась еще шире.
– Да, так и было. Именно поэтому я поехала в Алабаму. Мне захотелось исправить это положение.
Несколько минут Руперт молча гнал машину на большой скорости к предместьям Уинслоу.
– И что же? Удалось? – спросил он наконец. В его спокойном равнодушном тоне таилось едва заметное напряжение.
– О да, – ответила Серена, отлично понимая, какое направление приняли мысли Руперта. – Наше свидание, как это обычно бывает с примирившимися супругами, достигло высшей отметки по шкале Рихтера. – С ее лица сбежала улыбка, и она, внезапно посерьезнев, добавила: – А если отбросить шутки, это была по-настоящему восхитительная встреча. Я обожаю Кайла. Одним небесам известно почему, но это так.
– Значит, развода не будет? – спросил Руперт, не сводя взгляда с дороги.
– Нет.
– Значит, мы больше не будем проводить ночи в «Аннабели» и «Регине»? – продолжал Руперт, сворачивая на дорогу, ведущую в Кью.
– Кайл отправляется во Вьетнам, – ответила Серена, и на ее лицо набежала тень. – Он пробудет там год, и мне трудно представить, что он все это время будет хранить целомудренную супружескую верность. Кайл на это не способен.
Услышав слово «Вьетнам», пораженный Руперт резко повернул к Серене голову.
– А ты? – с любопытством спросил он.
Серена откинула с лица тяжелую прядь светлых волос.
– Нет, – без всякого смущения ответила она. – То, что я с тобой сплю, никак не затрагивает моих отношений с Кайлом. Наоборот, это только пойдет им на пользу. Состоять в прочной близости с одним человеком куда предпочтительнее, нежели целый год менять любовников словно перчатки.
– Что ж, такая точка зрения имеет право на существование, – согласился Руперт, изумляясь бессердечной практичности Серены и от всей души сочувствуя Кайлу Андерсону, которого ждали Вьетнам и одному Богу известно какая судьба.
– Это точка зрения Кайла, – отозвалась Серена с такой убежденностью, что Руперт отчасти поверил ее словам. Машина въехала в Кью-Гарденс, и Серена спросила, меняя тему: – Надеюсь, Лэнс не заработал новых шрамов, пока я была в отъезде?
– Если и заработал, я об этом ничего не знаю. – Руперт произнес эту фразу с полнейшим безразличием.
В свои тридцать два он считал себя слишком взрослым, чтобы симпатизировать студентам, которые толкутся у американского посольства на Гросвенор-сквер, выкрикивая антивоенные лозунги и выставляя себя на всеобщее посмешище. Если Руперт и имел какие-то политические пристрастия, то скорее правого толка, и Лэнс со своими революционными замашками лишь раздражал его.
Он свернул на Кинг-роуд и бросил на Серену любопытный взгляд:
– Как твой братец отнесся к появлению зятя-американца, да еще военнослужащего?
Серена быстро отвернулась, прежде чем Руперт заметил страдание, промелькнувшее у нее в глазах.
– Отрицательно, – коротко ответила она, пренебрежительно пожав плечами, словно давая понять, что неприязнь Лэнса к Кайлу нимало ее не волнует. – Разве можно было ожидать от него чего-то иного?
– Вряд ли, – с нарочитой беспечностью отозвался Руперт, приближаясь к дому Серены на Чейн-Уолк. Он отлично видел, что его неосторожный вопрос расстроил Серену, и теперь ругал себя на чем свет стоит. Серена была не из тех девушек, которые огорчаются по пустякам, и Руперт мог лишь гадать, какую реакцию вызвало у Лэнса замужество сестры. – В ближайшие выходные в Кенте состоятся две крупные распродажи, – сказал он, сворачивая налево и проезжая мимо роскошной конюшни к блестящей белой двери, вокруг которой были расставлены терракотовые горшки с лаврами, геранью, лобелиями и ползучими растениями. – Не хочешь поехать со мной? Мы могли бы остановиться в истборнском «Гранд-отеле» и провести там выходные.
– С удовольствием, – ответила Серена, выбираясь из машины и не отводя взгляда от лица Руперта. Она уже совладала с собой и говорила ровным, уверенным голосом. – Что выставлено на продажу? Какой эпохи? Георгианской? Регентства?
– Георгианской. В основном хрусталь и столовое серебро. Полагаю, там можно будет откопать что- нибудь интересное.
Вынимая чемодан из багажника, Руперт решил не оставаться в гостях, даже если Серена его пригласит. У нее позади был долгий перелет, и в глазах уже появились признаки напряжения и усталости.
– Пожалуй, тебе не стоит приходить завтра в магазин, – говорил он, пока Серена искала в сумочке ключи. – Останься дома и хорошенько отдохни. Работа подождет до среды.
Серена сунула ключ в замочную скважину и повернулась к Руперту, дружески улыбаясь.
– Пожалуй, так я и сделаю, – сказала она. – Не хочешь выпить кофе или чего-нибудь покрепче?
Руперт покачал головой.
– Нет, – ответил он и, заметив облегчение на лице Серены, добавил: – У меня много дел, нужно кое с кем встретиться. Не забудь захватить в путешествие по Кенту и Суссексу приличную одежду и туфли без каблуков.
– Туфли без каблуков? – Несмотря на беспокойство, вызванное воспоминаниями о Лэнсе, Серена
