Может, он просто сумасшедший? Хотя внешность у него вполне нормальная. Но это было единственное объяснение, приходившее сейчас ей в голову.
Маура задумалась и не заметила, что несколько человек с большим интересом рассматривают ее. Она не видела и не слышала ничего вокруг. Она вспоминала, как впервые увидела Александра.
Это случилось, когда «Скотия» вышла из гавани в пролив Святого Георгия. Горы Ирландии постепенно таяли вдали, Маура отвернулась и опустила руку в карман за носовым платком, чтобы вытереть слезы. Наверху, слева, на корме первого класса, стоял высокий молодой человек. Он напряженно всматривался в удаляющийся берег.
Она отметила про себя, что он красив до умопомрачения. Потом опять посмотрела в сторону земли – она думала об Изабел, Баллачармише и обо всем, что оставила в Ирландии.
После первой ночи, проведенной в трюме, где все спали вповалку, тесно прижавшись друг к другу, Маура вышла утром на палубу буквально задыхаясь. Молодой человек уже стоял на том же месте, устремив в море печальный взор. Мауре показалось, что он так же несчастен, как и она. Девушка решила, что он, наверное, тоже оставил в Ирландии любимый дом и близких друзей.
На второй день она уже заметила, что молодой человек появляется на корме в определенное время. Обычно он стоял в одиночестве наверху рано утром после прогулки по палубе. Затем появлялся днем. Иногда его взор был устремлен в море, иногда он смотрел отсутствующим взглядом на нижнюю палубу, не замечая тесноты и давки.
Ее первое мимолетное впечатление укрепилось – он был необыкновенно красив: с темными, почти как у нее, волосами, с высокими славянскими скулами. У него был нос с небольшой горбинкой и точеный рот. На таком расстоянии она не могла рассмотреть цвет его глаз, но решила, что они такие же темные, как и волосы. Он был высок и строен, а одет с тщательно продуманной небрежностью, которую Маура находила очень привлекательной.
На третий день она поняла, что ждет его появления, и мысленно отругала себя. Чем это она занимается? Думает о молодом человеке, которого раньше не встречала и скорее всего никогда не встретит в будущем. Как будто ей больше не о чем думать! О Нью-Йорке, например, и о том, что она там будет делать, когда приедет. Об Изабел, Кироне, матери, лорде Клэнмаре.
Ей очень хотелось, чтобы Изабел не чувствовала себя в Лондоне одиноко, чтобы она сполна предавалась развлечениям, которые предоставляет этот город, – ходила на концерты, в картинные галереи. За Кирона она не волновалась. Кирон не пропадет. Он сумеет позаботиться о себе, а как только она найдет пристанище в Нью-Йорке, то напишет ему. Он ее друг и всегда им останется. Она знала, что он обязательно ответит ей.
Необъяснимое внутреннее чувство подсказало ей повернуть голову и посмотреть вверх. Молодой человек опять стоял там с высоко поднятым воротником дорогой морской куртки – дул прохладный ветер. Он стоял в напряженной позе, с печальным лицом. Маура не знала, каким образом, но с первого взгляда определила, что он американец. Он не был похож на англичанина и разительно отличался от других пассажиров. И хотя бесшабашным выражением лица он напоминал ей ирландца, она сразу поняла, что он не ее соплеменник. Его корни явно шли с востока.
От вынужденного безделья дни на корабле тянулись медленно, у Мауры оставалось много времени на размышления и воспоминания. Много раз она вспоминала прощание с Кироном. Интересно, взял бы он ее с собой, если бы услышал ее крик? И тот прощальный поцелуй. Был ли он бесхитростно братским или чем-то иным?
Она вдруг задумалась о том, как повела бы себя, поцелуй ее таинственный незнакомец в губы? От этой мысли Маура зарделась и поняла, что подобная фантазия достойна героини дешевого и далеко не назидательного романа. Нужно думать о трудностях, которые ожидают ее и которые придется преодолевать. Например, как она собирается зарабатывать на жизнь? Самое естественное, конечно, пойти в гувернантки, но Маура понимала, что без рекомендаций ей будет трудно найти место. Возраст – тоже серьезная помеха. К счастью, она умеет шить – можно устроиться швеей, как мама.
Тут Маура подумала, что ее мать не одобрила бы такого решения, и отбросила его сразу. Она получила слишком хорошее образование, чтобы заниматься делом, для которого ее знания не нужны. В Нью-Йорке обязательно должны быть бюро по трудоустройству, где ей подберут подходящую, интересную работу.
Маура задумалась над тем, где будет жить, пока не найдет места. Почти все деньги, вырученные ею от продажи своих вещей и одежды, ушли на оплату проезда. Осталась самая малость. Маура храбрилась перед Изабел, чтобы не расстраивать ее, но на самом деле была так же бедна, как ее попутчики.
Когда лорд Клэнмар обсуждал с девушками гражданскую войну в Америке, он много рассказывал им о Нью-Йорке, так что Маура имела представление о печально известных Бауэри и Файв-Пойнтс – нищенских кварталах, где ютились эмигранты из Ирландии. Ее охватила дрожь от одной мысли, в каких ужасных условиях ей придется жить, еще худших, чем у бедняков Квинстауна или Киллари. Сможет ли она вынести такую жизнь? В присутствии Изабел Маура старалась не падать духом, но в глубине души страшилась жизни бок о бок с людьми, которые не имели представления о горячей ванне и не видели мыла.
Слишком долго она жила в роскоши. Но больше, чем грязь, Мауру пугала невозможность уединиться. Она с трудом представляла, что каждый ее шаг, каждое действие будут на виду. Именно такая жизнь ждала ее в Бауэри или Файв-Пойнтс. Чем бы она ни занялась, ей не по карману будет снять отдельную комнату, а из того, что она слышала о Бауэри и Файв-Пойнтс, она поняла, что в каждой комнате живут по нескольку семей и даже спят поочередно.
Маура решительно вскинула подбородок – ничего, некоторое время она потерпит. Но жить так всегда не собирается. Она придумает, как наилучшим образом использовать полученное образование, и обязательно придет день, когда у нее будет свой дом, такой же удобный, уютный и приветливый, как в Баллачармише.
На следующее утро, когда Маура пыталась найти на палубе свободное местечко, появился матрос, который накануне по просьбе Александра Каролиса проводил ее туда, где они смогли поговорить наедине.
– Прошу прощения, мисс, – почтительно обратился он к Мауре, – мистер Каролис опять хочет поговорить с вами.
К большой досаде Мауры, румянец смущения залил се щеки.
– Передайте мистеру Каролису, что я не могу с ним встретиться. – Маура старалась говорить твердо и с холодностью, которой не чувствовала.
