Чарли надеялся развеселить Александра, но этого не случилось.
– Я сказал ему, что у него с головой не все в порядке. Мне не хотелось, чтобы он думал, что ты серьезно можешь отнестись к такому предложению.
Александр оторвал взгляд от горящих поленьев и с благодарностью посмотрел на Чарли.
– Спасибо. Пойдем, вытащим Мауру и Генри из конюшни, скажем, что завтра уезжаем.
С разочарованным видом Чарли поднялся. Он никогда раньше не завидовал женатым мужчинам, однако эти несколько недель в Тарне убедили его, что семейная жизнь может быть весьма привлекательной. Но сначала ему придется найти девушку, похожую на Мауру. Чарли очень сомневался в том, что это возможно. Во всяком случае, в Ныо-Иорке.
Мауре очень не хотелось возвращаться в Ныо-Иорк. Почти два месяца они провели в Тарне. Маура была счастлива все это время, счастлива так же, как в первые месяцы своего замужества. Тарна благотворно действовала на них обоих. В Тарне ничто не мешало их счастью. Маура забывала о бедняках, живущих в трущобах бок о бок с вопиющим богатством. Александр забывал о том, что его отвергло общество.
Река замерзла, поэтому возвращаться в Нью-Йорк пришлось поездом. У вокзала их уже ожидал закрытый экипаж Каролисов. На морозе Маура плотнее закуталась в соболью шубу. Если бы Александр перестал тревожиться о положении в обществе и занялся улучшением условий жизни в своих доходных домах, ничто не омрачало бы их счастья.
– Я люблю тебя, – неожиданно вырвалось у нее, когда лакей закрыл за ними дверцу кареты. – Люблю всем сердцем.
Александр сжал ей руку и счастливо улыбнулся.
– Я тоже люблю тебя, – ответил он, но Маура заметила в его глазах тревогу.
У нее вспыхнула надежда, что, возможно, он думает о встречи с Лиэлом Кингстоном. Маура надеялась, что во время этой встречи Александр объявит о своем решении присоединиться к Ассоциации горожан.
Александр не выпускал руку Мауры из своей на протяжении всего пути до дома на Пятой авеню, но думал он о бале-маскараде, который устраивала по случаю своего дня рождения Ариадна Бревурт; думал он и о совете, который передал ему через Чарли старик Райнландер; думал и о том, как соединить несоединимое – сохранить Мауру и свое положение в обществе.
В ссоре, которая надолго разлучила Мауру и Александра, косвенно был виноват Лиэл Кингстон, хотя он сам и не подозревал об этом. Однажды, недели три спустя после возвращения из Тарны, Маура спускалась по парадной лестнице после дневного отдыха. До родов оставалось чуть больше двух недель Боли в пояснице все усиливались.
Внизу Лиэл Кингстон разговаривал со Стивеном Фасбайндером, молодым секретарем Александра. Самого Александра видно не было. Лакей почтительно помог Кингстону надеть пальто с каракулевым воротником и подал цилиндр.
– Не забудьте передать мистеру Каролису, что экземпляр медицинского отчета Ассоциации горожан лежит у него на столе, – попросил Лиэл Стивена, когда еще один лакей отворил тяжелую входную дверь.
– Не забуду, сэр. Сообщу ему, как только он вернется, сэр, – отозвался секретарь.
Лиэл кивнул и вышел из дома.
Маура крепко ухватилась за перила, огромная радость нахлынула на нее. Она не знала, смеяться или плакать от счастья. Наконец-то Александр согласился! Он понял свою ответственность и вступил в ассоциацию!
– Гейнс, мой муж не сказал, когда вернется? – спросила она, моля Бога, чтобы это произошло как можно скорее.
– Мистер Каролис никуда не уходил, мадам, – процедил сквозь зубы дворецкий.
Часть прислуги переменила отношение Мауре, забыв о ее происхождении, но только не Гейнс. Для него она по-прежнему оставалась грязной ирландкой, ее мягкий акцент не давал забыть об этом. Он считал унизительным для себя прислуживать человеку второго сорта.
– Вы уверены? Я только что видела, как ушел мистер Кингстон, он попросил Стивена Фасбайндера передать моему мужу…
– Мистер Каролис не пожелал встретиться с мистером Кингстоном, поэтому попросил сказать, что его нет дома, и чтобы мистер Фасбайндер принял мистера Кингстона.
Маура нетерпеливо ждала, когда Гейнс скажет ей, где Александр.
Но дворецкий выжидательно смотрел на нее.
– А где сейчас мой муж, Гейнс? – спросила Маура, не дождавшись. Она отлично понимала, чем вызвано упрямство Гейнса, и с трудом сдерживала гнев.
– В бильярдной, мадам, – ответил дворецкий.
Маура была готова бегом броситься в бильярдную, но боль в пояснице стала почти невыносимой, и она с трудом передвигала ноги. Она подумала, что, наверное, выглядит неуклюже, но утешилась тем, что до родов осталось совсем немного времени. Еще пара недель, и она будет держать на руках своего ребенка. Радостное волнение охватило Мауру: совсем скоро у них будет ребенок, и Александр наконец-то понял свою ответственность перед людьми, которые живут в его доходных домах. Их с Александром ждет счастливое будущее. Счастье переполняло Мауру, она вошла в бильярдную, мечтая только о том, чтобы Александр обнял ее, крепко прижал к себе. Она хотела сказать ему, как сильно его любит.
Александр в одиночестве сосредоточенно гонял шары, ворот его белой сорочки был расстегнут, волосы свешивались на лоб.
Он сделал очередной удар и посмотрел на Мауру. Задыхаясь от счастья, она сказала:
– Я знаю, что ты сделал. Я слышала разговор Лиэла Кингстона со Стивеном.
