Виктора внимательный взгляд. Настороженность тут же ушла с его лица, стоило только ему узнать говорящего.
– А, это ты, Ролт, – в голосе прозвучало разочарование. – Сено везу, не видишь, что ли?
«Похоже, сын лесоруба популярен, – с удовлетворением подумал бывший студент. – Его знают даже те, кого он не знает толком. Вот она – слава. Жаль, что однобокая. Но мы это поправим».
– Врун ты, – сказал Виктор. – И не стыдно лгать вот этим прекрасным днем, да еще и рядом с замком господина барона? Седина вон в волосах, а туда же… все норовят обмануть бедного Ролта.
От неожиданных обвинений мужик настолько опешил, что отпустил колесо, которое крепко держал. Оно тут же завалилось набок, а телега опасно наклонилась.
– Почему это я врун?! Ты что тут мелешь?!
– Врун, а еще наглый, – печально подытожил Виктор. – Ты ничего не везешь. Ты стоишь.
Мужик открыл рот, чтобы извлечь из него достойный ответ, но быстро закрыл за ненадобностью.
– Что случилось-то? – сжалился добросердечный Антипов. – Поломалось что?
Мужик засопел, наклонился, поднял колесо и снова принялся прилаживать его на место.
– Шкворень выпал. Клин такой, который колесо на оси держит. А найти его не смог. Ясно тебе?
– Ясно, отчего же не ясно, – пожал плечами Виктор. – Может, помочь чем?
– Что-то ты не такой, как был раньше, – с вновь вспыхнувшим подозрением старик уставился на собеседника. – Я ведь видел тебя несколько раз, говорил с тобой…. Ты не похож на себя!
«Ну еще бы, видел он меня, – подумал Антипов. – Года два назад попытался обманом выманить лезвие пилы, которое Ролт нес к кузнецу на починку. Жулик!»
– Так это меня по голове приложило, – охотно пояснил бывший студент. – Уже весь замок знает.
– Чем приложило-то?
– Бо-ольшим деревом, которое мы с отцом срубили.
– А, вон оно как. А чем ты помочь-то можешь? В замок сбегать за новым шкворнем? Так я с вашим плотником не расплачусь. Дорого берет. Да и колесо необычное. Его сначала замерить нужно.
Взгляд мужичка упал на топор, которые висел за кожаным ремнем Виктора. Мысль, быстрая, как молния, мелькнула в глазах старичка.
– Слушай, Ролт, а может ты мне сейчас вырубишь шкворень? Хотя бы временный, а? Вон и деревяшка есть подходящая. Ты же лесоруб, знаешь как с инструментом обращаться. Тут ведь работа тонкая.
Виктор сделал вид, что раздумывает и даже поднял глаза к небу. Хотя почему сделал вид? Он на самом деле раздумывал.
«Вот и настал момент истины. Пока что самый первый момент, – размышлял Антипов. – Местным словам-то я научился. Это легко. А вот сумею ли работать, как это делал Ролт? Кто его знает. Если не сумею, то выглядеть это будет странно. Надо попробовать, но не сейчас. А сделать это так, чтобы никто не видел возможного провала. Сразу же по возвращению в замок. А от пронырливого старикана как избавиться? Отказаться без причины? Нет, с такими жуликами так нельзя. Нужно осторожнее».
– Пять медяков! – изрек вердикт Виктор, опуская глаза на собеседника.
– Что?! – старикашка аж подпрыгнул. – Да ты что?! Такую цену за клин ломить?!
– Пять медяков и не меньше! – решительно заявил студент. – Вот у меня пять пальцев на руке – на каждый по медяку!
– Д-да… ты… ты чего?! Пять медяков?!
– А ты что, думал, Ролт бесплатно работать будет? – с достоинством спросил Виктор, подражая некогда виденному им второстепенному актеру, играющему королей с использованием одной-двух реплик. – Ролт бесплатно не работает! Не хочешь платить – не надо. Оставайся тут, а я там скажу в замке, что ты застрял. Может быть, кто-нибудь придет тебе на помощь. К вечеру.
«Избавился, ух», – с удовлетворением подумал Антипов, огибая телегу. Но не успел он сделать и десяти шагов по направлению к замку, как настырный старикашка снова окликнул его.
– Эй! Три! Три медяка!
– Я считать не умею, – гордо заявил Виктор. – Знаю, что пять – это пальцы на руке. А сколько три – не знаю. До встречи, старик.
Он прошел еще немного, но мужик вновь закричал, на этот раз с отчаянием в голосе:
– Пять! Пять, душегуб! Но чтобы клин получился хороший! Чтобы долго служил! «Вот же зараза! – подумал Виктор. – Нужно было десять просить».
– Ты что оглох, Ролт?! Я же согласился на пять! Куда пошел?! А ну, возвращайся! Сам сказал, что пять! Выполняй обещанную работу!
«Нет, двадцать нужно было просить, двадцать, не меньше», – Антипов нехотя развернулся и величаво направился обратно к собеседнику, брызжущему слюной.
– Где там твоя деревяшка? – поинтересовался Виктор, лелея надежду, что она окажется неподходящей и можно будет забраковать материал.
– Вот она, смотри! – старик протянул ему толстое полено, которое извлек откуда-то со дна телеги.
– Но оно же большое, – раскритиковал заготовку Антипов, уже понимая, что отвертеться не получится.
– Ничего, снимешь лишнее. Мне не жалко.
Студент деловито осмотрел полено. Если бы за осмотр материала заказчика давали профессиональные премии, то он бы занял одно из первых мест.
– Три медяка задаток! – ухватился за последний шанс Виктор. – Три вперед, а два потом!
– Чего?! – опять взвился старик. – Да где это видано, чтобы платили, когда работа не готова?! И материал-то мой!
– Ничего не знаю. Три вперед, два потом. Или прощай.
– Погодь! Ты же считать не умеешь, – спохватился мужик.
«И как появляются на свет такие проныры? – возмутился про себя Виктор. – Все-то ему надо, все-то он помнит. Прикинуться дурачком? Да пошел он!»
– Мое умение считать зависит от цены на товар, – важно изрек Антипов. – Ты платишь или что?
Если на старикана и произвела впечатление последняя фраза, то перспектива расставания с тремя монетами оказала еще большее влияние. Он насупился и снова зашарил в глубине телеги. Через несколько секунд на свет появился видавший виды то ли кошель, то ли небольшой мешок. Мужик уже давно бросил злосчастное колесо на произвол судьбы и теперь, развязав веревку, достал оттуда три небольших затасканных монетки с зеленоватым отливом.
– Бери, душегуб! – старик буквально насильно засунул деньги в руку собеседника. – Бери и делай! Мне сегодня еще четыре ходки предстоят.
Незаметно вздохнув, Виктор потянул топор из-за пояса. В своей прежней жизни заниматься столярным трудом ему не приходилось. Разве что в далеком детстве пытался рубить дрова, когда гостил у родственников в деревне. Осталось уповать лишь на то, что мастерство Ролта тоже перешло к нему по наследству.
Он осмотрел бревно снова, на этот раз внимательно. Потом взглянул на колесо и ось телеги, прикидывая, какой размер клина нужен, и покрепче сжав рукоятку топора, принялся за работу.
Подлый старик так и норовил посмотреть, как идет дело, но Виктор неизменно поворачивался к нему спиной, скрывая происходящее. Процесс вырубания клина из полена сначала продвигался плохо. Антипов пытался вспомнить собственные навыки, которых в наличии имелось ограниченное количество. Он чуть не расколол бревно напополам, а потом пару раз промахнулся так, что топор просвистел в сантиметре от ноги.
«Нет, так дело не пойдет, – думал Виктор, продолжая крутиться на месте. – Я слышал, что есть такое понятие как двигательная память и теперь вижу, что она отличается от обычных воспоминаний. Как же мне закончить эту работу? Эх, нужно было сказать, что тороплюсь в замок с важным сообщением. Хорошие мысли всегда поздно приходят в голову. Или сейчас сказать? Нет, нужно закончить. Бревно слишком уж искромсано. Если его увидит отец Ролта, то возникнут вопросы. А старикан именно к нему побежит жаловаться, даже если деньги верну».
Антипов заметил, что ему удалось нанести пару удачных ударов, пребывая в состоянии глубокой
