— Мак! — вскрикнул Броньола. — Ты что здесь делаешь?
В руках человека в черном он заметил автомат, и тут же первая длинная очередь огненным бичом стеганула по группе растерянных людей.
Двое приглашенных бросились вниз со ступеней, рассчитывая укрыться в густой тени деревьев. Вторая автоматная очередь сбила их с ног и бросила наземь.
Гарольд Броньола, вытирая кровь со лба, рассеченного осколками кирпича, метнулся в дом, выхватил из кармана плаща, висевшего на вешалке, револьвер и, подбежав к двери, открыл ответный огонь.
Нападение прекратилось так же неожиданно, как и началось. Четырнадцать тел остались лежать на газоне, ступеньках террасы, у самого подъезда дома. Человек в черном исчез, словно кошмарное видение. Но дело было сделано. Два сенатора и конгрессмен скончались в доме Гарольда Броньолы еще до прибытия «скорой помощи». Советник Конгресса и высокопоставленный чиновник администрации умерли по дороге в госпиталь, а известный политик, чиновник ФБР, три представителя Верховного суда и три сотрудника администрации отделались более-менее серьезными ранениями.
Как только уехала последняя машина «скорой помощи», Броньола со следами запекшейся крови на лице повернулся к Клаудии Витале, чье лицо выражало неописуемый ужас, и протянул ей значок снайпера.
— Не могу поверить, — едва выговорил он хриплым голосом. — У меня это просто не укладывается в голове!
В этот момент Гарольд Броньола, один из руководителей Департамента юстиции, отдал бы голову на отсечение, лишь бы узнать, что убийцей был не Мак Болан, а бывший актер по имени Таразини.
Болана начали «поглощать».
Пока полиция переворачивала вверх дном квартал, где находился дом Броньолы, потрясенный город и вся страна с изумлением слушали взволнованные сообщения теле— и радиокомментаторов о том, что «около девяти часов вечера человек, которым вполне мог быть Мак Болан, выпустил автоматную очередь по окнам Белого дома. Жертв нет, повторяем: обошлось без жертв...».
Мака Болана втягивали в нехорошее дело. Его «поглощали»...
Глава 16
В то время как новость распространялась по городу, повергая в ужас население, полицию и администрацию Белого дома, Болан свернул с Массачусетс Авеню на Уотер-сайд Драйв и направился к Рок Крик Парку. Он оставил машину немного восточней Посольской аллеи и мрачной тенью зашагал в сгустившихся сумерках к известной ему цели.
Палач был готов к бою. Подобно второй коже, его тело облегал знаменитый черный комбинезон, в кобуре под мышкой лежала «беретта», а рукоятка огромного крупнокалиберного «отомага» виднелась из расстегнутой кобуры, висевшей на поясе рядом с четырьмя осколочными гранатами. Длинный узкий стилет в ножнах «липучками» крепился к правому бедру, кармашки на левом оттопыривались от сунутых в них запасных обойм.
Палач вышел на тропу войны.
Дипломатическая миссия республики Коста Брава расположилась в небольшом особняке, плот но зажатом с обеих сторон зданиями двух других посольств. Утопающие в зелени особняки выстроились непрерывной цепочкой до самого Рок Крик Парка. Болан подошел к стене парка, перемахнул через нее, пересек аккуратно подстриженную лужайку и направился к гаражам.
Подойдя к гаражу, он остановился и прислушался. С крыши гаража доносилось чье-то тяжелое дыхание.
Мак вернулся к ограде, взобрался на нее и поверху медленно пополз на коленях обратно к гаражу. Подобравшись к нему, он бесшумно влез на гребень крыши и так же тихо спустился с него по другому скату.
Приставив ствол «беретты» к затылку лежавшего на крыше человека, Мак шепотом приказал:
— Не двигаться!
Чуть дыша, человек медленно обернулся. Прошло несколько бесконечно долгих секунд, прежде чем он прошептал:
— Черт!.. Болан?
— Да, кто ты?
Незнакомец начал медленно, на четвереньках, подниматься по скату крыши.
— Осторожно, — предупредил его Болан.
Он безуспешно пытался вспомнить, при каких обстоятельствах ему приходилось видеть его лицо, но человек сказал:
— Ты меня не знаешь, хотя мы уже встречались. Я никогда не забуду ту встречу. Я был водителем команды, которой вчера вечером предстояло покончить с миссис Витале.
— Понимаю.
— Меня зовут Васкес, «Бандолеро» Васкес.
— Что ты делаешь на крыше, Васкес?
— Ты мне не поверишь...
— Выкладывай.
— Эти подонки хотели меня убрать.
— Какие подонки? — спросил Болан, знаком приказывая Васкесу говорить потише, если тот дорожит жизнью.
— Я говорю о Лупо. О нем и его людях, — прошептал водитель. — Я раскусил их, когда они объясняли мне, где их найти. Они собирались меня прикончить.
То, что говорил Васкес, было лишено всякого смысла.
— Но почему? — спросил Болан.
— А кто их знает! Я ведь не состою в Организации, не являюсь кровным братом. Я лишь выполняю приказы и получаю за это 400 долларов в неделю. Должно быть, они решили, что после смерти Фрэнка Матти я им больше не нужен.
— Но ты мне так и не сказал, почему торчишь тут, на крыше.
— Я не люблю, когда меня держат за идиота, вот почему. Я думал найти Лупо и сказать ему пару ласковых слов. К тому же, он задолжал мне за две недели.
— Продолжай.
— Я много времени проводил в компании с Матти. Водитель видит всегда много больше, чем простой солдат. И частенько привозил сюда Матти.
— Сюда?
— Ну да, здесь должна быть дорога или что-то в этом роде.
— Как прикажешь тебя понимать?
— Я и сам не знаю. По-моему, тут есть какой-то туннель. Я помню, пару раз Матти жаловался на какую- то черную дыру, говоря, что его следовало бы обеспечить велосипедом. Ему не нравилось, что с ним обращались, как с прислугой, заставляя входить через черный ход.
— Куда входить-то?
— Говорю тебе — не знаю. Ну уж не в эту халупу, во всяком случае.
— Ты нашел туннель? — спросил Болан.
— Я? — удивленно переспросил «Бандолеро». — Ты хочешь сказать: спуститься вниз и поискать? Ну нет. Я лучше подожду здесь.
— Я узнал тебя — ты держал в руках обрез, — вспомнил наконец Болан.
— Да, я...
Выражение ужаса появилось на лице Васкеса.
— У тебя что, фотокамера в голове?
— Где твое оружие?
— Внизу.
— Точнее?
— На краю крыши, в сточном желобе.
— О'кей. Оставь его и проваливай. Перелезай на другую сторону крыши и уходи через парк. Не медли и не оборачивайся. И не вздумай возвращаться.
