оружие в водонепроницаемый мешок, затем быстро прошел на нос и поднял якорь.
По судну уже вели прицельный огонь. Ну что ж! Он был готов. Мак завел двигатель и полностью открыл дроссельную заслонку. Мотор взревел и судно устремилось прочь от берега. Мак задал ему курс, намертво закрепил штурвал, выскочил из рубки и скользнул за борт. Толкая перед собой мешок с карабином, он не спеша поплыл по направлению к берегу. А судно продолжало идти курсом на Онтарио.
Ружейная пальба на берегу начала понемногу стихать, слышался лишь ровный гул мощного двигателя катера, бросившегося в погоню за оставленным Боланом судном.
Мак был в пределах слышимости, когда скоростной катер остановится, чтобы подобрать двоих неудачников из моторной лодки. Перевернувшись на спину, Мак отдыхал и с интересом прислушивался к грозным речам и ругани преследователей. Затем катер дал газ и продолжил погоню. Болан лишь ухмыльнулся: на борту катера было около десятка человек, и это означало, что основные силы мафиози преследовали сейчас покинутое им судно. Именно на это рассчитывал Палач. Он уцепился за державшийся на плаву мешок, сориентировался на дом и поплыл к берегу. Его истинная цель находилась именно там, в пяти минутах плавания.
Штурм крепости Детройт начался.
Глава 2
Этот участок на побережье Кросс Пойнт когда-то принадлежал одному из автомобильных магнатов Америки. Несколько лет назад через подставных лиц его выкупил Синдикат. Имение реконструировали и назвали «Яхт-клуб сыновей Колумба».
В списках клуба, конечно, не числилось ни одного яхтсмена, ибо основная идея заключалась в создании первоклассного санатория с ограниченным доступом для семей руководящего звена мафии — нечто вроде элитного клуба для особо зарекомендовавших себя членов Организации. Новое заведение обеспечивало также великолепное прикрытие для отмывания грязных денег и служило идеальным местом для тайных встреч и различной незаконной деятельности. Азартные игры, проституция, торговля наркотиками расцвели здесь таким пышным цветом, что многие члены Организации перестали привозить сюда свои семьи. Со временем яхт-клуб стал местом, где встречались только руководители Организации. Таким образом, клуб довольно быстро превратился, по сути дела, в штаб-квартиру Синдиката, где развлекались старые друзья и будущие деловые партнеры, совершались сделки, проводились советы «семей» и другие тайные встречи, на которых крестные отцы благословляли новых членов мафии и отправляли в мир иной провинившихся. Клуб располагался очень удобно. Практически каждый, кто имел вес в Детройте, жил в десяти минутах езды от «Сыновей Колумба», а уж боссы детройтской семьи и их деловые партнеры жили в нескольких шагах от него. Даже специальный гонец из Виндзора мог за полчаса добраться туда через Посольский мост, проскочив по Эдсел Форд Фриуэй. Для тех же, кто слишком скромен, чтобы светиться на американской таможне, существует река Детройт и озеро Сент-Клер, а на берегу невинный и вполне законный яхт-клуб, всегда готовый принять этих особых гостей в любое время дня и ночи.
В тот вечер в клубе проводили «региональную конференцию», на которую были приглашены важные персоны, живущие по обе стороны границы. Прилетели делегаты даже из Торонто и Буффало. Встреча обещала быть поистине исторической. Во-первых, потому, что обсуждался вопрос, который в те дни волновал каждого: «энергетический кризис» и как его использовать в интересах детройтского Совета. Не меньший интерес представляли и последние события в Техасе. Многие миллионы детройтских долларов были вложены в амбициозный проект «Седьмой флаг», а пыль в Техасе только-только начала оседать после посещения этого штата ублюдком Боланом. Делегатов интересовали последствия его налета: сколько же они потеряли и какую компенсацию смогут теперь получить.
Принимая во внимание трагические последствия последнего рейда Палача, делегаты выразили только обычные соболезнования Энтони Квазо, который потерял в Техасе младшего брата.
Квазо занимал высокий пост в семействе Сальваторе Винценти, одного из глазных боссов Детройта, которого за глаза иногда звали Бешеным Салом. Джо Квазо похоронили всего несколько дней назад и эта встреча для многих присутствующих явилась удобной возможностью лично выразить старшему Квазо свои соболезнования и сочувствие.
Разговор неизбежно возвращался к «проблеме Болана». Один нервный промышленник из Торонто даже выразил опасение, что «непосредственная связь Квазо с Техасом» как магнитом притянет внимание Болана к операциям в Детройте.
Сал Винценти посмеялся над таким предположением и заверил всех, что «этот тип не посмеет даже показаться здесь...»
Но как раз в этот момент в зал вошел начальник охраны клуба и спокойно сообщил мистеру Винценти о присутствии постороннего судна, бросившего якорь прямо напротив их окон.
— Пошлите кого-нибудь проверить, что там за засранец, и гоните его в шею, — проинструктировал Винценти начальника охраны и попытался вернуть участников совещания в русло прерванной дискуссии, но все его попытки оказались тщетны. И это взволновало и насторожило Чарли Фивера.
Чарли Фивер, урожденный Фаворини, был главным киллером Винценти — сам Сал называл его своей «верной третьей рукой». Эта «верная рука» всегда сидела за спиной босса на всех совещаниях и встречах, как призрак, который вроде бы есть и в тоже время его нет. Винценти был единственным боссом детройтского совета, который мог себе позволить привести в конференц-зал своего киллера-телохранителя. И прежде всего, такое положение сложилось в силу того, что Бешеный Сал, будучи хоть и некоронованным королем местной мафии, фактически руководил всеми совместными операциями. Отчасти свою роль играло и то, что другие боссы глубоко уважали и доверяли Чарли Фиверу — даже больше, чем самому Бешеному Салу.
Винценти часто охватывали приступы неконтролируемого гнева, чаще всего такое случалось из-за пустяков или надуманных обид — и тогда Чарли Фивер выступал в роли ангела-спасителя, ниспосланного свыше. Он обладал особым даром успокаивать босса, отвлекать его от мелочных волнений, переключать его внимание на другие проблемы.
Вот и сейчас Чарли первым почуял недоброе, сдвинулся на краешек кресла и как ястреб стал наблюдать за стариком. Ведь только одного упоминания имени
Интуиция его не подвела. Когда началась стрельба и из окон на пол посыпались стекла, все вскочили и остолбенело уставились на прикрытые жалюзями окна. Не говоря ни слова, Чарли подскочил к Винценти, взял его под руку и повел к «бронированной комнате» — специально укрепленному помещению, предназначенному именно для таких случаев... Остальные цепочкой потянулись за ними — спокойно, не толкаясь и не торопясь, как школьники при переходе улицы.
Когда делегаты оказались в безопасности, Чарли Фивер пулей помчался вниз по лестнице, мимоходом выключая свет и отдавая указания охранникам клуба.
Запыхавшийся посыльный встретил его на лестничной площадке первого этажа и доложат о происходящем снаружи. Чарли отправил его наверх рассказать обо всем шефу, а сам спустился вниз, на веранду.
Какой-то сумасшедший в катере... забавляется с мощной крупнокалиберной винтовкой. Так доложил посыльный. Это не черномазые Блэка Джонсона — не тот почерк... Нет. Сейчас не время для скороспелых выводов! Охрану клуба и безопасность мероприятий, подобных сегодняшнему, при таком подходе не обеспечить.
По правде говоря, Чарли Фивера не очень беспокоил стиль работы службы безопасности «Сыновей Колумба». Охрана клуба обеспечивалась своими силами, и там были свои начальники. Но Чарли отвечал за жизнь старика Винценти, и никто не мог запретить ему действовать сообразно его положению. Он нашел управляющего, передач ему указания для персонала, а затем прошел через зал и вышел на неосвещенную террасу.
Стрельба стихла. Управляющий заведением, худощавый, многоопытный Билли Кастелано неподвижно стоял на краю террасы и внимательно всматривался в темноту у себя под ногами.
Чарли Фивер шагнул к нему и, наступив на что-то скользкое, чуть не упал. Его поразил запах. Чарли понял, что он стоит в луже человеческой крови, и только тогда увидел скрюченные фигуры, лежащие прямо
