бедную старушку в железнодорожную милицию, там обещали о ней позаботиться и вернуть в семью. А что, не вернули?
– Вернули, а как же, – кивнул он. – Знаешь, кому вернули? Мне! Бабка, кроме моего имени, никаких других не помнит, зато твердо знает, что приехала к больному Сергею Петровичу Лазарчуку. Кто, интересно, выдал ей мое полное ФИО? В Интернете я только именем подписывался. Кстати, почему это я больной?
– Ой как нескладно получилось!
Я виновато потупилась, потом потихоньку огляделась. Вроде бабули Лариной поблизости нигде не было. Это позволяло надеяться, что Серега нашел-таки способ от нее избавиться. Я снова задрала нос, но тут Лазарчук, словно прочитав мои мысли, тоскливо спросил:
– И что мне с ней теперь делать, не скажешь?
Я молча развела руками.
– Что у тебя в кулечке? – неожиданно спросил он.
– Пирожки с вишней, – робко ответила я, торопливо раскрывая пакет. – Хочешь один?
– Хочу, – буркнул Серега.
Взял сразу два и пожаловался:
– Полдня сидел в коробке, как морская свинка, аж укачало!
Я тупо смотрела на него, тщетно пытаясь сообразить, что общего между коробкой, качкой и морской свинкой, не имеющей никакого отношения к морю?
– Я нынче лифтового маньяка взял! – стрескав пирожок, похвастался Лазарчук.
– Молодец! – похвалила я. – Хочешь, пойдем к нам в редакторскую, я тебя чаем напою?
– Лучше бабке чаю дай, – сказал он. – Она тоже небось голодная сидит.
– Где сидит?
– У тебя в редакторской! – Капитан увидел, что я нахмурилась, и снова скроил зверскую физиономию. – А куда мне ее девать? Ключи от квартиры я утром забыл, нервничал очень, так что теперь домой не смогу попасть, пока у Светки дубликат не заберу.
– Не знала, что у Светки есть ключи от твоей квартиры! – Я машинально отвлеклась на новую интересную тему: – У вас с ней серьезно, что ли? Ты жениться не собрался?
– Не морочь мне голову! – зло сказал Лазарчук. – Светка – не твоя проблема, твоя проблема – Татьяна Ларина. Принимай ее на хранение. Я найду Светку, добуду ключи и вернусь за бабкой, будь она неладна! Задачу поняла?
– Чего же тут не понять, поняла, – скорбно вздохнула я и поплелась в подъезд.
Если честно, в тот момент меня больше всего огорчало то, что мне не достанется вкусных пирожков. Я купила всего четыре штуки, и два из них уже слопал Лазарчук, а оставшиеся придется в режиме благотворительности скормить бабушке Татьяне. Как говорил Сент-Экзюпери, мы в ответе за тех, кого приручили!
Самопроизвольно приручившаяся бабушка Ларина царственно восседала на нашем гостевом диване. Зонт она сложила и опиралась на него, как на трость. Редакционный народ посматривал на колоритную старушку с интересом, но с разговорами не приставал, потому что у всех были свои дела. Мне тоже пора было бежать на монтаж отснятого поутру сюжета, поэтому я не стала задерживаться. Сердечно поприветствовала блудную старушку, налила ей чаю, дала пирожков и большую стопку цветных журналов, чтобы не скучала, извинилась и ушла в монтажку.
Монтаж сюжета о нелепом дорожно-транспортном происшествии на Короткой занял два часа. За это время обстановка в редакторской изменилась и состав присутствующих в ней – тоже. Женька, Вадик, Зинка и пожилая редакторша Любовь Андреевна расслабленно трепались о суетном и пили кофе, судя по запаху – натуральный, да еще с мороженым. Видно, Вадик все-таки довел до кондиции новый рецепт.
Татьяны Лариной в комнате не было.
– Граждане, тут на диване пожилая дама сидела, где она? – поозиравшись, спросила я.
– Я не брал! – сказал Женька и заржал, как жеребец.
– Всех пожилых дам оптом забрал Слава, – объяснила Любовь Андреевна. – Он увел их в студию, там ищи.
– Оптом? – удивленно переспросила я.
Я точно помнила, что оставляла в редакторской только одну старушку. Может, бабуля Ларина в отсутствие возможности слиться в экстазе с Сергеем Петровичем Лазарчуком бесконтактно размножилась делением? Высоко подняв брови, я направилась в студию записи телевизионных программ. В примыкающем к ней «предбаннике» было шумно и многолюдно, причем толпа состояла сплошь из старушек всех возможных типажей.
– Куды без очереди? А ну в хвост ступай! – грозно сверкнув окулярами, прикрикнула на меня какая-то Авдотья Никитишна в низко повязанном платочке.
– Дама, успокойтесь! – томно растягивая гласные, сказала ей типичная Вероника Маврикиевна. – Девушка нам с вами не конкурент, она слишком молода.
– Слишком молода для чего? – поинтересовалась я.
– Для съемок, конечно!
Удивленно округлив глаза, я пробилась сквозь толпу бабулек к аппаратной, протиснулась в дверь со свеженькой рукописной табличкой «Входить только по вызову!» и влипла в широкую спину нашего гениального режиссера Вячеслава.
Широким у него было все, включая творческие замыслы. Очевидно, именно их грандиозный размах Вячеслав показывал, плавно поводя руками по сторонам.
– Слава, ау! – позвала я. – Что это за массовое шоу с бабушками по вызову?
Режиссер обернулся, взглянул на меня затуманенным взором, неопределенно взмахнул крылом и снова уткнулся в монитор.
– Мы отбираем артистку на роль «Мамзель Маргарита», – охотно объяснил мне менее гениальный, чем режиссер, и потому более общительный видеоинженер Дима.
– Для съемок ролика? – смекнула я. – Рекламировать «Крем от бабушки»?
– Обещаем, что при съемках этого ролика ни одна бабушка не пострадает! – засмеялся Дима.
– Одна уже пострадала! – возразила я. – Вы увели на свой кастинг совершенно постороннюю бабку, мою знакомую старушку, которую я оставила в редакторской на диване. И где она теперь, скажите, пожалуйста? Куда подевалась? Вспоминайте, высокая величественная старуха в длинном темном платье и с розовым зонтом. Зовут Татьяна Ларина.
– Была такая, точно, очень понравилась заказчику ролика, – подтвердил Дима.
– И где она?
– Отработанный материал спускается по черной лестнице, – соизволил ответить Слава.
– Вы выгнали мою старуху на улицу?! – ужаснулась я. – Кошмар! Она приезжая, города не знает и глубоко погрязла в склерозе, запросто потеряется!
Я пулей выскочила из аппаратной, растолкала пожилых артисток и побежала к черному ходу. В связи с необходимостью «спускать отработанный материал» эта дверь, выходящая в тихий проулок, сегодня была открыта. На пороге дежурил инженер Альфред, выполняющий нынче функции швейцара.
– Высокую бабку с розовым зонтом не видел? – задыхаясь, спросила я его.
– Ушла, – коротко ответил он, показав пальцем на дверь.
Я полетела в том же направлении, скатилась по лестнице, выскочила в проулок, огляделась и расстроенно хлопнула себя по бокам. Пробежала направо, в просторный двор между многоэтажками, потом налево, на оживленную городскую магистраль – увы, Татьяны Лариной и след простыл!
Повесив голову, я побрела обратно в студию. На лестнице навстречу мне попался Дима.
– Куда ты убежала? Я не успел тебе сказать, что все бабульки оставили нам свои контактные телефоны. – Он протянул мне бумажку, на которой криво и косо, явно в большой спешке, начертал телефонный номер. – Вот, пожалуйста, Татьяна Ларина.
– Димульчик, спасибо тебе! – возрадовалась я, хватая бумажку. – А я и не знала, что у нее есть мобильник, какая удача!
Ликуя, я нажала нужные кнопочки, прилепила трубку к уху и набрала в легкие побольше воздуха, готовясь озабоченно вскричать: «Татьяна, где вы?!»
