Вот так, значит?… Побочные эффекты: значительно повышает потенцию и сексуальное влечение. При отсутствии в пределах досягаемости равновозрастного партнера противоположного пола сексуальное влечение может быть распространено на любое живое существо… О! Ага! Да, это опасная вещь! Сгодится только для каких-нибудь престарелых извращенцев. Но бабло срубить можно, конечно. Богатых извращенцев не так мало, как хотелось бы…
Об экспедиции Серебрякова — ни слова. Хорошо это или плохо? Наверное, всё-таки хорошо. Лишние глаза и уши в подобном деле не нужны. В Зоне, конечно, придётся поделиться информацией в обмен на поддержку и помощь, но предлагать взаимовыгодный обмен имеет смысл только лидерам группировок — и с большой осторожностью…
После новостей следовала таблица квестов — закрепилось же словечко! — а на самом деле список бесплатных объявлений от сталкеров, желающих произвести обмен артефактами или амуницией, предложить свои услуги или, наоборот, попросить оказать услугу им. Объявления о покупке-продаже в этом разделе были запрещены, да никто в здравом уме и не стал бы «светиться» в сети общего доступа с предложениями, имеющими криминальный характер.
Плюмбум внимательно изучил таблицу. Никаких объявлений, которые могли бы иметь отношение к их делу, он не обнаружил. Мелькнула пара знакомых кличек. Взгляд задержался на сообщении о том, что срочно разыскивается редкий артефакт «Звезда Полынь», но и это могло быть простым совпадением.
Закончив с новостями, Плюмбум очистил экран ПДА, влез в адресную книгу и позвонил своему киевскому партнеру Стефану Дуниковскому, которого называли Гульфиком за пристрастие к тесным обтягивающим штанам. Гульфик ответил сразу и подтвердил, что уже сидит в аэропорту и к прибытию дорогих гостей всё готово. Плюмбума насторожило, что Стефан частит, как будто куда-то торопится, не дослушивает, отвечает на вопросы невпопад и резко.
— Точно всё нормально? — переспросил Плюмбум.
— Абсолютно, — подтвердил Гульфик.
— О'кей.
Плюмбум дал отбой и некоторое время посидел, размышляя. У него начало складываться впечатление, что всё идет не так гладко, как он задумал. Непонятное похищение Болека. Странное поведение Гульфика. Да и в рассказе Артура, который он выслушал второй раз, чувствовалась нестыковка…
Плюмбум очень не любил неясностей, особенно перед «ходкой» в Зону, но понимал, конечно, что без них не обойдется. Зона очень редко даёт понять, что ждёт тебя с распростертыми объятиями. И всегда возникал и возникает момент, когда кажется, что вот прямо сейчас всё полетит к чёрту, и Периметр тебе не переступить.
Чувствуя нарастающее беспокойство, Плюмбум встал и прошествовал в кабину экипажа. Летчики во главе с Левоном Заваряном работали сосредоточенно и почти не обратили внимания на появление заказчика.
— Мы уже над Украиной, командир? — спросил Плюмбум.
— Да, — подтвердил Заварян. — Могу доложить, что задержку мы устранили, прибудем вовремя.
— Это хорошо, — кивнул Плюмбум. — Скажи мне, Левон, наша договоренность по резервному варианту в силе?
— Ну если ты готов оплатить наш неизбежный простой и судебное разбирательство? Тогда в силе.
— За что я тебя люблю, Левон, так это за прямолинейность. Сегодня это большая редкость.
— А чего мне миндальничать? — Левон усмехнулся в усы. — Я вам нужнее, чем вы мне.
— Ну а как ты относишься ко всему этому?
— У богатых свои причуды.
— Мудро. Сообщи, если будут какие-то непонятки.
— Само собой.
Плюмбум вернулся в салон. После разговора с Заваряном беспокойство не снизилось, а только возросло. Лучшее лекарство от бесплодных размышлений — работа, но и вмешиваться в дела друзей бывший сталкер не хотел: каждый отвечает за свой участок, так они определили ещё в молодости, когда все вместе трудились на Биологической станции.
Плюмбум изобразил, будто снова читает новости, но на самом деле тупо пялился в экран ПДА. Что он упустил? Что проморгал? Готов ли он к тем испытаниям, которые ждут его группу в Зоне? Он не знал ответа на эти вопросы…
«Ан» прилетел точно в срок. Заварян посадил самолет мягко, вырулил к терминалу «С» аэропорта Борисполь, заглушил двигатель, объявил через динамики салона, что полет закончен.
В тот же момент со стороны ангаров технических служб приехал мощный снегоуборщик — весной? зачем? — и остановился, перегораживая самолету выезд на рулежку.
Пассажиры привычно зашевелились, отстегивая ремни и хватаясь за багаж, но Плюмбум, который заметил тяжелую машину, резко приказал:
— Всем оставаться на местах! У нас проблемы.
Он ткнул в ПДА, вызывая Гульфика, но миникомпьютер ответил, что абонент недоступен. Тем временем к самолету уже подползал самоходный пассажирский трап, а за ним без лишней суеты двигались незнакомые сумрачные люди в строгих костюмах. Вряд ли это таможенный досмотр. И вряд ли они хотят встретить экспедицию цветами и ковровой дорожкой.
Плюмбум бросился в кабину экипажа.
— Левон, что случилось?
Летчик оглянулся на него с недоумевающим видом.
— Чертовщина какая-то. Диспетчер мелет чепуху.
— Резервный вариант! — объявил Плюмбум.
— Нам не улететь, — с извиняющейся интонацией сообщил Заварян. — Рулежка перекрыта.
— Я это вижу! Что можно сделать?
— Ничего.
— Короче, люк пока не открываем. Посмотрим, что они предпримут.
— Не наглупи, — предупредил Заварян. — Если будет штурм, тебе вовек не расплатиться.
— Это моя проблема. У богатых, как ты верно заметил, свои причуды. Запускай двигатель. Готовься взлетать в любую минуту. Мы что-нибудь придумаем.
В салоне все сидели притихшие. Только Лёлек достал свой знаменитый коллекционный револьвер «Mateba Model 6» и деловито вертел его в руках, словно примеряясь.
— Нас поймали, — сказал Плюмбум.
— Кто? — тут же спросила Лара.
— Третья сила. Может, четвертая. Какая разница? Это потеря темпа. Пока мы разруливаем, пройдет время. Сдаваться нельзя.
— Что нужно сделать? — спросил Болек; он всё ещё выглядел очень плохо, на опухшей физиономии стала проступать свежая щетина, усиливая сходство профессора с бродягой.
— У меня есть резервный вариант. Десант в Предзонник. Экипаж в курсе, сделают всё чисто. Но нам мешает снегоуборщик. Его нужно как-то… удалить с полосы.
— Я пойду, — сказал Болек, поднимаясь из кресла. — Дайте мне оружие, и через пять минут полоса будет свободна. Прикроешь меня, Виктор?
— Миша, сдурел?! — воскликнула Лара.
Но было видно, что она ошибается. По тому, как резко очертились скулы старого друга, по тому, как он кривил рот, Плюмбум понял: Болек принял решение — внезапное, неординарное, но, возможно, самое правильное в этой ситуации.
— Не хочу десантироваться, — сообщил профессор устало. — Староват я для прыжков. Болит всё, и спать хочу. Может, эти… — он сделал неопределенный жест рукой, — дадут выспаться. Хоть и в кутузке. Знаю я меньше любого из вас в силу объективных причин, поэтому рассказать им мало что смогу.
— Шура, дай пистолет. — Плюмбум шагнул к Шурику-С-Цитатой.
Тот поколебался, но затем, видя решительный настрой друзей, расстегнул поясную кобуру, вытащил
