— Именно это я и имел в виду, мистер…
Бейли помешкал немного, а потом вежливо представил Р.Дэниела:
— Это Дэниел Оливо, доктор Джерригел.
— Добрый день, мистер Оливо. — Роботехник протянул руку и пожал руку Р. Дэниела. — На мой взгляд, разработка теории позитронного мозга, в который не были бы заложены основные положения Трех Законов, и создание приемлемой модели такого мозга заняла бы не менее пятидесяти лет.
— И никто никогда не брался за это? — спросил Бейли. — За несколько тысяч лет, что мы строим роботов? Неужто за все это время ни у кого не нашлось пятидесяти лет?
— Конечно, нет, — ответил ученый, — да и едва лм кто-либо брался за это.
— Трудно поверить. Из любопытства человек пойдет на что угодно.
— Но он не пошел на создание подобного робота. Человеческая раса обладает сильным комплексом Франкенштейна.
— Какого комплекса?
— Франкенштейна. Это название взято из одного медиевального романа, в котором робот напал на своего создателя. Мне не довелось его читать, но это к делу не относится. Я хочу сказать лишь одно: без Первого Закона роботов просто не создают.
— И даже нет теории такого робота?
— Насколько я знаю, а знаю я довольно много, — заметил он не без самодовольства, — такая теория не существует в природе.
— С другой стороны, робот, оснащенный Первым Законом, не может убить человека, — требовал подтверждения Бейли.
— Никогда. Если это не произошло по чистой случайности или если от этого не зависела жизнь двух или более человек. В обоих случаях возникший позитронный потенциал нанесет мозгу непоправимый вред.
— Хорошо. Так обстоят дела на Земле. Верно?
— Да, конечно.
— А как насчет Внешних Миров?
Выражение самодовольства постепенно сходило с лица доктора Джерригела.
— Увы, мистер Бейли, я не могу утверждать наверняка, но убежден, что если бы они разработали конструкцию или хотя бы построили математическую модель такого мозга, нам стало бы об этом известно.
— Вот как? Тогда проследим еще одну мысль, если вы не возражаете, доктор Джерригел.
— Нет, нет, что вы… — Он беспомощно посмотрел сначала на Бейли, а потом на Р.Дэниела. — Раз вы считаете, что это так важно, я буду рад помочь вам чем смогу.
— Благодарю вас, доктор. Мой вопрос заключается в следующем: зачем создавать человекоподобных роботов? Я с ними сталкивался всю свою жизнь, но только сейчас сообразил, что не знаю, чем оправдать их существование. Иными словами, зачем роботу иметь голову и четыре конечности? Почему он должен походить на человека?
— То есть вы хотите сказать, почему он не несет функциональных признаков, как любая другая машина?
— Совершенно верно, — подтвердил Бейли. — Почему?
На губах доктора Джерригела появилась легкая улыбка.
— Дорогой мистер Бейли, вы родились слишком поздно. Это было главной темой первых работ по роботехнике. А полемика развернулась тогда просто страшная. Если вы пожелаете ознакомиться со взглядами функционалистов и антифункционалистов, я могу порекомендовать вам “Историю роботехники” Хэнфорда. Математика там сведена к минимуму. Думаю, вам будет интересно.
— Я разыщу ее, — сказал терпеливо Бейли. — А пока, быть может, вы все-таки объясните мне вкратце?
— Решение было принято из соображений экономического порядка. Посудите сами, мистер Бейли, если бы вы управляли фермой, стали бы вы приобретать трактор с позитронным мозгом, косилку, сеялку, доильную установку и так далее — все с позитронным мозгом; или купили бы обычные машины и механизмы и приставили к ним одного робота с позитронным мозгом? Учтите при этом, что вторая альтернатива в пятьдесят или сто раз дешевле.
— Но зачем все-таки придавать ему вид человека?
— Потому что человеческая фигура — самая совершенная из всех форм, существующих в природе. Человек, мистер Бейли, не специализированное животное, за исключением, быть может, его нервной системы и некоторых других признаков. Если вам нужна конструкция, способная выполнять, и довольно хорошо выполнять, самые разнообразные функции, вам не найти лучшей, чем человеческая фигура. Все рычаги и педали управления автомобилем, например, имеют такую форму и расположены таким образом, чтобы человеку было удобно ими манипулировать. Даже такие простые предметы, как стулья и столы, ножи и вилки, делаются с учетом формы и размеров человеческого тела и приспособлены для служения человеку. Поэтому проще создать человекоподобного робота, чем радикально изменить самую суть вещей, которыми мы пользуемся.
— Понятно. В этом есть смысл. Верно ли, доктор, что на Внешних Мирах роботы гораздо больше походят на человека, чем наши?
— Я полагаю, что это так.
— А они могут изготовить робота, которого в обычных условиях совсем не отличишь от человека?
Доктор Джерригел поднял брови и задумался.
— Видимо, да, мистер Бейли. Правда, это обошлось бы очень дорого и вряд ли бы окупилось.
— Ну, а мог бы такой робот, — настаивал Бейли, — ввести в заблуждение вас?
Роботехник негромко хмыкнул.
— О, любезный мистер Бейли. Я сомневаюсь. В самом деле. Ведь не только внешний вид отли…
Доктор Джерригел оборвал себя на полуслове. Затем он медленно повернулся к Р.Дэниелу, и его румяное лицо стало мертвенно-бледным.
— Не может быть, — прошептал он. — Не может быть.
Он протянул руку и осторожно притронулся к щеке Р.Дэниела. Р.Дэниел не пошевельнулся и продолжал спокойно взирать на ученого.
— Боже правый! — с надрывом произнес доктор Джерригел. — Так, значит, вы — робот?
— Вам понадобилось немало времени, чтобы заметить это, — сухо констатировал Бейли.
— Я и не предполагал. Ни разу не видел такого. Изготовлен на Внешних Мирах?
— Да, — сказал Бейли.
— Теперь все ясно. Манера держаться, его речь… Он не идеальное подобие человека, мистер Бейли.
— Все же неплохо сделан, а?
— О, потрясающе! Ведь с виду не скажешь, что это подделка. Я чрезвычайно вам признателен, что вы свели меня с ним. Можно осмотреть его? — Специалист по роботехнике нетерпеливо вскочил с места.
— Простите, доктор, — предупреждающе поднял руку Бейли. — Одну минуту. Сначала поговорим об убийстве.
— Значит, оно было в самом деле? — Доктор Джерригел не скрывал своего глубокого разочарования. — А я — то решил, что вы все это выдумали, чтобы отвлечь меня и посмотреть, как долго удастся меня дурачить…
— Это не выдумка, доктор Джерригел. Теперь послушайте. Вот создается такой робот, как этот, и его назначение — во всем походить на человека. Не должен ли его мозг как можно ближе соответствовать человеческому?
— Разумеется, должен.
— Очень хорошо. Разве не может в нем отсутствовать Первый Закон? Что, если его опустили случайно? Вы сами сказали, что теории такого мозга не существует. А раз так, то конструкторы могли
