широко осветили это событие! Оно-то и заставило мое драгоценное начальство еще раз взглянуть на меня под другим углом. И чем дольше «верхи» меня таким образом рассматривали, тем меньше я им нравилась. Инесса так сразу стала коситься. У нее это быстро. И если до «рокового выстрела» мой «оригинальный» стиль ценили, то теперь он стал раздражать. Придраться к моей работе Инезилье не удавалось – прихожу вовремя, с персоналом ровна, с клиентами приветлива, по телефону не треплюсь, Интернетом пользуюсь аккуратно. Без ложной скромности, я хороший работник. Не зря же получала отличные оценки по психологии и педагогике в институте, умею ладить с людьми. Школа тоже многому научила. Терпимости, например. Даже глупый щипок за задницу могу ловко перевести в шутку. Да, не вовремя моего покровителя подстрелили в полете к вершинам власти! А за три месяца до этого милейшая женщина Алевтина, второй администратор, ушла в декрет! Наша коалиция против директрисы распалась. Увы… Она отправилась в спокойной обстановке донашивать кровиночку, а на ее место временно взяли другую девушку. Бывшую модель Вику. Естественно, по рекомендации Инессы Львовны. Вот тут и началось кино! В лучших традициях Голливуда! Про плохую блондинку и хорошую брюнетку. Или наоборот, кому как нравится. Виктория и я составили красивую контрастную пару. При желании из нас мог получиться шикарный вокальный дуэт из разряда тех, что скачет по сцене под чужую фонограмму, потряхивая формами. Но не срослось! Бедных девушек стали вульгарно сталкивать лбами. И получилось, как в пошлом американском сериале, где две героини непременно враждуют. Мы даже внешне для этого подходили идеально. Судите сами. Я, язвительная кареглазая брюнетка, поклонница авангардной моды, и Вика, почти натуральная блондинка с голубыми глазами, страстный приверженец всего традиционного. В частности, известных модных домов и раскрученных торговых марок. Нет, не подумайте, что я брошусь с бейсбольной битой на выставленный в витрине костюм от «Труссарди», я ничего не имею против человека с хорошим классическим вкусом! У меня есть в шкафу «фирменные» вещи из дорогих магазинов. Дело не в этом. Викина манера одеваться раздражала меня только тем, что она слишком выпячивала свою сексуальность. Как на продажу. Но это был ее образ жизни, точнее, выживания. В конце концов, ужин в дорогом ресторане с очередным нуворишем служил для нее неплохой прибавкой к зарплате и давал иллюзию светской жизни. Вика старательно пробивала себе дорогу к безбедному существованию. Подиум не принес ни славы, ни богатого мужа, а жить хотелось в удовольствие. Должен же кто-то оценить по достоинству ее 90-60-92 и пупок с пирсингом! В модельном бизнесе много таких Вик, им не так легко живется. Охота на крупную дичь – утомительное занятие. Я ее понимала, а значит, воспринимала почти лояльно. Если бы она относилась ко мне так же, мы могли бы ладить. Но, увы, Виктории было очень трудно примириться с самим фактом моего существования. Ее раздражало во мне практически все: манера одеваться, высшее образование, чувство юмора и даже моя лояльность. А еще у нас с Викусей были совершенно разные взгляды на некоторые рабочие вопросы. Например, на стремление мастеров немного поработать на свой карман. Я мягко пресекала эти попытки, но через раз, давая девочкам возможность подзаработать и не зарваться. Вика вела другую политику: позволяла «левачить» под процент себе, любимой, но периодически сдавала то одного, то другого мастера Инессе. Мне кажется, ей нравилось слушать разносы, которые устраивала директриса в своем кабинете. По крайней мере, Вика всегда присутствовала на этих «воспитательных» шоу как благодарный зритель. В общем, странная девочка. Но по природе своей я мирный человек, враждовать не люблю. Чтобы война не портила мне настроение, я придумала интересный ход. У меня есть немного странное для нашего времени хобби: личные дневники. Это не разлинованная тетрадь, а файлы в моем компьютере, в которых я описываю то, что со мной происходит. Иногда от лица другого человека, может, даже вымышленного персонажа или реальной личности. Хронику нашей войны я начала вести от лица Вики. Мне было интересно примерить на себя ее «шкурку». Назвала «Записки начинающей шлюхи». Потому что помимо войны со мной Виктория охотилась. На спонсора или на мужа, как повезет. В саванне под названием мужской косметический салон «Сулла» такие водились. По мере написания опуса война из активной стала пассивной: ни кавалерийских атак, ни партизанских диверсий, одна вялая перестрелка словами. А потом и вовсе перешла в вооруженный «до зубов» нейтралитет. Почему? Элементарно! Поначалу я презирала свою героиню, потом прониклась к ней симпатией, а потом научилась предвидеть ее возможные маневры и ловко уходить от стычек. И вроде бы все у меня замечательно получалось, но тут случился «раздел имущества» и роковой выстрел. Конечно, я давно поняла, что перестала «вписываться». Но, наивная дурочка, надеялась, что все обойдется. Некоторые «особо продвинутые» клиенты ценили мой юмор и стиль, но таких мало. Заступаться за меня не будут, да и стоит ли просить? Короче, уволили. Даже новое место я по беспечности и лености подыскать не успела. А могла бы.
Ладно, пора снова покупать себе интернет-карту и домой, к любимому железному другу. Оседлать родной «пенек» – и во всемирную сеть. Хорошо хоть за время работы успела прикупить ему новый мощный модем, оперативную память и монитор с плоским экраном. Если честно, мне никогда не удавалось найти работу через сеть, но не догоню, так хоть согреюсь. Братца больше просить не стану. Тем более его жена Елена старается, как она выражается, «дистанцироваться» от всего нашего семейства. Еще бы! Мама с папой простые доктора наук, я не пойми кто – администратор в мужском косметическом салоне, а Владик как-никак помощник депутата Государственной думы. Уважаемый человек! Сама Лена возглавляет строительную фирму, правда номинально. Руководит всем Влад, но Лену просто раздувает от важности, когда к ней обращаются по имени-отчеству. «Елена Аркадьевна»! Бог с ними! Наши семейные Лиса Алиса и Кот Базилио совершенно забыли, как в свое время моя покойная бабушка, вдова ювелира, продала кой- какие «фамильные побрякушки» и разменяла свою квартиру на Плеханова, чтобы дать возможность Владику и Леночке свить гнездышко. Теперь эти «столпы общества» живут в совсем другой квартире, большой и помпезной, в элитном районе. Престижное жилище выросло из малогабаритной двушки в Купчине, которую выменяла им бабушка. Но кто сейчас помнит, что из чего выросло! Уж точно не Елена Аркадьевна! Зато Лену страшно разозлило решение бабушки разделить золотые украшения дедушкиной работы, что еще оставались в семье, между мной и моей двоюродной сестрой. По ее мнению, бабуля должна была передать все ей, матери «наследника». А если что и делить – то квартиру, доставшуюся бабушке после размена родового гнезда. И между всеми наследниками поровну. Бабушка полагала иначе. Эту злополучную квартиру, из-за которой Лена на всех окончательно разобиделась, она подарила мне незадолго до кончины. Старушка моя одна втихаря собрала все документы и буквально силой вытащила меня к нотариусу со словами: «Сашка! Если я о тебе не позабочусь, ты у меня все просрёшь!» В выборе выражений бабуля себя не ограничивала. И вообще была женщиной оригинальной. Курила, любила модно одеться, меняла мебель в квартире. И материлась периодически, но не как сапожник, а с великосветским шиком. Моя бабушка – отдельный разговор. По какой-то неведомой прихоти небес качества ангела-хранителя и житейского гуру соединились в одной экстравагантной старушке. Точнее, даме. Без возраста, поскольку у мудрости возраста нет. И это чудо досталось мне, все целиком. По чистой случайности, потому что у бабушки вообще-то двое детей. Мама и мой дядя. Дядя старший. У них с мамой разница почти пятнадцать лет. Дядя выучился на геолога, уехал изучать сейсмологию на Дальний Восток. Влюбился в этот волшебный край, женился, остался. Сейчас он видный ученый, работает по контракту в Японии. Его дочь, моя двоюродная сестра, тоже живет в Стране восходящего солнца. Она переводчик. Последний раз я видела дядю на похоронах бабушки, два года назад. А раньше приезжал часто, примерно раз в год, привозил банками красную икру и всякие дальневосточные деликатесы. Он таскал нас с двоюродной сестрой по заветным местам его детства, пока мы не начинали валиться с ног, и рассказывал семейные истории. От него я узнала, что у бабушки между ним и мамой было еще трое детей, мальчиков, но все они умерли в младенчестве. Бабушка прожила в городе всю блокаду., и ее организм не справлялся с материнством. Детишки рождались слабыми. Мама самая последняя и нежданная звездочка. Так ее называли в семье. Поздний и очень желанный ребенок. Маму баловали. Тем более; росла она редкой красавицей. Вот и выросла, как оранжерейное растение, не готовое к ветрам и бурям. Когда же они грянули, бабушка привычно бросилась грудью на амбразуру. Потому что ровно через год после моего рождения в семье случился цунами местного значения. Батюшка мой неожиданно влюбился и загулял, и маму полностью поглотили их непростые отношения. Любовь победила, папенька вернулся. Но ухитрился прижить на стороне сводного братца, который периодически появляется на семейных праздниках После этого мою эмоциональную маму окончательно перемкнуло. Ей совершенно стало не до нас с Владиком. Ее внимание практически полностью переключилось на отца. Матушка стала похожа на радиоприемник, настроенный только на одну волну под названием «муж». А нашим воспитанием занялась бабушка. Именно она окрестила Влада пройдохой, вернее, «пройдой» и сулила ему блестящую карьеру, а
