— Какого хоть князя богатыри-то?
Исин посмотрел на молчавшего Избора и объяснил старцу и это то же. Избор молчал, раздумывал, что все это означает, и как мог оказаться ночью посреди леса старичок, не знающий имени князя, на землях которого живет. Не иначе как чужой, подумал Избор, неужели так вот сразу и влипли… Двух шагов не сделали…
О возможностях своих врагов он знал не понаслышке, и все это вполне могло бы оказаться правдой.
— А тебя то самого как звать? — спросил Избор.
— А чего меня звать? — удивился старик. — Я, когда нужно, сам приду.
Избор присмотрелся повнимательнее и на мгновение ему показалось, что в старике есть что-то знакомое. Он прищурился, всматриваясь в игру морщин на его лице, но, сколько он не напрягал свою память, понимание ускользало куда-то. Он понимал, что это важно — вспомнить и понять, но, как ни старался, у него ничего не получалось. Образ этого зловредного старика заслонялся другими старческими лицами, что всплывали в памяти — слава Богам Избор знал их немало.
— Ну, а если тебя прямо сейчас в вирый позовут? — поинтересовался тогда Избор, опуская руку на рукоять ножа. Убивать старика у него и в мыслях не было — старичок, при всех своих странностях, мог оказаться просто местным блаженным, который не ведает, что происходит вокруг и его смерть вряд ли понравится Светлым Богам, но напугать-то ведь можно и дурака. Избор еще хорошо помнил сгинувшего год назад Гы, его безумие и страх перед остроголовыми.
— В вирые-то на какое имя откликаться будешь?
Старик недоуменно поднял брови.
— А тебе-то это зачем? Тебе там меня не кликать. Когда я в вирые окажусь, от твоих костей у Ящера и навоза не останется!
Нахальный старец держался спокойно, словно чувствовал за собой силу. Исин настороженно оглянулся, Избор кивнул, и хазарин почти беззвучно нырнул в ночь за спиной старика. Тот даже не оглянулся. Брезгливо выпятив губу, он наблюдал за Избором. Не за руками, что могли выхватить нож, а за человеком. Да он нас не боится, подумал Избор. Старик смотрел на них так, словно оценивал или мерил.
— Богатыри… — проворчал старец, что-то вспоминая. — Вот придем ко мне, я вам богатырей покажу! Ноги — во, руки — во.
Он развел руки пошире, показывая мощь неведомых друзьям богатырей.
— К тебе пойдем? — с интересом спросил Избор.
— Пойдем, пойдем! — закивал старец и хихикнул. — Обязательно! Куда ж деваться.
— Не хотелось бы…
— Пойдете…
— Как же это так? Неужто силой поволочешь? — серьезно спросил Избор.
— Сами не пойдете, придется силой, — подтвердил старик.
Избор, не спускавший глаз с тщедушной фигурки с трясущейся на ветру бородой, с сомнением покачал головой.
— Ну, раз так, то придется…. Что же тебе себя утруждать? Песком изойдешь… Сами пойдем.
Он подумал, что вряд ли старик живет тут один — уж больно ухоженным он выглядел. На одежде ни одной дырки, не было на нем ни лесной, ни озерной грязи. Где один, там и второй, подумал Избор, а где двое, там обязательно и лошадь…
Из-за старческой спины вынырнул Исин и отрицательно покачал головой. Старик был один.
На мгновение Избор задумался, а потом махнул рукой. Сейчас ему было все равно куда идти — в любом случае оставаться на берегу они не могли. Даже если песиголовцы и не заметили их, и они на ночь глядя не попрутся прочесывать лес все одно уходить с берега было необходимо.
— Ну пошли, детушки… Пристрою вас где-нибудь.
На всякий случай Исин сказал:
— Да нам спать-то некогда… Обсохнуть вот только.
Он представил костер и волну тепла, окружающую его. От этой мысли он даже закрыл глаза, но старик успокоил его.
— Да спать-то и не придется. Пошли…
Глава 8
Первые шаги по светлому песку дались просто, а дальше пошел лес. Без тропинок и без дорог. Может быть в нем и были звериные тропы, но ни одна им под ноги не попалась. Древесные стволы стояли перед ними, словно крепостная стена, которую предстояло взять штурмом. Старик проскользнул между стволов с такой легкостью, словно и сам был семечком, а его спутникам это далось тяжело. Идти пришлось ощупью под неумолчное стариковское бормотание. Убедившись, что никто не хочет от него сбежать, он как мог, старался облегчить дорогу спутникам.
— Тут ямина, осторожнее… Ее слева обойти следовало. Тут лесина лежит. Поосторожнее. Через корягу перепрыгнуть нужно было, а не напрямик переться….
Старик шел так уверенно, словно в небе светило солнце. Что-то из того, о чем он говорил, Избор и Исин могли нащупать, обо что-то — удариться, а большая часть, слава Богам, проходила как-то стороной, незаметно.
Потом стало легче. Они вышли на поляну и под ногами мокро захрустели папоротники. Старик заохал:
— А вон там гадючка. На гадючку не наступите!
Исин остановился. Где-то в ногах и вправду шипела потревоженная гадюка. Хазарин остановился и рядом с ним встал Избор.
— Долго еще? — спросил он.
— Да нет, рядом тут. Вон видать уже…
Старик махнул в сторону залитого туманом леса. Стволы выпирали из него словно щупальца неведомых гадов.
— Ничего тут не видать, — зло отозвался Избор. — Как ты себе еще тут шеи не сломал?
— А у меня сова на плече! — захохотал старик. Смех пронзил сырой воздух, словно соловьиный свист, отскочил от деревьев и увяз в тумане.
Луна, что, наконец, появилась в небе, облила их скупым светом, но даже этого хватило Исину, что бы уличить старика во лжи.
— Что ж ты все врешь? — возмутился он. — Какая сова? Нет там у тебя ничего!
Старик засмеялся, но уже басом.
— Не петушись, — остановил хазарина Избор. — Есть у него сова. Только ее не видно.
— Почему же это?
Спорить с блаженным — занятие глупое. Исин в запальчивости готов был препираться со стариком, но Избор представив себе тот шум, которой они при этом произведут, остановил Исина.
— Потому что она невидимая, — объяснил за старика Избор.
— Что же она такое? Дух предков что ли? — допытывался не в меру любопытный хазарин. Избор погрозил ему кулаком. Что бы прекратить спор сказал.
— Подойди и рукой пощупай.
— Вот, вот, — обрадовался старик, — пусть пощупает… Богатырь. Хочешь пощупать?
Не успел Исин кивнуть, как старик взмахнул рукой. В то же мгновение перед лицом пронесся поток воздуха, и что-то живое и когтистое вцепилось в плечо.
Он вздрогнул, но у него хватило выдержки не попытаться сбросить с себя то, что там уселось. Он только повел плечом, примериваясь к тяжести неожиданного подарка. Когти, большие и крепкие, это чувствовалось даже сквозь кожаную рубаху, сжались и плотно охватили плечо. Хазарин осторожно пощупал
