— Долетишь?
— Жить захочет — долетит, — ответил за него Избор. — А если что, так рукой помашет…Ему не впервой…
Он засмеялся и от этого смеха холодок скользнул по хазарской спине. Они еще помолчали.
— Раскачать не получится, — с сожалением сказал Гаврила. — Где тут раскачать? Места нет. Мы ему так только ребра поломаем. По-другому как-то надо.
Пока они тут стояли, камень под щекой нагрелся, и Гавриле не хотелось отрываться от него.
— Напугал бы меня кто… — неожиданно сказал он. — Я бы его живо туда добросил.
— Нет уж, — остановил разбег его мысли Избор, — и не думай. Перебросить ты его перебросил бы, а мне потом что делать? От тебя ведь тут не убежишь, не спрячешься…
— Вот — вот, — усмехнулся Гаврила. — Тогда бы и ты перепрыгнул. А я следом…
— Догнал бы нас и убил, — закончил за него Исин. — Давай думай быстрее… Пока солнце не зашло. Ночь нам тут не выстоять.
Поток камней сверху стал реже. Старички, наконец, поняли, что никакого вреда они людям причинить не могут и остановились.
Гаврила посветлел лицом. Он поманил Избора к себе, что бы подошел поближе.
— Придумал! Мы сядем, а он встанет нам на плечи и оттолкнется.
Избор еще раз смерил расстояние до скалы.
— Не долетит, — с сожалением сказал он. — Ты же видел, как он в болоте прыгал…
Теперь он уже понимал, что Гаврила не шутит, и что и первое предложение было вполне серьезным.
— Если мы поможем, — долетит! Мы его руками подтолкнем. Он легкий… Да и лететь-то тут — всего ничего.
В его голосе слышалась заражающая уверенность. Масленников посмотрел на хазарина. Тот стоял с круглыми глазами и единственный из всех еще не понимал всерьез все это говориться или нет.
Избор долго разглядывал его, а потом согласился.
— Вообще-то да. Только вот мешок… Без мешка придется.
— Мешок потом перекинем, — согласился Гаврила. — Это ты верно сказал.
Исин молчал, не зная негодовать ему или смеяться.
— Вы что браги обпились? — наконец спросил он.
— А ты трезвый, что ли? — в ответ спросил его Гаврила.
— Я-то трезвый. Я-то понимаю…
— Ну, раз ты трезвый, то тебе и лететь, — перебил его Гаврила. — Торопись, пока не передумали. Вся слава тебе достанется. Тем более тебе воевода приказывает.
— Подожди, — остановил его Избор. — Как ты его собрался?…
— А по-простому. Посадим на плечи, толкнем руками, а он еще, если захочет, ногами оттолкнется. Тогда точно долетит.
И не сомневаясь ни капельки, что сотник согласится, он посмотрел на Исина, ожидая ответа. Тот сглотнул и ответил.
— Конечно, захочу…
Гаврила медленно согнулся, давая Исину возможность перелезть через него. Сотник посмотрел на воеводу и тот кивнул. Исин вздохнул — делать было нечего. Осторожно, что бы не свалиться вниз раньше времени, Исин забрался на плечи к друзьям. Гаврила, задрав голову, посмотрел на хазарина. Он видел только колени, как мышцы на ногах напрягались и расслаблялись. Хазарин готовился к полету.
— Видал я петухов на жердочке, — проворчал Масленников. — Но ты лучше всех. Хвост бы тебе, как у жар птицы, так и цены бы тебе не было.
— Орел, — подтвердил Избор. — Вернемся, все Брячеславу расскажу. И невесте твоей нареченной, конечно… Вот она тебя любить будет… А как князь то обрадуется! А то у него все слуги по земле ходят, а ты один такой — летающий.
— Хватит зубы скалить, — сказал сверху хазарин. — Давай на счет три, а то передумаю, и придется кому-то из вас у князя любимым слугой быть…
— Не придется, — сказал Гаврила. — Я придумал.
Он указал пальцем на Избора.
— Он начальник, так что кроме тебя лететь некому.
— Но считаю я, — предупредил Избор. — Раз… Два…
На счет три Исин оттолкнулся от них, вкладывая в это движение всю любовь к жизни. В то же мгновение две руки, словно два рычага подбросили его в воздух. Под ним мелькнула пропасть, полная струящейся грязи. На мгновение он ощутил себя птицей, но мгновение промелькнуло, и он ощутил себя камнем, стремящимся к земле. Он успел увидеть, как скала приближается к нему, становясь все шире и шире. На ней откуда-то выросли острые грани и иззубренные ребра. Она налетела на него, он вытянул вперед руки, что бы хоть как-то смягчить неизбежность встречи. Исин ударился боком, зашипел от боли и тут же боль смыло страхом, когда он почувствовал, что какая-то неодолимая сила тащит его назад. Он вскрикнул, раскинул ноги, в надежде зацепиться за что-нибудь, но ни руки, ни ноги не нашли для него опоры. Рядом послышался грохот камней.
— Держись, — донеслось до него. Под ногами сыпались камни, но тут под руки попался валун. Сотник вцепился в него, словно утопающий в соломину и движение остановилось. Запах влажной грязи, что поднимался снизу привел его в себя. Несколько мгновений он чувствовал под одной из ног пустоту, потом подтянул ее и встал на колени. В плече тупо заворочалась боль и он крутанул рукой, вставляя выбитую кость на место.
— Понравилось ему летать-то, — донеслось до него. — Гляди, чего вытворяет…
— Лишь бы гнезда вить не начал, — ответил довольный Избор. — А то жди потом, когда он яйца отложит, да птенцов повыведет…
Придерживаясь рукой за стену позади себя, Исин поднялся на ноги. Не дожидаясь пока его заметят он отхромал в сторону, за камень. Отсюда каменная глыба закрывала пол неба. Сотник, поглаживая бок, приноравливаясь, надавил на глыбу здоровым плечом. Он и сам не ожидал, что камень поддастся так легко. Тот словно и сам только и ждал момента, что бы соскочить с вершины и бросится вдогонку за своими собратьями, что с грохотом продолжали катиться вниз по склону. Этого легкого усилия хватило, что бы сдвинуть казавшуюся несокрушимой глыбу.
Скала дрогнула, и камень устремился вниз, к расселине. Гаврила и Избор увидели, как он вильнул в сторону и покатился совсем в другую сторону.
— Куда он? — воскликнул Гаврила, будто кто-то и вправду мог сказать ему «куда». Неуклюже переваливаясь, камень сделал еще один оборот, но тут позади него возник хазарин со здоровенным булыжником в руках. Он страшно закричал и бросил его на пути катящейся глыбы. Исинов камень щелкнул, раскалываясь, но и сбитая сотником с вершины глыба изменила направление движения и с грохотом осела в щель между двумя скалами. Она еще не успокоилась. Она еще ворочалась и дрожала, словно ее распирало желание двигаться дальше, а не стоять на месте. На глазах Гаврилы и Избора она медленно оседала, проваливаясь вниз. Даже не посмотрев друг на друга они поняли, что времени у них нет.
Они разом оттолкнулись спинами от скалы, и, наступив на продолжавшую медленно проваливаться вниз глыбу, перескочили на другую сторону. Под их весом глыба с леденящим душу скрежетом просела еще глубже и, наконец, остановилась. Было слышно, как внизу что-то скрипит и лопается. Это состояние равновесия длилось лишь мгновение, и после секундной задержки их мост провалился в грязь.
Исин стоял рядом, морщился держась за бок.
— Живой?
— Пока да… Но не целый.
— Бежим отсюда, пока стрелами не истыкали!
На вершине скалы только что оставленной ими заметались маленькие фигурки и раздалось многоголосое «А-а-а-а-а-ах!». Это был крик разочарованных охотников, упустивших верную добычу. Не дожидаясь, пока они схватятся за луки богатыри бегом, благо карниз это позволял, пустились прочь. Завернув за острую грань они выбежали на площадку, величиной с сажень на сажень и, помогая друг другу,
