если не сама сень, то написанное на ней предназначалось первоначально для Семнех-ке-рэ, было выполнено по прописям, рассчитанным на него.
Если при новой тщательной проверке состояния колец на второй и третьей сенях окажется, что кольца подвергались переделке одинаково внутри и снаружи, иначе повсюду на этих двух сенях, то придется признать, что они были целиком изготовлены и отделаны при Семнех-ке-рэ. Если же окажется, что кольца на второй и третьей сенях были переделаны только там, где наблюдаются отмеченные нами особенности, надо будет признать, что при Семнех-ке-рэ были отделаны только те поверхности сеней, на которых эти особенности встречаются, прочее же было отделано уже при Тут-анх-амуне. В последнем случае ко времени свержения или смерти Семнех-ке-рэ его надгробные сени были бы еще далеко не доделаны, и это могло бы объяснить, почему они не были использованы при его погребении, но после доделки уже на имя Тут-анх- амуна попали в его гробницу. Однако можно сказать кое-что и в пользу первой возможности. Р. Энгельбах не сообщает, какие именно имена Семнех-ке-рэ были обнаружены им внутри и спереди второй сени под позднейшими кольцами Тут-анх-амуна, можно ли было прочесть изглаженное или удалось лишь установить, что кольца Тут-анх-амуна были привнесены впоследствии (ASAE XL: 138). На золотых же гробиках для царских внутренностей Р. Энгельбах прочел под позднейшими кольцами Тут-анх-амуна имена Семнех-ке-рэ, которые, как мы видели, должны быть приурочены к первым годам его царствования: «Анх-шепр-рэ Ме-н- ва-н-рэ» и «Нефр-нефре-йот (+ наименование?)» (ASAE XL: 137). Первые кольца Тут-анх-амуна на второй и третьей сенях, содержащие помимо имени «Неб-шепр-рэ» еще добавочное наименование и стоящие в местах, которые можно считать отделанными при Семнех-ке-рэ, являются, как мы видели, по всей вероятности, отголоском первых колец Семнех-ке-рэ с добавочными наименованиями, т. е. тоже более ранних колец его. Следовательно, если отделка двух сеней продолжалась в последующие годы царствования Семнех-ке-рэ, когда его первые кольца уже не содержали добавочных наименований, то части сеней, не содержащие солнцепоклоннических особенностей, могли быть отделаны в последние годы царствования, когда солнцепоклоннические обозначения исчезли из колец царя.
Изучение надписей на второй и третьей надгробных сенях из гробницы Тут-анх-амуна заняло у нас много времени, однако жалеть об этом нам не придется. Если большая часть надписей на этих сенях действительно первых лет царствования Семнех-ке-рэ, в наших руках оказывается превосходный источник для выяснения представлений, господствовавших при дворе в переходное время от исключительного и нетерпимого солнцепоклонничества последних лет Амен-хотпа IV к окончательному, полному восстановлению старого многобожия при Тут-анх-амуне. И значение этого источника не только в том, что он показывает нам, до какой степени многобожие уже вновь овладело умами при дворе Семнех-ке-рэ и как причудливо оно сочеталось тогда с остатками солнцепоклонничества Амен-хотпа IV. Надписи с особенностями на второй и третьей сенях позволяют также уловить своеобразие самого солнцепоклонничества Семнех-ке-рэ, которое, не будучи солнцепоклонничеством Амен-хотпа IV, не было, однако, и обыкновенным египетским солнцепочитанием, существовавшим до и после переворота. Но взглядами, отраженными в надписях на второй и третьей сенях, мы займемся немного позже, сейчас же возвратимся к отправной точке наших изысканий, касательно обеих сеней — к прозванию «живущий правдою».
После всего сказанного о второй и третьей надгробных сенях Тут-анх-амуна можно считать, что и на них прозвание «живущий правдою» или с добавлением «живущий правдою повседневно» принадлежало по- настоящему не Тут-анх-амуну, а Семнех-ке-рэ. При этом надо отметить любопытную особенность употребления этого прозвания. Как на одной, так и на другой сени оно неизменно предшествует первому кольцу, хотя подзаголовком к нему (см. § 64) служит лишь в одном из четырех случаев. Это тем примечательнее, что в тех же самых надписях, тут же, рядом, второму кольцу тоже предпосланы подзаголовки, однако совсем иные: помимо звания «владыка венцов» прозвание «от утробы его» и прозвание «возлюбленный его» (т. е. солнца). На второй сени читаем в одной строке на косяке: «Властитель добрый, подобие Рэ,
Глава десятая. Солнцепоклонничество Семнех-ке-рэ
Менее всего об изменениях в солнцепочитании и связанных с ним представлениях сообщают, естественно, те памятники, на которых Семнех-ке-рэ представлен солнцепоклонником в духе своего