Война Севера и Юга с точки зрения истории борьбы за господство на море более интересна. Причем не боями на разных рейдах, в которых неубедительно доказывалось преимущество башенной артиллерии над казематной, а четко проведенной блокадой побережья южан. Если не считать грамотных действий подвижного отряда Шермана, армия и флот федератов не продемонстрировали образцов военного искусства. Напротив, военные и морские офицеры южан показали себя прекрасными тактиками и отчаянными людьми, а кораблестроители Конфедерации, имея в своем распоряжении заведомо негодные средства, три года поддерживали флот мятежников в боеспособном состоянии.
И тем не менее исход войны с самого начала был очевиден. Все военно-морские историки знают рейдер «Alabama», это слово надолго стало синонимом понятия «крейсерская война»... но «Alabama» в конце концов была захвачена, и ущерб, нанесенный ею экономике Севера, не был значительным. Между тем финансы Юга были просто уничтожены к концу войны. Великобритания формально поддерживала Конфедерацию. Но логика «владения морем» вынудила англичан реальными своими действиями лить воду на мельницу Севера, с его более развитой торговлей и более сильным флотом.
Хотя, как я уже отмечал, извлечь что-либо неочевидное из опыта войн середины столетия было трудно, они, однако же, сильно повлияли на практику кораблестроения.
Прежде всего, в моду вошли немореходные броненосные корабли с низким бортом. Очень трудно понять, зачем их строили вообще, зачем их строили в таких количествах и как собирались использовать. Потому что не использовали их никак и никогда.
Затем, подражая успеху «Alabama», ряд стран, в т числе и Россия, затеяли строительство океанских броненосных крейсеров-рейдеров. Начавшись с русского «Генерал-Адмирала», эта ветвь к началу Первой Мировой войны развилась до крейсеров класса «Scharnhorst».
Англичане в ответ на выпуск этих кораблей ввели в строй целый ряд крейсеров-«защитников торговли» и перешли к строительству «облегченных броненосцев, крейсерского типа. Корабли эти имели узкоспециальное (прежде всего, психологическое) значение, но популярность Англии как ведущей морской державы и законодательницы мод в кораблестроении была настолько велика, что тип облегченного броненосца появился во флотах многих стран, которым он уже совсем не был нужен.
Наконец, таранный удар, которым был решен исход битвы при Лиссе, настроил все кораблестроительные фирмы на проектирование броненосцев с таранным форштевнем и шпироном. Привело это к гибели многих кораблей от случайных столкновений и к заметному ухудшению мореходности на волнении.
Поиски наилучшей конструкции броненосного ударного корабля заняли четверть века. После ввода в строй английских броненосцев «Nile» и «Trafalgar» тип линейного корабля определился: двухбашенный корабль с четырьмя 12' орудиями, броневым поясом по ватерлинии, броневой палубой и скоростью 16-18 узлов. Англия пекла такие корабли как блины, подчеркивая абсолютное превосходство своего флота. Ее противники – Россия, Германия, Франция – могли предложить в ответ лишь такие же корабли, но в значительно меньшем количестве и концепцию крейсерской войны.
Война эта была заранее выиграна англичанами, которые могли распоряжаться угольными станциями всего мира.
4. Дредноутная революция
Рубеж столетий был ознаменован тремя войнами, основные события в которых разыгрались на морях. В целом они подтвердили сложившиеся к тому времени концепции использования флота. Испано- американская война продемонстрировала роль системы базирования: резервная испанская эскадра не получила угля и не смогла добраться до театра военных действий. Японо-китайская война доказала необходимость расчленения боевого порядка в линии баталии: японская «летучая эскадра» состояла из крейсеров, предназначенных не для рейдерства на неприятельских коммуникациях, а для осуществления авангардных функций в эскадренном бою. В известном смысле, именно слабые и малобоеспособные японские «матсушимы», выигравшие бой при Ялу, можно назвать первыми в мире линейными крейсерами: кораблями, предназначенными для вытеснения флота противника с ТВД. Наконец, Русско-японская война явила миру пример генерального сражения современных линейных флотов и показала, как такое сражение следует выигрывать.
Неверно, что переоценка ценностей в кораблестроении была обобщением уроков Цусимского сражения Тенденции развития ударного линейного флота четко просматривались с середины 80-х годов XIX века, и переход к кораблю с единой артиллерией главного калибра был неизбежен. Однако по логике вещей построить «Dreadnought» должна была не Англия, а ее главный военно-морской конкурент – Германия или Франция. Великобритания же должна была цепляться за свое превосходство в старых броненосцах и последней начать производить дредноуты. (Подобно тому как Испания была последней морской державой, перешедшей к постройке галеонов.) Люди так поступают всегда.
XX век оказался исключением, и заслуга спасения Великобритании всецело лежит на адмирале сэре Джоне Фишере, получившем негласный титул «обновителя английского флота». Благодаря его настойчивости и энергии Королевский флот вырвался вперед в дредноутной гонке 1907-1914 гг.
История этой гонки прослеживает как развитие флотов основных противников – Англии и Германии, Так и создание наиболее интересных тяжелых кораблей в России, Франции, Италии.
Фишера упрекали в годы Первой Мировой войны, да и позднее, в том, что вложив колоссальные ресурсы в производство дредноутов, он не подготовил адекватные легкие силы, в результате чего Гранд Флиту постоянно не хватало эсминцев. Легко, конечно, понять желание Джелико воевать в максимально комфортных условиях, но следует осознавать, что вопрос о достаточном или недостаточном количестве эскортных кораблей имел смысл только в том случае, если английский линейный флот неоспоримо превосходил германский. Фишер и добивался такого превосходства. Война подтвердила его правоту: даже сказочное везение, сопутствовавшее Шееру в Ютландском бою, ни на секунду не поставило под сомнение английское господство на море.
Конечно, Фишеру нужно было нечто большее. Не «minor victory» Ютланда, но «major» Трафальгара или Цусимы. Он создавал флот, способный вынудить противника принять бой.
Отсюда общая концепция английских дредноутов, превосходящих противника калибром орудий и скоростью хода, уступая при этом в бронировании. Сравните, например, «Dreadnought» и «Nassau», «Monarch» и «Kaiser», «Barham» и «Bayern». И увлечение классом линейных крейсеров, предназначенных для втягивания противника в бой и выполнения маневра охвата. И создание королевских дредноутов класса «Queen Elizabeth», связующего звена между линейными крейсерами и дредноутами линии баталии. И линейно легкие крейсера «Glorious», «Furious» и «Courageous», организующие взаимодействие между главными и легкими силами.
Немцы, рассматривающие линейный флот более как фактор международной политики, нежели как силы, предназначенные непосредственно для ведения войны (исключение составлял только Тирпиц), были более прямолинейны в военно-морском строительстве. Их корабли были добротнее сделаны, лучше бронированы, удачнее устроены, чем британские, но они были слишком уж однотипны. Им не хватало той самой оригинальности, которую впоследствии всегда называют инновацией. Вероятно, будет правильно сказать, что немцы создали орудие удержания за собой морского театра военных действий, а англичане – орудие вытеснения противника с этого театра.
«Военно-морской покер» (по выражению Марка Твена) начала XX столетия был разыгран сторонами в общем грамотно. Кое-где, конечно, можно было действовать точнее. В частности, англичане совершенно напрасно придерживались концепции линейно-возвышенного расположения башен: лишние тонны брони, потраченные на высокие барбеты, можно было использовать более осмысленно. Немцы же, скопировав у англичан класс линейных крейсеров, так и не разобрались в оперативном назначении этих кораблей, создав конструкторскую шутку: хорошо защищенный и недостаточно скоростной авангардный корабль.
Первая Мировая война не стала триумф британского флота, но, по крайней мере, продлила существование Британской империи. Немецкие морские силы не были разбиты в сражении, однако они не смогли принести никакой реальной пользы своей родине и в конце концов были сданы – в качестве условия не мира даже, а перемирия! – торжествующему врагу. Концепция крейсерской войны была полностью опровергнута как на первой стадии, когда Антанта ловила разбросанные по океану немецкие надводные
