чертям.
— То есть, так я и думал. Мы вечно оказываемся на Пути чужой державы к совершенству. На Второй мировой немцы себе модернизацию получили, а американе господство.
Адмирал листал книгу:
«Командование в Петропавловске имело ряд предупреждений разведки о возможном начале военных действий на рассвете 2-го сентября. Отнеслось оно к ним не очень серьезно, тем не менее, готовность кораблей была повышена, а четыре фрегата класса 'Буревестник' ночью были высланы в море и развернуты двумя группами — к югу от Петропавловска и к югу от Северо-Курильска.
Предпринятые меры были совершенно недостаточными, но вскоре и они были отменены. Не обнаружив на рассвете никаких следов японской атаки, российское командование около 11 часов отменило тревогу и разрешило увольнение матросов и офицеров на берег. 'Буревестникам' было приказано провести тактические учения и затем возвращаться домой».
— Лояльность демонстрируешь? — не по-доброму усмехнулся адмирал, зачитывая Гному эти слова металлическим голосом. — Знаешь, за эту вот «неготовность» я мог бы и под трибунал в другие времена, а не с почетной пенсией по старости. И все живу. Издеваются боги. И ты с ними, Воронин. Нужно было писать «мы проспали свой Перл-Харбор, потому что у японцев была харизма — слить своих выродков, а у нас не было идеи охранять границы как следует».
На даче у адмирала был камин. Строгая женщина приносила ему несколько разных жидкостей в пластиковых мерзавчиках. Он морщился, но выпивал. Когда она выходила, подливал себе и Гному коньяк.
Первая книга Гнома была написанная по горячим эмоциям и похожа на стенограмму, безучастную, как военный план.
«2-е сентября пришлось в 2012 году на воскресенье.
Днем раньше, в субботу, в городе произошла крупнейшая катастрофа с огромными человеческими жертвами. Погибло 300 детей. В тот момент никто не квалифицировал эту катастрофу как теракт, предваряющий первое действие войны. Настроение в городе было подавленным, и офицеры стремились быть в эти дни со своими семьями. В этой ситуации решение командующего эскадрой по-человечески вполне понятно.
Менее понятно поведение командиров фрегатов 'Стойкий' и 'Сильный', которые, обнаружив в 12.25 (по Петропавловску) на экранах своих радаров 'множественные воздушные цели' (32 самолета группы 'Восток'), отнеслись к этому событию без всякого интереса и даже не послали сообщение в штаб Флота! Все-таки их выслали в море для несения боевого дозора в день, когда разведка считала возможным — и даже вероятным — начало войны. Видимо, доверие к разведывательной информации было крайне низким, а после того, как рассвет прошел спокойно, об этой информации вообще забыли и сосредоточились на том, чтобы побыстрее закончить патрулирование...
Соединение 'Восток ' двигалось почти по меридиану на север, выслав крейсера 'Фусо', 'Ямаширо', 'Фурутака', 'Аси- гара ' на двадцать миль вперед и развернув их строем фронта. С этих кораблей были подняты дополнительно два вертолета и восемь самолетов, которые между 12.05 и 12.30 обнаружили обе группы российских фрегатов.
В.Петропавловске в 12.20ненадолго отключился свет, через 10минут электроснабжение было восстановлено, нонаэти несколько минут управление базой нарушилось, нарушилась и работа стационарных радаров.
В 12.32радиолокационный пост 'Адмирала Нахимова'обнаружил группу неопознанных воздушных целей, попытался 'разобраться' с ними, не сумел и в 12.34 в полном соответствии с уставом доложил командиру корабля. Тот приказал 'следить за самолетами и быть готовым к применению оружия', после чего запросил Штаб соединения в Петропавловске. Находящийся там дежурный приказал 'не впадать в панику' и запросил Владивосток.
Там командующий флотом отреагировал сразу, объявив общую тревогу по Тихоокеанскому флоту и распорядившись 'открывать огонь без предупреждения по любой обнаруженной воздушной цели, находящейся вне установленных коридоров'. Это случилось в 12.40. В 12.41 самолеты группы 'Восток' произвели пуски ракет и бомб по российским кораблям, стоящим в базе.
Корабли 'по мере готовности ' задействовали свои системы ПВО».
— Вот ответ на мой вопрос, писака? Жалеешь меня? - адмирал смотрел строго. В 11.00, слышишь, он еще мог по твоей же схеме выстрелить без приказа по директиве М-0. Вот цена вопроса! Лучше бы ты не писал своих книг. Эх, долго живу!
«Это произошло с большим опозданием, и часть смертоносного груза обрушилась на Петропавловскую эскадру. В 12.43 на крейсере 'Быстрый' сдетонировал боезапас, полностью разрушив корабль. В этот же момент первое попадание, не слишком серьезное, получил 'Нахимов'. Как и предполагалось, атаковавшие с юга самолеты привлекли к себе все внимание операторов ПВО, и когда с запада, огибая Авачинскую сопку, вышли истребители-бомбардировщики 'западной группы', встретить их было нечем и некому».
— Вот туг большая недоработка нашей политики охранения пограничных рубежей вообще. Охраняют кусочно, где светлее. В твоей игре — был этот удар через полуостров! Да и вообще, это популярный ход — зайти с Запада и ударить в тыл. Ракетам суша не помеха. Поймали как мальчишек, — горячился бывший командующий.
«В 12.43 они произвели пуск ракет и управляемых бомб. На этот раз 'Нахимову' досталось три ракеты, которые разрушили носовую часть корабля и разворотили надстройку. Одна ракета разрушила корпус 'Безбоязненного', проделав пробоину в левом борту и днище. В 8.45 'западная группа' переключила свое внимание на Елизово и военные аэродромы, а оставшиеся 'в живых' самолеты «восточных» спикировали на оставшиеся русские корабли. 'Бурный' и 'Боевой' получили по одному попаданию. «Боевой» лишился практически всей электроники, 'Бурный' же 'отделался легким испугом' и слегка поврежденной носовой оконечностью.
В 12.49 бой был закончен. Он продолжался 8 минут и стоил России двадцати семи боевых самолетов и четырех кораблей, из которых один был уничтожен полностью. Атомный крейсер 'Адмирал Нахимов', сильнейший корабль в АТР, получивший две ракеты и две управляемых бомбы, держался на воде и сохранил неповрежденной свою ядерную силовую установку, но это было слабым утешением: его бак был полностью разрушен, носовая оконечность села на грунт, надстройка, принявшие две бомбы, представляла собой нагромождение изорванного в клочья металла, рваных кабелей, стекла и пластика. Крейсер горел. Как это ни странно, учитывая, что большинство офицеров, из тех, что не были на берегу, погибли, когда бомбы взорвались практически прямо в боевых постах, но за живучесть корабля.боролись, и боролись отчаянно. На 'Безбоязненном' пытались взять под контроль поступление воды, однако поврежденные взрывом переборки не держали. На 'Боевом' загоревшееся топливо самолета-камикадзе также вызвало сильнейший пожар.
В 12.50 'Стройный' сообщил в Петропавловск, что 'корабль более двадцати минут наблюдает неопознанные самолеты'. Связь отсутствовала».
— Вот этих и связь бы не спасла. Что верно, то верно. Кто там будет слушать про эти цели? Ты еще в Хабаровске сидел. Тебя зачем туда понесло, спрашивается, если все книги у тебя про Флот? Агутин сманил? Террористов искал? У меня связь висела первые три часа войны на мобильных
Сцли* flt+имьм* Емм (7цлсмььм.
линиях, стратег чертов. Давай еще по одной. Наливай! Но туг уже все развилки «нет войне» кончились, как класс. Ох, убиваешь ты меня, Воронин. Ну, потекло по жилкам - дальше смотрим.
«Дальнейший бой представляет собой 'борьбу' четырех фрегатов с четырьмя же тяжелыми крейсерами с авиационным вооружением. Командир японского крейсерского соединения не приказывал атаковать фрегаты ранее, чем станет известно об успешности внезапной атаки Петропавловска, но в 13.00ждать было нечего.
'Западнаягруппа' — 'Стройный'и 'Строгий'—была атакована первой. Для русских это был уже бой, потому что фрегаты успели задействовать 'Осы '. Японцы потеряли самолет и вертолет, но крейсеры уже запустили ракеты. 'Стройный ' получил три попадания, на корабле погасло освещение, сорвались с креплений котлы и турбины, фрегат начал быстро кренится на правый борт и осел на корму. 'Строгий', обнаружив на радаре крупноразмерную цель, просто передал ее координаты в Петропавловск. Это было
