Буду писать по возможности чаще'.
– Да, и скорей рак на горе свистнет, чем я поверю в это! Вы меня слышали!
Уэйн Корриган швырнул трубку телефона и раздраженно сказал:
– Они не желают отвечать на мои запросы! Они увиливают, играют в свои игры!
– Удивительно, удивительно, – сказал Маршалл. Корриган, Маршалл, Бен и Том сидели в офисе Корригана, сравнивая свои записи и обсуждая дело.
– Сколько запросов вы им послали? – спросил Маршалл, который сидел за столом напротив адвоката, просматривая бумаги.
– Только предварительные, самые существенные вопросы, – ответил Корриган. – Но они даже на них не отвечают, не отвечают на мои звонки, и даже если я пробиваюсь к ним, просто уходят от разговора. Вы, вероятно, поняли, что ответил мне адвокат Люси Брэндон, этот Джефферсон.
– Я хорошо понял, что вы ответили ему.
– Ну, я был раздражен.
Бен сидел на подоконнике, слушая разговор.
– Вы выступили просто замечательно. Они все поняли.
– Сейчас они вынуждены все время оглядываться на нас, – согласился Маршалл. – Нам не повредит немного попреследовать их, понервировать.
Корриган попытался объяснить причину своего разочарования.
– Но они по-прежнему говорят, что их сведения носят слишком личных характер, слишком конфиденциальны, и потом Джефферсон заявил, что они даже еще не собрали все документы для суда, а я полагаю, это чистый вздор. Вдобавок я думаю, что они намеренно медлят с дачей показаний. Хотят сначала получить от нас ответ на свой запрос и таким образом лучше вооружиться. А я не могу так тянуть время: у нас его просто нет.
– Похоже, они не собираются предоставлять вам никаких сведений без постановления суда.
– Да, похоже.
– Послушайте, Кэт наводит справки об этой мисс Брювер в начальной школе и уже договорилась о посещении ее занятий в понедельник. Возможно, после этой встречи у нее появятся какие-то компрометирующие мисс Брювер сведения, которые пригодятся для нашего запроса.
– Что ж, именно это мне и надо: как можно больше ходов, как можно больше игроков в этой игре. Пока что я остаюсь в полном неведении относительно намерений противной стороны.
Маршалл бросил список вопросов обратно на стол Корригана.
– Да, все значительно серьезней, чем кажется. Это точно.
– Кроты, – сказал Бен.
– А? – не понял Том.
– Пусть Маршалл объяснит вам как-нибудь. Блестящая аналогия.
Корриган уже перешел к другой теме.
– Как там ваши дети, Том? Когда вы сможете снова увидеться с ними?
Том помрачнел при этом вопросе.
– Довольно скоро, но когда именно, не знаю. Это все зависит от Ирэн Бледсоу, а она… ну, совершенно безжалостная особа. Я стараюсь поменьше думать об этом.
Корриган покачал головой и откинулся на спинку кресла, скрипнув пружинами. Эта его поза и неподвижный, устремленный в потолок взгляд обычно свидетельствовали о разочаровании.
– Она наслаждается чувством своей силы, если вы понимаете, о чем я. Будь вы богаты и влиятельны, Том, вы, вероятно, уже получили бы своих детей обратно. Но Бледсоу знает, что обладает всей необходимой силой и может делать все, что ей заблагорассудится, до тех пор пока на нее не окажут настоящее давление высокопоставленные лица. Законы сформулированы весьма расплывчато, а следовательно, предоставляют широкое поле для маневров в каждом деле.
– Но она такая неразумная! – простонал Том. – Она сторожит моих детей так… словно боится потерять их из вида даже на секунду, словно хочет контролировать каждый их шаг.
– Она действительно боится и действительно контролирует, – сказал Маршалл.
– Но вы слышали об этой шишке на голове у Руфи? Маршалл, сидевший на вращающемся стуле, легко оттолкнулся от пола ногой и повернулся к Тому.
– Нет. Расскажите.
– Когда я встречался с детьми, у Руфи на голове была огромная шишка. Оба ребенка сказали, что Руфь ударилась головой о дверцу машины, когда Бледсоу чуть не попала в аварию по дороге от нашего дома! А Бледсоу пытается свалить вину на меня, утверждая, что Руфь ударил я!
