одинаковых оттенках.
— Нет. Мы же из одной энергии были сделаны, но это все бесполезно. Всех нитей хватит только на то, чтобы вернуть одного. Остальные исчезнут навеки.
Они посмотрели друг другу в глаза, и Лерон с глухим рычанием ответил на немой вопрос:
— Нет! Я не сделаю этого.
Лестер и Дэниель подошли к ним, отвечая на зов Аларда. Они уловили все оттенки разговора. Не даром же клинки объединили их навеки и разрушили навеки.
— Лер, из нас всех только тебе есть смысл вернуться. Багровый повелитель уничтожил Вайяну, и я не хочу быть вечным в одиночестве.
— Мне нет смысла возвращаться, — едва слышно ответил Дэниель. — Я же обречен был всегда на скорую смерть, но ты дважды изменил мое предназначение. Я чувствовал себя лишним в том мире.
— Я тоже не хочу, — голос Лестера мягкий и чистый навсегда. — Жить с таким восприятием эмоций — мука. Особенно, когда познаешь все эмоции.
— Мы хотим, чтобы ты вернулся, — озвучил общее решение Алард. — Ты заслужил это. Если бы не ты, у нас бы не было даже этой жизни.
Он собрал нити энергии и опустил в раскрытые ладони друга.
— Вернись, к Крис. Нельзя оставлять её одну в Вечности.
Лерон сплетал нити личного и Алард чувствовал, как теряет воспоминания, как медленно хаос поглощает его существование, как превращается в ничто, теряя искры живого сознания. Но так нужно было… так нужно… так легче… так правильно и…больше ничего нет…
Лерон сплетал нити, не оборачиваясь на друзей. Они исчезали, и эта потеря болью пульсировала в его новой энергии. Он знал, что не может в такой оболочке плакать, но это единственное, что он мог ощущать сейчас, прощаясь навеки с теми, кто всегда были способны на подобную жертву. Он знал, что его тело там, на поверхности, залечивает раны, но что делать с теми ранами, которые в узлах серебряной вышивки обсидиановых нитей?
Движение энергии рядом заставило его на мгновение прерваться. Он едва не зарычал, увидев осматривающего сад Хантора. Поддавшись человеческой привычке, потянулся за саблями, но их не было. Обсидиановые клинки разбились, как и жизни его братьев.
— Ненавижу, — прорычал Лерон. — Это ты должен исчезнуть, а не они… предатель. Ты в кажлой жизни не сможешь изменить свою гнилую сущность. Ты предал свой народ, а так кичился своим происхождением. Роган… симф-предатель, даже твои братья полукровки отдали жизни за симфов, но не ты, не так ли? Поэтому Багровый повелитель связал для тебя новую, но такую же мерзкую жизнь? Предатель… Возвращайся, но помни, что я буду убивать тебя снова и снова, пока на твоем узоре не станет узлов больше, чем нитей и ты не сможешь вернуться.
Призрачное лицо Хантора не выражало эмоций. Он смотрел на сад, будто искал что-то, но не находил. Лерон поразился его действиям. Его чистокровный брат срывал нити своего личного, разрывая на клочки, но энергия настойчиво соединялась в узор. Его повреждения — это сущий пустяк по сравнению с их взрывом.
— Забери её, Карающий! Ты слышишь, полукровка, разрушь меня! Я больше не могу переживать этот ад. Я уже сотни раз, повторял все грехи… видгары умеют наказывать. Разрушь меня! Наша энергия схожа, забери её. Багровый повелитель обещал мне освобождение. Но проклятие могут снять только видгары и ты…
Хантор рассмеялся немного сумасшедшим смехом.
— Давай, родственничек, забери мои нити. Верни своих братьев и дай мне слиться с хаосом, я не выдержу нового цикла.
Лерон брезгливо поморщился от сверкающей в унисон с его нитями энергией. Ему нужно закончить узор…
… Крис не знала, сколько просидела на холодной и влажной от крови траве возле его тела. Все ждала чуда, но чудо не происходило. Даже магическое кольцо симфов вернулось в 'королевских двор', не дожидаясь хозяина. Ранер все это время, как истукан стоял рядом. Лицо застыло каменной маской, он не мог отойти от тела мертвого друга.
Крис ждала, чтобы хоть кто-то из друзей поднял её на ноги и утешил. Ей так нужны властные и сильные руки Аларда, успокаивающие прикосновения Лестера или утешающий взгляд Дэниеля. Хоть кого-то из них. Но кто-то принес страшные известия… Все они… О, Всезнающий! Снова, она потеряла всех снова.
Слезы не переставали течь из глаз. Она уже не верила в возвращение Лерона, только надеялась, что сможет найти его в будущей жизни. Она больше не могла смотреть на его залитое кровью холодное тело. Спрятала лицо в ладонях.
— О, Боги! — вскрикнул рядом Ранер. — Ты точно сам Карающий! Да как же такое возможно?
— Ранер, не упади в обморок.
Крис задрожала от такого знакомого голоса. Галлюцинации, у неё галлюцинации. Он недвижим и мертв, он не мог сейчас шутить со своим иларом. А когда почувствовала сильное и теплое объятие, едва не лишилась чувств.
— Крис… ш-ш-ш… не нужно… просто поверь… поверь и все.
Он шептал долго, пока Крис не осознала, что это все реальность, а не игра сумасшедшего сознания. Она не могла остановить слезы, только теперь рыдала от облегчения.
— А они…
— Нет… милая… только я…
Эпилог
Маленькая и такая хрупкая. И это существо — их дочь. Следующая, в борьбе за симфов. Они назвали её Лелана.
Наблюдая за дочерью, Крис до боли сжимала руки. Как она сможет отдать жестокому миру это хрупкое существо? Никогда! Она ни слова не скажет о симфах и предназначении. Её Лел будет расти, как маленький беспечный человечек и никогда не столкнется с болью, которую испытала её мать. Никогда не узнает о своей магической сущности. И ради этого Крис была готова пожертвовать магией. Навсегда.
Она содрала перчатки с рук, оставляя на ладонях кровавые следы. Прочь магия… Её девочка не будет сражаться. Она найдет ей какого-нибудь эльфа. Они полюбят друг друга и продолжат смешивать кровь, но воевать её дочь не будет.
— Крис, зачем ты так? — Лерон поцеловал её окровавленные ладони и с болью посмотрел в глаза. — Ты не должна отказываться от магии. Да, мы уже не магистры, но можем управлять энергией.
— Лел никогда не пойдет в замок. Я не пущу её в замок, — почти прорычала Крис.
Лерон молча привлек её к своей груди, зарылся носом в волосы и ответил:
— Ты же знаешь, что бесполезно сопротивляться предназначению. Лел будет жить так, как связаны её нити, и ты не сможешь повлиять.
— Я умру, если с ней что-то случится. Она же наш единственный ребенок.
— Крис, она не будет единственной.
Он сказал это с такой уверенностью, что Крис невольно отстранилась и взглянула в колючие глаза Бездны.
— За десять лет я больше ни разу не забеременела. Возможно, Лелана единственная…
— Нет, — улыбнулся Лерон. — У нас будет, по крайней мере, трое сыновей.
— Что ты знаешь? Что ты там наделал в личном? — почти зарычала она.
— Я не смог вернуть братьев, но у меня появился шанс сплести им новые жизни и я это сделал…
— Ты… они переродятся в наших сыновьях? Карающий, Лер, и ты мог это скрывать так долго?
