– Сотни раз. Но каждая жизнь – это только шаг вперед. Я покажу тебе дорогу.
– О! Я хочу научиться! – самозабвенно воскликнула Санди. – Я хочу пойти за тобой!
Маделен, взяв Санди за руку, повела ее через луг по золотистой ровной тропинке.
И в то время как Санди, с выражением радости и увлечения на лице, полностью уйдя в потусторонний мир сидела на диване Лангстрат, безобразный черный демон охватил сзади ее голову, его острые когти впились в ее череп, глубоко вонзясь в мозг. Он склонился над ней и сладострастно шептал, проникая в ее сознание: «Пойдем. Следуй за мной. Я представлю тебя другим, которые воскресли задолго до меня».
– С радостью, – ответила Санди.
Лангстрат и Шон, довольные, улыбнулись друг другу.
Услышав звон колокольчика над входной дверью, Том Мак Бридж, ответственный редактор «Кларион», тихо застонал. Этот день был самым беспокойным и трудным из всех, которые он пережил за годы работы в газете. Он выбежал из редакционного отдела как раз в тот момент, когда Маршалл, ни на секунду не задержавшись в приемной, направился было в свой кабинет.
Том давно уже просто изнемогал от вопросов, на которые некому было ответить.
– Маршалл, ну где ты был, и куда девалась Бернис? Номер еще не вышел из типографии! Телефон звонит не переставая, так что мне пришлось его отключить, люди заходят в редакцию и спрашивают, почему до сих пор нет газеты.
– Где Кармен? – бросил Маршалл в ответ, и Том обратил, наконец, внимание на его изможденный вид.
– Маршалл, – сказал он озабоченно, – как… как это так? Что происходит?
Маршалл, казалось, готов был свернуть Тому шею.
– Где Кармен? – прорычал он.
– Ее нет. Она была с утра, потом ушла Бернис, за ней она, а я кручусь тут один целый день!
С силой толкнув дверь, Маршалл влетел в свой кабинет и сразу же выдвинул ящик стола – в нем ничего не было. Нагнувшись, он поднял с пола подозрительно легкую архивную коробку и открыл ее. Коробка тоже была пуста. Маршалл с размаху бросил ее снова на пол.
– Э-э-э… могу ли я чем-нибудь помочь? – спросил Том.
Маршалл опустился на стул, с побелевшим как мел лицом и взъерошенными волосами. Он сидел неподвижно, обхватив голову руками, и глубоко дышал, стараясь собраться с мыслями и успокоиться.
– Позвони в больницу, – наконец проговорил он слабым сдавленным голосом, вовсе непохожим на обычный голос Маршалла Хогана.
– Куда… в больницу? – Тому стало совсем плохо.
– Спроси, как дела у Бернис.
Том едва мог говорить от изумления:
– Бернис? Она в больнице? Что случилось?
– Да звони же! – взорвался Маршалл, Том кинулся к телефону. Маршалл поднялся и вышел вслед за ним:
– Том…
Том смотрел на шефа, одновременно пытаясь набрать номер.
Маршалл прислонился к притолоке. Он чувствовал себя совершенно беспомощным.
– Том, прости меня.
Мне стыдно, что я сорвался.
Спасибо, что ты звонишь. Скажешь мне, что они ответят. Потом он вернулся к себе и, опустившись на стул, окаменел.
Вернувшись к нему, Том доложил:
– Э… у Бернис сломано ребро, они перевязали раны… но других серьезных повреждений нет. Кто-то пригнал ее машину из Бэйкера, и она поехала на ней домой. Сейчас она, должно быть, уже дома.
– Мне… мне необходимо уйти.
– Что с ней случилось?
– Ее избили. Кто-то набросился на нее, повалил и сильно избил.
– Маршалл… – Том боялся сказать что-нибудь не так. – Это… все так ужасно.
Маршалл, согнувшись, все еще сидел за столом. Том по-прежнему ничего не мог понять.
– Маршалл, что с номером? Выйдет сегодня газета или нет? Мы отправили материал вовремя, я не понимаю…
– Они не будут печатать, – сухо ответил Маршалл.
– Что? Почему не будут?
Маршалл, покачав головой, уронил ее на стол и некоторое время оставался совершенно неподвижным. Потом он со вздохом посмотрел на Тома:
