— Может быть, это единственное, что у них осталось. Люди все еще на что-то надеются. Надежда так свойственна им.
Техник пожала плечами, выискивая следующее изображение.
— Возможно. Но, как бы там ни было, локаторы этой базы тщательно классифицируют всю информацию. И то, что мы с вами только что наблюдали, уже давным-давно стало историей. Мы находимся на таком расстоянии от Земли, что этой малышке сейчас уже, как минимум, на год больше, если, конечно, она не стала добычей гадин. Словом, все это — лишь послание в запечатанной бутылке.
Все внутри у Билли сжалось. Она слишком хорошо знала, что сейчас должна чувствовать эта малышка.
И все-таки есть в чистой и свежей одежде нечто, что заставляет человека чувствовать себя лучше. Когда ты столько раз смотрел в лицо смерти, как это было в случае с Уилксом, такая ничтожная тварь, как какой-то сумасшедший генерал, кажется не такой уж и большой бедой. Не совсем равнодушный к Вечному Успокоению, как большинство профессиональных военных, Уилкс все-таки привык к смерти настолько, что смотрел ей в лицо уже без волнения. Жив ты или мертв — это дается судьбой, но когда наступает твоя очередь, надо уметь собраться. Уилксу не раз казалось, что он уже находится на самом краю, но смерть лишь едва задевала его и спешила к другим. Черт! А все же горячий душ и свежая рубашка — дело приятное. К тому же это позволяет намного отчетливее ощутить грань между жизнью и небытием. В любой момент земля может разверзнуться и поглотить тебя, может налететь комета, которая раздавит тебя, как букашку, из-за мусорного ящика может выскочить чужой и выжрать тебе лицо — но все это в будущем ребята. А сейчас Уилкс чувствовал себя преотлично.
Дни, проведенные на оккупированном трутнями корабле, не прибавили Уилксу любви к этой проклятой лохани. Но он вдруг обнаружил, что шагает именно в направлении оставленного ими судна, ибо в голове у капрала зародилась одна неплохая идея. Судно явно нуждается в чистке и некотором ремонте, в случае, если его снова захотят отправить в полет.
Корабль стоял посередине одного из огромных отсеков ангара, преимущественно темного и очень холодного помещения, освещаемого и отапливаемого по минимуму.
Шаги Уилкса раздавались гулким эхом. Он, совершенно не скрываясь, шел по идеально гладким коридорам прямо к кораблю. Двери грузового отсека судна до сих пор стояли открытыми, и даже внутренние его огни были не выключены. Уилкс поднялся по металлическому трапу и вырубил свет. Внутри оказалось несколько потеплее, тепловые батареи все еще понемногу отдавали накопленное тепло.
Уилкс прошел подальше в отсек, нашел пустой шестиугольный контейнер и уселся, прислушиваясь к тишине, нарушаемой лишь низким гулом невидимых машин. Но через несколько секунд он услышал то, чего и ожидал — звук шагов тяжелых военных ботинок.
Тот, кто шел следом за ним, постепенно приближался.
Уилкс опустил руки между колен и ссутулился, полностью расслабившись, то есть приготовившись рвануться в любой момент прочь, если это понадобится.
Шаги приближались.
Билли с трудом нашла дорогу к медицинскому отделению. Она собиралась во что бы то ни стало узнать что хозяева базы делают с Митчем.
По другую сторону стеклянной двери в маленькой комнатке, напоминающей комбинацию прихожей с воздушным шлюзом, стоял толстый коротенький человечек в лабораторном халате и белых брюках. Билли осторожно дотронулась до стены — та оказалась холодной как лед. Врач заговорил с ней через электрическое переговорное устройство:
— Эта территория абсолютно стерильна. Если вы хотите попасть внутрь, надо обязательно пройти дезинфекцию.
— Дезинфекцию?
— Да, химическую и электронную очистку. — Человечек махнул рукой в сторону горизонтального цилиндра размером с фоб, прикрепленного металлической рамой к стене. — Вся ваша внешняя и внутренняя флора и фауна будут уничтожены. Мы не имеем права оставлять даже следа бактерий... Затем вы должны переодеться в пропитанный спецсоставом костюм, осмотический, пропускающий лишь воздух, необходимый для дыхания кожи, но впитывающий все остальное, включая пот. — Человек почесал ногу рукой в стерильно белой перчатке.
Вот почему в помещении так холодно.
— Кажется, слишком много возни.
— Регуляция стерильности автоматическая. Нельзя позволить ни одному даже микрозародышу помешать нашим экспериментам. Так что если вы лишь хотите удовлетворить праздное любопытство, то воспользуйтесь голопроектором. Это сбережет для вас много Б-времени.
— Б-времени? — переспросила Билли.
— Да, от слова «биде». Когда все ваши естественные бактерии возвращаются на место, то начинают устраивать всевозможные интересные штучки в вашем желудке. После первой дезинфекции человек обычно зарабатывает себе такую диарею, что порой неделями никуда не выходит. Мобильности это лишает напрочь. Так что рекомендую подумать.
— А... Вообще-то, я ищу того искусственного человека, который попал на вашу базу вместе с нами.
— Андроида? Он в механической лаборатории. Они что-то там колдуют в схемах экзобазы, чтобы он мог сам передвигаться как следует. Это займет немного времени, сейчас я свяжу вас с ними.
Билли немного подумала и... отказалась:
— Нет, нет, не надо. Если все в порядке... Я переговорю с ним позже.
— Нет проблем. Если вам что-то будет нужно, скажите. Я выполню все в рамках дозволенного.
Билли побрела обратно, размышляя о том, что бы могли значить последние слова толстяка. Минувший день был унылым и долгим. Девушка устала и хотела единственного — добраться до койки и заснуть.
Нет, нет! Только не засыпать! Здесь, где полно чужих, ее больное воображение снова наводнит мозг и сны кошмарами.
Она с ужасом вдруг вспомнила сумасшедший дом. Тогда она страшно боялась, что ей проведут химическую очистку мозга...
С тех пор как она избежала этой опасности, сбежав оттуда, никогда еще с ее головой не было так плохо.
Глава 10
Уилкс наконец увидел вошедшего в грузовой отсек человека, но разобрать, кто он, не смог. В ангаре царила полутьма, а контрольные лампы мерцают едва заметно. Человек огляделся.
— Сюда, — негромко позвал Уилкс.
Человек напрягся, рука скользнула по бедру к пистолету, но неожиданно замерла. Он выпрямился во весь рост и подошел ближе.
— Я так и думал, что это выпроговорил пришедший.
Это был Поувел.
— Что вы?.. — начал Уилкс, но майор предупредительно махнул рукой, и капрал умолк. С удивлением он наблюдал, как Поувел снимает с ремня некое подобие электронного определителя воздуха и нажимает контроль. На черном пластиковом прямоугольничке вспыхнул зеленый огонек.
— Все в порядке, чисто.
— И стены имеют уши? — поинтересовался Уилкс.
— И потолки имеют глаза. Вся база прослушивается и просматривается, не считая пока вашего корабля. Еще пара дней — и сюда тоже понатыкают жучков.
— Спирс?
— Он стал таким же ненормальным, как эти твари. Сумасшедший, так и вьется, словно уж на сковородке. Ну, да вы понимаете.
— Да, это я сразу понял.
— Он живет только ради своего плана освобождения Земли. Лавры героя золотого века никак не дают ему покоя. Ему мерещится, что все хотят лишить его этой возможности. Он постоянно проверяет свою пищу, не отравлена ли. И даже после этого он заставляет дневального пробовать ее первым. Всюду ему грезятся заговоры. В нормальные времена таких людей сажают в сумасшедший дом. О них пишут книги по
