и там. На многих из них я увидела свое лицо. Странное это ощущение – смотреть на себя и не узнавать. Я поняла, почему все называют меня Лилианой: схожесть и впрямь была поразительная. Людей, с которыми я смеялась и обнималась на этих кадрах, я тоже раньше не знала.
Спустилась вниз по широкой мраморной лестнице и оказалась в холле. Там сидел парень и читал газету. При моем появлении он вскочил.
– Мы уже едем?
Видимо, это и был шофер. Интересно который – Олег или Игорь? «Муж» обещал оставить мне Игоря. Хотя мне это без разницы.
– Пока нет. Жди.
Я прошла дальше, в большущий каминный зал с длинным столом, похожий на столовую. Из зала узкий коридор вел на кухню. Там несколько девушек, среди которых я узнала утреннюю горничную, сидели за столом и смеялись. Пожилая женщина резала мясо. На огне стояли кастрюли. Было уютно и весело. При моем появлении смех смолк, повисло напряженное молчание.
– Принесите завтрак мне в комнату, – ни к кому конкретно не обращаясь, с досадой приказала я. – Яблочный сок и пару бутербродов.
Из холла, спустившись вниз по резной лестнице, я попала в помещение с огромным круглым бассейном. Сверху светило искусственное солнце, у стен зеленели пальмы и другие экзотические растения. Видимо, здесь даже среди зимы был жаркий юг. На противоположной стороне в приоткрытую дверь увидела бильярдный стол. Решила дальше не осматривать помещения и вышла на улицу.
Сад вокруг особняка мне тоже понравился. Много солнца, много цветов. Тенистая аллея вела к пруду с ручными утками. Полюбовавшись на них минут пять, я решила, что пора возвращаться.
В спальне на столике меня ждал завтрак. Я перекусила и задумалась о своих планах на день.
Взгляд остановился на телефоне. Безумно захотелось рискнуть и ненадолго заглянуть в свой прежний, родной и привычный мир. Сдерживали меня два соображения. Во-первых, телефон запросто мог прослушиваться. Даже если исключить, что в нем стояли жучки или записывающие устройства, наверняка имелось множество параллельных аппаратов, и любая горничная могла стать свидетельницей моего разговора. Во-вторых, я просто не была уверена, что нахожусь в своем городе. В противном случае для звонка требовалось набрать код, которого я тоже не знала. Но искушение было слишком велико! И я решилась. Набрав номер, с замиранием сердца вслушивалась в гудки. Господи, если ты есть, пусть мне ответит Нина!
Трубку наконец взяли.
– Алло!
Я с облегчением узнала голос подруги.
– Молчи и не произноси никаких имен. Поняла? – Я могла бы и не предупреждать. На том конце провода воцарилось гробовое молчание. – Знаешь, у меня очень мало времени. Через час жду тебя на нашем месте. Пятачок, ты умер?
Видимо, мои последние слова вывели Нинку из ступора.
– Так это действительно ты? – недоверчиво выдавила она. – А нам сказали, что ты умерла.
– Не совсем, как видишь, – хмыкнула я. – Ну все, жди. – И положила трубку.
Быстро спустившись в холл, капризно распорядилась:
– Игорь! Приготовь мне машину. Сам можешь быть свободен.
Если он и удивился, виду не подал:
– Вам какую машину?
Я немного растерялась. Чтобы выйти из положения, пришлось опять грубить:
– Почему ты еще здесь? Давно пора быть в гараже! Бездельник.
Парень безропотно двинулся к выходу. Я за ним. Не могла же я сказать, что понятия не имею, о каких машинах идет речь, и даже не представляю, где находится гараж.
Войдя в огромный ангар, где запросто могли поместиться четыре роскошных автомобиля и парочка самолетов, я осмотрелась. В углу стояла довольно скромная «девятка», остальные машины поражали великолепием. Огромный черный джип «хаммер», «мерседес», малюсенький «фольксваген»-«жук». В «жучка» я влюбилась сразу и бесповоротно. Но ехать на нем не рискнула. Мне никогда не приходилось ездить с автоматической коробкой передач, и я решила оставить эксперименты на потом. Единственной машиной с подходящим мне управлением был джип, ну и еще, конечно, «девятка». Но она, видимо, принадлежала прислуге. Игорь подтвердил мою догадку.
– Что делает здесь эта рухлядь? – капризно сморщила я носик.
– Вы же сами распорядились, чтобы кухарке купили авто, на котором она могла бы ездить за покупками, после того как майонез пролился на обивку «мерседеса»…
– Да помню я. Можно было купить что-то поприличнее, а не это корыто. – Если бы мне в моей прежней жизни кто-то купил такое «корыто», я, наверное, Богу бы молилась на этого Санта-Клауса. Но шоферу об этом знать было не обязательно. – Сегодня хочу поехать на джипе, – заявила я.
– Но у него ручная коробка передач… Я думаю…
– А кто ты такой, чтобы думать за меня? Может, мой адвокат?
– Нет, шофер.
– Вот и выводи машину за ворота.
Мне не хотелось, чтобы он сразу понял, что я не дилетант в водительском деле. Выезжая из гаража, прикидываться рискованно. На дороге я немного попридурялась. Завелась не сразу. Пару раз заглохла для вида. Шофер с сожалением смотрел на автомобиль. Меня ему было совершенно не жалко, а вот с «хаммером» он, похоже, прощался навсегда. Ехала я не слишком уверенно, с трудом вписалась в поворот, после чего, скрывшись с глаз Игоря, надавила на газ и рванула к городу. За оставшиеся сорок минут мне предстояло определить, в какой стороне находится город, и найти дорогу.
Я не подозревала о разговоре, произошедшем буквально через несколько минут после моего отъезда.
– Алло, шеф. У меня плохие новости. Она уехала на джипе.
– Надеюсь, вы на хвосте?
– Шеф, мы поставили маячки только на мерс и ее каракатицу.
– Чертовы ослы! – выругалась трубка.
– Но, шеф, она никогда не ездила на «хаммере». Вы знаете, как она ненавидит эту машину!
– Что с телефоном?
– Номер определить не смогли. – Голос говорящего звенел отчаянием.
– Ты думаешь, я тебя просто уволю? Нет, милый, я тебя кастрирую, – зловеще пообещала трубка.
– Но разговор записался чисто. Ваши подозрения подтвердились. Она знает о покушении.
Глава 2
Нинку я увидела издалека. Она стояла возле лавочки и переминалась с ноги на ногу. Изредка поглядывала в сторону автобусной остановки, но чаще ее взор устремлялся в сумрачную темень аллеи. На роскошный «хаммер» она даже не взглянула. Уже много лет мы называли первую лавочку от остановки в придорожном сквере «своим местом». Когда-то давно Нина подсчитала, что скамейка одинаково удалена от наших домов. Добраться до сквера можно было, проехав по одной остановке на автобусе или пройдя пешком минут десять. В хорошую погоду мы очень редко пользовались общественным транспортом. Иногда по утрам, совершая пробежку, заранее созвонившись, встречались на «своем месте», отдыхали, болтали и трусцой удалялись каждый в свою сторону. Назначив подруге встречу именно здесь, я ни секунды не сомневалась, что она верно поймет меня. На всякий случай я добавила ее детдомовское прозвище. Ведь известие о моей смерти Нина получила, по всей вероятности, довольно давно и успела свыкнуться с мыслью о том, что никогда больше не увидит свою лучшую подругу. Поэтому, чтобы исключить подозрение в розыгрыше, я и назвала ее Пятачком.
Много лет назад, когда нам было лет по десять и мы спали на соседних койках в детском доме «Снежинка», зародилась наша дружба. Я в то время была крупной рослой девочкой с румянцем во всю щеку. Нина выглядела младше своих лет, видимо, из-за того, что в младенчестве и глубоком детстве, до тех пор, пока ее мамашу не лишили родительских прав, питалась из рук вон плохо, к тому же не каждый день. Несмотря на это, в маленькой бледной девчонке было столько энергии и задора, что порой она просто не
