бор.
— Навести Савелия и все узнаешь в подробностях. — С наивными глазами посоветовал Антон. — Он страх как любит общаться с молодыми красивыми дамочками. Хлебом не корми, дай только на симпатичную мордашку полюбоваться, в миг вспомнит, что было, и что не было…
— Я сам с этим ценителем прекрасного потолкую по душам. — Немедленно отозвался Корчагин. — Яне и больницы на сегодня хватит. Поговори с врачами, — повернулся он в мою сторону, — может, удастся найти тех, кто в палате с Веселовым лежал, если он мог говорить, то наверняка поделился с товарищами по несчастью причинами, приведшими его на больничную койку.
— Я еще к сестрице заглянуть планирую. Если удастся, с соседями потолкую.
— Не вздумай сунуться в это осиное гнездо. — Предостерегающе поднял палец Михаил.
— Но…
— И никаких но! Пока мы не разберемся, какое отношение ко всему этому имеет эта девица, даже адрес забудь.
— А с чего это ты так раскомандовался, а? Я, вроде, пока сама решаю, куда мне ходить и что делать. — В нашей почти семейной идиллии, похоже, назревала первая ссора.
— Если тебе просто моего слова недостаточно, — сухо ответил Корчагин, — то смею тебе напомнить, что в этом нашем агентстве вы с Антоном сами назначили меня главным. Я не ошибся? — Я промолчала. Не хотелось раздувать спор, хотя я и имела на счет главенства свои собственные соображения. — Так вот, я тебе, как начальник, даю тебе задание посетить больницу, найти карточку Веселова Михаила Юрьевича, поговорить с врачом, поинтересоваться соседями по палате, и ВСЕ. Ты поняла?
Я молча пожала плечами, взяла в руки сумочку, не торопясь поправила перед зеркалом растрепавшиеся волосы и вышла из кабинета. Внешне я выглядела вполне спокойно, но внутри все бурлило от возмущения. Чувство противоречия настолько захватило всю мою душу, что я и не подумала идти в больницу, я прямиком направилась по адресу, продиктованному Антоном.
По дороге я немного остыла от возмущения, уговаривая себя, что собственнический и наглый тон Корчагина был продиктован исключительно заботой и волнением о моей безопасности, но решения своего посетить, причем немедленно, нехорошую квартиру не изменила.
Дом, указанный в моих записях выглядел, не смотря на то, что находился практически в самом центре города, не слишком шикарно, облупившаяся штукатурка, полуразвалившееся кирпичное крыльцо. Я поднялась по ступенькам и подергала дверь, к моему удивлению, она даже не шелохнулась. Я присмотрелась внимательнее, но и после этого не заметила никаких признаков домофона или других видов кодового замка. Я растерянно оглянулась и заметила, что от мусорных баков за мной с насмешливой улыбкой наблюдает пожилой дядечка с метлой в руках. Весь его вид говорил о том, что это местный дворник. Редкая удача! Кто лучше него может знать все о жителях этого дома? Я спустилась вниз и направилась к бакам.
— Здравствуйте! Подскажите, пожалуйста, как мне попасть внутрь. Дверь почему то заперта…
— Так ты, милая, не с той стороны зашла, это двор, а все входы, как и положено, располагаются снаружи. Там и для машин площадку заасфальтировали и охранник в будке сидит. — Пустился в объяснения словоохотливый дворник. — Этой дверью только я, да Оксана пользуемся, у меня там под лестницей каморка для метл, вот она мне ключ то и выделила.
— А звонка почему нет? — Удивилась я.
— Звонок есть, с той стороны, а здесь он ни к чему. У нас есть ключ, к Оксане никто не ходит. А ты в какую фирму попасть хочешь? Там и запутаться не сложно, столько вывесок понатыкано, а кто и вовсе без вывески…
— А разве это не жилой дом? — Растерялась я. — Я думала…
— Так ты шла то к кому, милая, раз даже не знаешь, что тут офисы одни? Жених что ли адресок дал?
— Да какой жених! Скажете тоже. Я к Веселову Михаилу Юрьевичу шла. — Я специально не стала показывать, что знаю о его смерти. — Он мне адрес то года два назад дал, сказал, что тут его квартира находится. Неужели, обманул? Не могло же все так измениться меньше чем за пару лет.
— Могло, милая. Еще как могло. — Вздохнул дворник и внимательно на меня посмотрел. — Тут знаешь какие люди раньше жили… Да только условия здесь не больно комфортные, водопровод плоховат и разводку поменять бы давно не мешало. Зато квартиры шикарные . Потолки метра три с половиной, комнаты светлые. Место, опять же, бойкое, если с центрального то фасада зайти… Вот и начали переезжать наши жильцы кто куда, а площади распродавать под конторы разные…
— А Вы не в курсе, куда Михаил Юрьевич переехал? — Для порядка спросила я. Дворник еще раз внимательно на меня посмотрел и отвел глаза.
— Михаил то твой далеконько перебрался. Да… Помер он, почитай, года два уже прошло…
— Да Вы что! — Почти натурально расстроилась я. — А мне так надо было с ним поговорить.
— Долговато ты собиралась, милая. Чего ж сразу то не поговорили?
— Не было меня в городе. — Пришлось соврать мне. — Значит, он перед смертью успел квартиру продать?
— Дак и дело то в том, что не успел. — Снова с энтузиазмом пустился в объяснения дворник. — Хотел уж, говорят. Бегал тут мужик какой то по этому поводу. А как помер, так все и заглохло. Нельзя сразу то имуществом распоряжаться, надо сначала полгода ждать, да и потом все не больно быстро оформить… Вот Оксана и живет до сих пор.
— Так эта та самая Оксана, которая ходит через эту дверь? — Воскликнула я удивленно.
— Она самая. Хорошая девушка. Нелюдимая только. Ей уж тоже предлагали продать квартиру, и даже покупателей приводили, только не хочет она. А может цену не ту предлагают. Ей от брата квартира шикарная досталась. Состояние, правда не ахти, коммуналка бывшая, зато пять комнат, кухня метров двадцать, ванна большая.
— Так они что, до этого с Оксаной только вдвоем жили в таких огромных хоромах?
— Да нет. Один он жил. Пускал иногда квартирантов. Да и то не за деньги, а больше так, по знакомству, кому жить негде временно… Оксана то перед смертью почти приехала Михаила. Он сам ее телеграммой вызвал. Я и отправлял ее. То ли в Харьков, то ли в Киев… Не помню…
— В Житомир. — Автоматически поправила я.
— Вот-вот. — Обрадовался дворник. — Она через три дня и прикатила.
— Так быстро? — Удивилась я.
— Так а чего же нет то? Самолеты быстро летают. А он в телеграмме просил приезжать срочно.
(Что же это получается, Оксана, похоже, и правда сестра Веселова? Он сам вызвал ее телеграммой из Житомира, причем, просил приехать срочно… Зачем? Неужели чувствовал, что умрет? А может, рассказать ей хотел что то важное? Теперь мне точно просто необходимо встретиться с этой женщиной!)
— А попасть то как-нибудь в квартиру можно? Если Оксана сестра Михаила, то, вероятно, она мне сможет помочь и без него.
— А чего же, иди. Я тебе подъезд открою, ты поднимайся по лестнице и там наверху одна только дверь. В нее и стучи.
Я поблагодарила дворника и вскоре оказалась перед массивной двухстворчатой дверью, замызганной, но довольно прочной на первый взгляд. Я нерешительно постучала в нее сначала кулаком, а потом и ногой, (кто знает, как далеко от двери находится хозяйка, при таком количестве комнат там , наверное, расстояния приличные), и принялась ждать.
Дверь открылась неожиданно быстро. На пороге стояла высокая , довольно симпатичная женщина в наброшенной на плечи цветастой шали. Она с удивлением осмотрела меня с головы до ног и спросила.
— Вы кто? И как сюда попали?
— Мне дворник снизу открыл. — Поспешила пояснить я. — С улицы то не достучишься.
— Я телевизор смотрела. А то бы услышала. У меня окна как раз выходят во двор почти все… Так я не поняла, Вам что нужно от меня?
— Я, собственно, по поводу Вашего брата. — Недоброжелательный тон Оксаны меня смутил.
— Он умер. — Коротко отрезала она.
— Я знаю. — Кивнула я головой и для чего то соврала. — Я из милиции. — Наверное, представляясь
