– Я пробовала. Он не желает со мной разговаривать на эту тему. Хмурится, дверями хлопать сразу начинает.
– Фу ты, ну ты, ножки гнуты! Какие мы нервные! – Воскликнула подруга. – Раз так, то бросай его вместе с его закидонами к чертовой матери.
– Я не могу. – Уныло ответила я.
– Ой, вот только не надо мне говорить о великой любви и всепоглощающем чувстве…
– Да не в этом дело. – Перебила я. – Ты не забыла, что меня уволили полтора месяца назад? На что, по твоему, я смогу существовать, если уйду от мужа? Каким бы плохим он не был, но он меня кормит, поит и одевает, в начале каждого месяца полностью отдает всю зарплату до последней копейки…
– Вот именно, копейки. – Проворчала Света. – Такие копейки ты и сама запросто заработать сможешь. Да в любом ларьке продавщица больше получает, чем дает тебе муж!
– Я не смогу унизиться до того, чтобы встать за прилавок и продавать водку в разлив… Я квалифицированный бухгалтер , училась своей профессии пять лет, что же теперь все коту под хвост бросить и идти в торгашки?
– Ну-ну. Лови свою синюю птицу. – Усмехнулась подруга. – А по мне так лучше восемь часов в день поунижаться, как ты говоришь, а потом остальные шестнадцать чувствовать себя нормальным полноценным человеком. Ты же предпочитаешь унижаться сутки на пролет. Твой муж это чувствует… Попомни мое слово, если так пойдет, скоро он ноги об тебя вытирать начнет.
Наш разговор прервал звонок в дверь. Он прозвучал так громко, что даже Света на другом конце телефонного провода его услышала.
– Беги, открывай. Явился твой ненаглядный, не запылился. Тапочки не забудь подать. – Насмешливо сказала она и повесила трубку. Я тоже опустила свою на рычаг и торопливо схватилась за замок.
Распахнув дверь, я еле успела отскочить в сторону. В прихожую грузно обрушилось что то тяжелое и бесформенное, оказавшееся при ближайшем рассмотрении моим мертвецки пьяным мужем. Вернее его верхней частью, ноги остались на коврике в коридоре. С трудом затащив его в квартиру целиком, я захлопнула дверь и растерянно огляделась. Я не представляла, что делать с этим бесчувственным телом дальше. Дотащить его до спальни волоком, я бы, наверное, еще смогла, но поднять на кровать, вряд ли. Олег отличался вполне внушительной комплекцией, да и ростом его бог не обидел… Так стоит ли напрягаться? Наверное, правильнее будет оставить его прямо здесь, у двери, он немного проспится и сможет сам перебраться в кровать.
С грустью посмотрев на бесформенную сопящую кучу, я развернулась и пошла в спальню. Медленно разделась, улеглась под одеяло и закрыла глаза. Сон не шел. Почему-то в ушах до сих пор стоял насмешливый голос Светки, звучали ее слова. Конечно, она права. Права! Так больше жить нельзя. Нужно что то делать. Завтра же утром, когда Олег проснется, я заставлю его сесть и объясниться со мной на чистоту. Я уверена, вместе мы сможет найти приемлемое для нас обоих решение… А, может, ничего страшного и не происходит, может, я просто накручиваю себя от неизвестности и неуверенности в завтрашнем дне? Если так, то нам тем более нужно как можно скорее расставить все точки над и … Уснуть мне удалось не скоро, но все же усталость и сон взяли свое, я провалилась в теплую уютную темноту…
Мне снилось, что я нежусь на солнышке на берегу Черного моря, где то в Сочи или в Адлере, кругом тишина, покой и ровный рокот прибоя… Вдруг все мои соседи всполошились, побросав полотенца и сумки, они устремились прочь от этого все нарастающего гула. Раздалось несколько ужасающих раскатов грома, сверкнула молния….
Открыв глаза, в серой предрассветной дымке я увидела сидящего в кресле Олега. Вероятно, времени прошло не так уж и много, муж был по-прежнему ужасающе пьян. Интересно, как ему удалось подняться с пола да еще и добраться до спальни? Ни куртку, ни обувь, он, конечно же, снять не потрудился, его грязные ботинки двумя черными пятнами выделялись на белом с голубыми разводами ковре . Но я даже не смогла возмутиться столь вопиющей наглостью, так поразили меня звуки, издаваемые при этом Олегом. Судя по ним, мой муж плакал, по крайней мере, он вполне отчетливо всхлипывал и шмыгал носом. Увидев, как он вытирает рукавом куртки глаза, я изумленно окликнула:
– Олег! Что с тобой? – Честно сказать, ответа я почти не ожидала, но он все же повернул голову в мою сторону и заплетающимся языком выдал:
– Все кончено, зайка… Все кончено…
Мне стало как-то тревожно, я еще и сама не понимала почему, но сердце сжало не хорошее предчувствие. Откинув одеяло, я нащупала ногами тапочки и подошла к креслу. Олег продолжал всхлипывать, но глаза при этом были закрыты. Я осторожно тряхнула его за плечо.
– Что кончено? – Я наклонилась к нему, расстегивая молнию на куртке.
– Я хотел сделать тебя королевой. – Услышала я бессвязный шепот, – а вместо этого все потерял…
– Что ты мог потерять? – Скорее не у него, а у себя поинтересовалась я, расшнуровывая ботинки. – У тебя же ничего нет.
– У меня была ты… – Олег неожиданно открыл глаза и попытался вскочить с кресла, обнять меня, потом повалился назад и снова зарыдал в голос.
Только пьяного бреда вперемешку с истерикой мне для полного счастья и не хватало! Интересно, проснулись соседи от грохота, который устроил Олег, добираясь по темной прихожей к спальне? Если да, то утром мне придется выслушивать нудные и длинные поучения Клары Иосифовны из квартиры снизу, которая больше всего на свете любит порассуждать о старых временах и культуре отношений между людьми, в том числе и между соседями… Я вздохнула, глядя на грязные пятна, оставленные на ковре мокрыми ботинками, подняла их с пола, прихватила с трудом стянутую с мужа куртку и вышла из спальни.
Остаток ночи, вернее сказать утра, я провела на диване в гостиной. Я была так зла на Олега, что даже в одной комнате с ним находиться мне было трудно. Я улеглась на не слишком удобном диване, перебирая в голове различные варианты своего завтрашнего решительного разговора с мужем. Незаметно отключившись, я так и не пришла к окончательному и твердому решению, как же мне все-таки правильнее построить эту важную для меня беседу. Закатить грандиозный скандал с битьем посуды и истерикой во весь голос? А может, более действенным окажется спокойствие и холодное презрение к наглому гуляке и пьянице? Первый вариант был совершенно не в моем характере, мне трудно было представить себя в роли вопящей во все горло скандалистки, да и стены в доме почти картонные , выносить сор из избы я всегда считала жалким и не приличным… Второй вариант мне нравился гораздо больше, вот только выдержать
