ведение боевых действий. Поэтому я был уверен, что информация, содержащаяся в его бумагах, была правдивой. Кроме всего, меня поразило сообщение о вирусе с комбинированным применением пси-средств. Ведь тогда можно создать программу или фильм, где с помощью эффекта разноцветных пятен человек будет погружаться в транс, а звуковой шум содержать какую-то команду… В итоге вместо обычного человека появится самый настоящий зомби, который при определенных обстоятельствах выполнит вложенный в мозг приказ. Каким он может быть? Да каким угодно, начиная взрывом бомбы в местах скопления народа и заканчивая диверсией на производстве.
Самолет заходил на посадку, а я не заметил, как быстро пролетело время. Впереди еще предстояла долгая дорога на автобусе или взятом на прокат автомобиле до Энска, в котором проживал автор взволновавшего меня письма.
К тому же, мой путь по побережью Атлантического океана лежал через ферму человека, которого донимали соседи, как он говорил, психотронным оружием, внушая мысль о самоубийстве. По описанным им симптомам выходило, что на него воздействовали или ультразвуком, или СВЧ-излучением.
Глава 5.
Мария Целеста сегодня
…неприятности не надо переживать даже по мере поступления.
Уважаемая редакция, может быть, мое письмо вам покажется бредятиной, потому что сам я не учился как следует в свое время. Но больше я не могу. Буду говорить, что происходит на самом деле. Такое чувство, что некто проводит на мне психологические эксперименты. Меня стали все больше посещать мысли о кровавом самоубийстве, мне часто снятся сны такого характера, я испытываю порой безотчетные приступы страха, с которыми невозможно бороться. У меня возникло ощущение, что мной кто-то управляет, он разговаривает в моем мозгу, и после этого у меня болит голова. Аспирин мне не помогает. И главное, все началось после того как на соседнем ранчо поселились новые люди, и мне кажется, что все происходит из-за моей фермы, на которую приехавшие положили глаз. Надеюсь на вашу помощь, иначе они заставят меня совершить задуманное ими.
Вот такое вот письмо пришло в редакцию моего знакомого. Я тоже сначала подумал, что вряд ли стоит обращать внимание на подобное явление из провинциальной жизни – как известно, в тихих омутах черти водятся, а штат Техас был самым тихим местом в США, хотя многие и считают его сердцем настоящей Америки.
Поэтому, взяв в прокате подержанный «Лендровер», я сначала решил навестить Роума. Эта занюханная дыра находилась в 30 милях от основных дорог. Ранчо Свена выглядело так, будто здесь велись затяжные бои и не затихали со времен войны за независимость.
Огромный дом требовал ремонта лет 8 назад. Теперь же этот, ранее вполне приличный, особняк сгорбился под гнетом прошедших лет, смотрел угрюмо на мир грязными окнами, похожими на мутные и слезливые глаза алкоголика. К слову сказать, у хозяина они оказались точь-в-точь такими же. Когда Свен узнал, кто я и зачем к нему пожаловал, тут же расплылся в счастливой улыбке и, обдав меня застарелым перегаром, прошептал:
– Наконец-то…
Видимо, сбылась его давняя мечта. Свен пригласил меня в дом, и я последовал за ним, опасаясь ненароком задеть какой-нибудь угол – вдруг развалится к чертям хибара. Также мне пришлось вспомнить счастливое скаутское детство, когда мы учились ходить как индейцы – тихо и бесшумно. Здесь же существовала вероятность провалиться куда-нибудь в подвал, о чем говорили натужно скрипевшие половицы.
Хозяин ранчо, зачарованно глядя мне в глаза, с надеждой спросил:
– Выпьешь?
Я, видя немытые бокалы в его руке, появившиеся сами собой, благодарно отказался, он же плеснул себе виски на пять пальцев. И, причмокивая с чувством, сказал:
– Так вот!
Смакуя алкогольный напиток, он блаженно улыбнулся.
После чего изложил слово в слово письмо. Я задавал ему самые разные вопросы, с подковырками и без них, однако Свен, каждый раз с улыбкой идиота повторял одно и тоже: «Вам покажется бредятиной, потому что сам я не учился как следует в свое время. Но больше я не могу…»
Поняв безрезультатность своей затеи, я наскоро попрощался с алкоголиком, однако вырваться из его «уютного домика» сразу мне не удалось. Пришлось еще три раза выслушать чертово письмо в исполнении автора. Не выдержав, я в сердцах послал Свена туда, куда обычно посылают в таких случаях. На что получил разгневанное предложение «убираться восвояси, пока мне башку не прострелили». Что ее прострелят, особенно при взгляде в эти окончательно замутневшие глаза хозяина роскошной фазенды, я ничуть не сомневался.
И едва я отъехал метров на 300 от злополучного местечка, как раздался выстрел, а за ним следом – второй. Оглянувшись, я понял, что этот идиот палит в мою сторону. Надеясь на свою удачу, я прибавил скорость. Чем черт не шутит, а погибать вот так, по-дурацки, мне совсем не улыбалось.
«Фиолетовая энергия!» – Расхохотался я, неожиданно вспомнив книгу Аркадия Козлова «Мойрагет» и ситуацию в ней, когда русские студенты за скромное вознаграждение избавили старушку от «соседского радиоизлучения» с помощью конструкции из проволоки, повешенной на люстру.
Так и тут, Свену Роуму нужно было либо что-нибудь повесить на люстру, либо, что еще лучше, навешать хороших оплеух. Чтобы не беспокоил занятых людей пьяным бредом.
Отрицательный результат – тоже результат. Конечно, я жалел о напрасно потраченном времени, но не могло же мне везти всегда. Хотя, честно сказать, после такого собеседника мне не хотелось больше связываться с авторами писем. Однако работа есть работа, поэтому, выбравшись на центральное шоссе, я направился прямиком еще к одному адресату письма и сегодняшнему местонахождению «Океании».
Я едва не завыл от досады. Да, судно «Океания» мне удалось найти, но уж лучше бы я его и не искал вовсе. Эти доки местные жители называют «мертвыми». Действительно, нигде в мире нет стольких брошенных заводов, наполовину безжизненных городов вроде Детройта, как в Америке.
Мы настолько сжились с машинами, настолько привыкли к ним и одушевили их, что ржавеющие остовы вызывают у многих мысли о бренности бытия, но зрелище списанных кораблей, собранных в одном месте, выглядело более зловеще, чем даже многомильные автомобильные свалки. Полузатонувшие суда, еще и надсадно скулящий ветер, цепляющийся за всевозможные углы корабельных надстроек, вселяли в меня тоску. Время тут остановилось, замерло…
«Океания» находилась именно на этой свалке; выглядела она, конечно, лучше, чем другие обитатели кладбища, но даже с первого взгляда, когда ватерлиния находилась под толщей воды, было понятно, что судно вряд ли снова выйдет в море. Я смог, прыгая, как горный козел, все же добраться до ее борта. Однако создавалось такое впечатление, что сначала с корабля вытащили все более или менее ценное, а уж потом сожгли оставшееся. После часа кропотливого поиска хоть каких-то следов необычного оборудования я выбрался на палубу и вдохнул полной грудью морской воздух. Тем же путем, что и раньше, я добрался до полузатонувшего пирса.
Мой провожатый, Тим Стефанс – именно с ним я связался, когда нашел по документам «Океанию» в этом мертвом порту – молча курил.
– Ну что, она? – заискивающе улыбаясь в густые усы, спросил Тим. – Вижу, вижу, она… Нашел судно Хопкинс, вон и он! Несут его черти! Не обращайте внимания на его причуды, он немного у нас того… С головой у него бардак полный! Недавно пикет устроил, когда, помните, на бульдозере Марвин Химейер один сравнял весь Гранби[8] с землей. Хопкинс с нашими отцами города тоже не в ладах.
Если столь давние события попадали в этом месте под определение «недавно», то что значит для местных жителей «давно»?
Пока я размышлял на эту тему, пытаясь хоть как-то прийти в себя после поражения, – все мои надежды, связанные с судном, затонули и сгорели вместе с ним. Так вот, в это время к нам с Тимом подошел угрюмый детина метра под два ростом с ручищами гигантского размера.
– Это вы нашли «Океанию»? – сразу задал я вопрос, едва он поздоровался.
