перебрать багаж – выложить все ненужное и не забыть ничего важного.
Сюзанна Ледярд и Виктор Поповнин в эти дни готовились к летним экзаменам. Для нас путешествие тоже было экзаменом. Мы ведь не только собственное любопытство удовлетворяли. Мы обязаны были рассказать об увиденном. Самой важной частью багажа были фотопленка, пять фотокамер, магнитофон, два десятка чистых блокнотов и путевые карты.
19 мая 1972 года утром мы тронулись в путь.
Рядом с дорогой
Дорога
Чувствуем: Юле проще бы разреветься, но она улыбается.
– Ребята, пожалуйста, берегите себя… – Протянула в окошко цветущую ветку, встряхнула, и лепестки остались на нашей карте. Пахучие розоватые лепестки.
В такой же цвет на карте окрашены штаты Вайоминг, Невада, Канзас, Индиана, Нью-Мексико. Другие штаты окрашены в желтый, серый, коричневый цвета. Красные жилки дорог. Наш путь на карте – прозрачный зеленый шнурок. На бумаге – это сущий пустяк. Распрями весь шнурок – будет примерно два метра. По земле же, чтобы опять вот тут, у дороги, увидеть Юлю, надо проехать примерно пятнадцать тысяч километров.
Десять утра. В Москве сейчас вечер. Поехали…
Всякое путешествие долго еще продолжается после того, как закончилось. И в этом продолжении есть этапы. Первый – самый короткий – ответ на вопросы. Сначала на легкие: «Ну, как они там, жуют резинку, стреляют?» Это все мимоходом, шутя. Потом вопросы серьезней, уже за столом. Тут неизбежны сопоставления: «А у нас… А у них». В этот момент идет раздача гостинцев. Одному галстук, другому книжка, третьему шишка величиной с орех, но от дерева «толщиной в эту комнату», четвертому шишка сосновая, но размером с детскую голову. Полицейская дубинка. Камень из Большого Каньона. Звезда шерифа. Полотенце в виде доллара. Металлический доллар с головой покойного Кеннеди. Ковбойская шляпа. Бутылка с питьем. Сигареты. Крючки и лески… Облегченно вздыхаешь, когда на дне чемодана остались только блокноты и мешок с пленкой.
Проявка и просмотр пленок – повторение путешествия. Дело приятное, но, к сожалению, долгое. Из нескольких тысяч кадров ты должен выбрать сотню-другую удачных, остальные безжалостно бросить в корзину. Это заставляет каждую пленку просматривать через стеклышко.
И самое трудное – продраться сквозь дебри блокнотных пометок. Все делалось на ходу: в машине, во время бесед, в гостинице перед сном. Все надо бережно перебрать, прояснить, разложить на нужные полки. И вот теперь, определяя порядок отчета о путешествии, на первое место ставишь саму дорогу и ощущение, названное Твардовским удивительно емко и точно: за далью даль.
За далью даль… Это чувство земли, чувство пространства, это погоня за убегающим горизонтом. Нас, знающих землю от Балтики до Камчатки, простором не удивишь. И все же первое, что надо сказать об Америке: огромное пространство! Самолет не способен родить это чувство, а машина рождает. День за днем, день за днем… Меняется облик земли, меняются люди, меняются небо и облака… А дороге все нет конца. Это Америка, Соединенные Штаты…
У Вашингтона земли слегка всхолмленные. Молодая жирная зелень подступает к дороге. Красного цвета трактор ворочает рыжеватую землю под кукурузу. Стадо без пастуха. Аккуратные разноцветные домики, возле которых все подстрижено, проутюжено и, кажется, даже одеколоном побрызгано. Почтовые ящики вдалеке от домов у дороги. Почтальон прямо из автомобиля сует газету… В дорожных записках всегда таится опасность перечислений: вижу то, вижу это. Но поскольку даже все интересное перечислить никак невозможно, оставим пока летящие мимо пейзажи и обратимся к машине, в которой мы двое сидим, пристегнувшись, как в самолете, ремнями.
Владелец машины – «Комсомольская правда». Город прописки – Нью-Йорк. Номерной знак по мере удаления от Нью-Йорка будет возбуждать любопытство. В штатах Айдахо или Вайоминг простодушные восклицания: «Боже мой, из Нью-Йорка! Вот занесло!» В Техасе и в штатах у реки Миссисипи интонации были другими. В южных штатах путешественник из Нью-Йорка – это смутьян, вольнодумец, негролюб, почти что «красный». В южных штатах надо было дважды подумать, прежде чем затеять с кем-нибудь разговор, особенно вечером…
Собрали нашу машину на конвейере Форда в Дирбоне. Не того старика Форда, который и подарил миру конвейер, а внука, в честь деда нареченного Генри. Говорят: самобытным талантом старика прародителя нынешний Форд не владеет. Однако налаженный механизм фирмы не продрог на ветру конкуренции. Наша модель имеет звучное имя «гранд-торино». Этот коричневый зверь, мягко приседающий на рессорах, – одна из новых машин. Мы садились в нее с опаской. Недели за две до этого Форд объявил: «250 тысяч автомобилей новой модели отзывается на завод». Форд спасал репутацию – заменял какую-то из деталей. В мастерской, куда мы пришли за советом, машину тщательно осмотрели, укрепили что-то в заднем мосту. «Прислушивайтесь. Появится подозрительный звук – немедленно остановитесь».
Забежим вперед и скажем: подозрительных звуков не появилось. Один только раз в Скалистых горах машина заглохла, но причиной тому была высота, при которой и человеку несладко. Исправно работал аэрокондишен. Проезжая по снежным туннелям Вайоминга, задраив окна, мы сидели в летних рубашках. А в Неваде, Юте и Аризоне этот же агрегат надежно защищал от пустынного пекла.
Пару слов о ремнях. Привязными ремнями в Соединенных Штатах сейчас оборудован каждый из новых автомобилей. В нашей «торино» они удобнее самолетных. Отстегнул замок, ремень – жжик… и юркнул в щелку сбоку сиденья. Включил мотор, но забыл пристегнуться – загорается красный свет, и в машине начинает противно жужжать сигнал. Ремни – хорошее средство намного обезопасить сидящих в автомобиле. Мы убедились в этом, видя перевернутые вверх колесами «форды» и «шевроле» и невредимых людей: были пристегнуты.
Америка ездит быстро. 110 километров – нормальный режим дороги. Триста сорок лошадиных сил мотора «торино» могут понести и вдвое быстрее, но дорожная служба строго следит, чтобы стегали не всех лошадей. В штате Огайо нас вполне справедливо прищучил местный орудовец. Спасла бумага из «Комсомолки» со словами: «Всем, кого это касается…» В ней говорилось, что двое русских путешествуют по Америке и что просят им помогать. Убеждаемся: в любой части света бумажка – вещь нужная. Полицейский смягчился, улыбнулся даже: «Езжайте. Но помните, американцев я бы оштрафовал». И точно, оштрафовал бы по строгой и очень простой системе – доллар за каждую из превышенных миль. Снисхождение портит людей. Несколько раз после этого мы соблазнялись сэкономить часок-другой за счет скорости по хорошей дороге.
Дороги в Америке очень хорошие. Дороги – лучшее, что есть в Америке, говорят сами американцы. И это правда. На карте (ее дают бесплатно на любой заправочной станции) вся территория в красных и
