– Да.
– Это ложь. Его убил американский ударный беспилотник, один из тех, кто сеет смерть над предгорьями Вазиристана. Американцы убили его – это плата русским. И это – только малая часть платы…
– Но зачем…
Алена не могла поверить – отношения с Америкой были стабильно плохими. Дежурные обвинения наталкивались на дежурное раздражение, вот и все, что было.
– Америка больше не может воевать. Моджахеды Сомали, Йемена, Афганистана, Пакистана, Ирака, Кавказа одержали победу над самым страшным врагом в истории ислама. Ислам установлен даже там, где до этого его не было. Ливия, Сирия, Алжир, Марокко – везде, где народ был отягощен безверием, придавлен сапогом тагута[45] – везде он вышел на улицы в желании освободиться от куфра и взял власть в свои руки, прогнав безбожников и куфроохранителей. Мы на пороге создания Халифата, освобождения двух миллиардов людей от власти тагута и куфра. И даже здесь, в Русне, все больше и больше людей обращаются к Аллаху, страшась гнева Его.
Американцы нашли нефть в Черном море, которое принадлежит русистам. Ее там много, настолько много, что трудно представить себе, сколько ее там. Раньше только нефть Арабского моря[46] удерживала главного сатану от того, чтобы нанести удар по правоверным, избавившись от нас навсегда. Сейчас Сатану не сдерживает ничего…
– О чем ты? – спросила Алена.
– После того как русские и американцы договорятся – здесь, в Москве, совсем скоро – Америка нанесет по исламу удар. Атомный удар.
Алена не знала, что сказать.
– Существует план… Разом покончить со всеми мусульманами. Уничтожить ислам. Американцы используют атомные ракеты с подводных ракетоносцев, базирующихся в Индийском океане, это условие русистов, чтобы Америка не нанесла удар и по ним заодно. Они планируют заживо сжечь пятьсот миллионов человек в один день, в один час, в одну минуту. Они нанесут одновременный удар двумястами ядерными ракетами по всем крупным городам стран, где есть ислам. Пока радиация будет сильной, и они не смогут качать нефть Арабского моря – русские поставят им нефть Черного моря. За это американцы помогут им уничтожить Кавказ, превратить все в пустыню. Они дадут русским за нефть беспилотные самолеты, чтобы русские могли убивать мусульман из Москвы. Каждый из нас окажется под прицелом. Это будет. Скоро.
– Этого… не может быть.
– Может. Я прошу от тебя одного. Кто-то из американских президентов должен приехать в вашу страну. В Русню.
Алена лихорадочно вспоминала график визитов главы государства – до журналистов он доводился заблаговременно.
– Но… ничего такого не запланировано. Я знаю график визитов… никого из Америки не будет. Тем более президента… ведь такие визиты согласовываются заранее, а сейчас у нас плохие отношения…
– Он может появиться без предупреждения. Может появиться в любую минуту. Мы должны знать, когда и где.
– Мы?
– Ты помнишь? Нет Бога, кроме Аллаха, нет равного Аллаху…
– Нет Бога, кроме Аллаха, нет никого равного Аллаху… – как зомби повторила Алена.
– Вот телефон. Запомни его, номер сожги. Я буду по этому телефону, он ни в коем случае не должен попасть в руки кяффиров.
– Я поняла.
Лечи вдруг подхватил ее на руки.
– Не надо… – сказала Алена.
– Что?
– Я… больше не могу иметь детей. Не… надо.
Но дело было не в этом. Просто Алена боялась признаться, насколько она осквернена. И никакими словами про Аллаха, никакими молитвами это уже не смыть.
Когда Алена ушла, из соседней комнаты вышел человек. Невысокий, телосложением похожий на ребенка, с сильными очками и короткой бородкой.
– Она согласится, – сказал он, – все в порядке. Она согласится.
– Пошел вон… – процедил Лечи, – хъяйн ден мере гъо![47]
16 мая 2015 года
Москва
Это утро понедельника ничем не отличалось от других. За исключением того, что солнце светило в небе, птицы пели, зеленая листва радовала своей свежестью, и солнце заигрывало с ней своими мягкими, как птичье перо, лучами. Впервые за долгое время Алена была счастлива.
Она отбила пару звонков Пашика… он обидится, но ей на это было плевать. Она забыла проглотить свою обычную утреннюю дозу кофе, но проснулась и без этого. Она слетела вниз, к своей новенькой «Хонде» как девчонка, прыгая через две ступеньки. И даже пробки, бич московских улиц, сегодня были менее раздражающими.
Ее мужчина был здесь. Ее мужчина был с ней. И она была счастлива…
Утром в редакции все было как обычно. Сначала оперативка, на которую приглашаются начальники отделов и, если нужно, ведущие специалисты, хедлайнеры тех или иных проектов. Затем по коням, репортера, как и волка, ноги кормят.
Плюхнувшись на свое место, она вдруг поняла, что не знает, с чего начать. Все мысли перепутались в голове, и среди них не было ни одной, касающейся работы…
О, Аллах… Надо собраться с мыслями, а то ее просто уволят…
– Шаламова…
Она вдруг поняла, что зовут ее. И возможно – кричат не первый раз…
Ее начальник – должность называлась «директор новостных программ» – сидел дальше в кабинете, стены которого на американский манер были прозрачными. Пару лет назад в их студии сделали капитальный ремонт, все загородки до потолка сломали, теперь был один большой зал, загородки чуть выше пояса, кабинеты полагались только начальству и редакторам, и то с прозрачными стенами. Это называлось «командообразование».
Виктор Сергеевич, не отрываясь от телефонной трубки, показал на то, что прихотью какого-то безумного дизайнера называлось стулом. Алена осталась стоять…
– Сядь, не маячь… – раздраженно сказал Виктор Сергеевич, закончив разговор, – что-то давно нет новостей со Старой Площади.
– Вообще-то… есть. Я просто не успела. Кононенко не снимают…
Редактор улыбнулся:
– Ладно. Напишешь потом. У тебя пропуск не просрочен?
Имелся в виду пропуск в Кремль.
– Нет. А что?
– На нас свалили работу, которую вообще должны были делать другие. Причем, когда времени совсем нет. Надо будет взять несколько интервью, а потом поработать на самом саммите. От всего остального я тебя освобождаю, передай дела Проворовой. И выбирай себе операторскую бригаду – любую.
– За что это такое? Саммит? Мы объединяемся с Америкой?
Редактор странно взглянул на нее.
– Почти угадала. Держи папку. Тут все – программа, список приглашенных. Через два часа принесешь мне план работы. Не скупись, все по максимуму.
Алена машинально пролистывала папку.
– Слышишь? Все по максимуму. Не менее пяти операторов, картинка чтобы была первоклассной. Мне уже предложения валятся – купить контент[48].
Внезапно Алена почувствовала, что кровь останавливается у нее в жилах…
Московский нефтяной саммит. Программы выступлений. Специальный гость саммита – Джордж Герберт
