все равно, куда!!! Хоть в море выкинуть. Эта каюта принадлежит графине…
— Потеснитесь на одну ночь, — сквозь зубы произнес Патрик. — Давайте решим этот вопрос завтра, граф.
— Графиня рассчитывала…
— Уже поздно, мы решим это завтра!
— Нет, позвольте, милорд…
Сесилия кашлянула, прерывая очередной поток возмущений Улварда. Двое мужчин быстро обернулись. Патрик облегченно вздохнул, почувствовав, что графа сейчас выгонят. Граф Улвард сухо пожелал миледи Вэндэр доброй ночи.
— Мне тоже очень хотелось бы, что бы эта ночь была доброй, — улыбнулась Сесилия самой очаровательной и открытой улыбкой.
Граф замолчал, не до конца понимая смысл фразы. Зато Патрик, уловивший в голосе жены металлические нотки, понял ее прекрасно. Также улыбнувшись, он поддержал ее:
— Сеси, мне кажется, поздно. Мне хотелось бы уже лечь спать, а тебе?
— И мне, — она демонстративно зевнула, металл в ее голосе стал слышен более отчетливо. — Граф Улвард, нам очень жаль, что возникло это маленькое недоразумение. Обещаю, оно будет решено.
— Маленькое?!! — снова взорвался тот.
— Большое недоразумение, — сухо поправилась Сесилия. — Я хотела вам передать, граф, что ваша жена вас ждет. Она сказала, что если вы не придете к ней через четверть часа, то она запрется в вашей каюте и не пустит вас. Графиня просила это передать десять минут назад.
Улвард побледнел, затем резко покраснел, пышные усы его запрыгали на красных от возмущения щеках. Кивнув милорду Вэндэру, он выбежал из каюты. Сесилия быстро закрыла за ним дверь. Патрик перевел дыхание и проговорил:
— Это ты ловко. Нет, ну надо ему было, целый день испортил!
— Ага. Надеюсь, завтра утром вы разберетесь; второй раз он так просто от нас не уйдет.
Патрик облегченно выдохнул и потушил свечи.
Глава 29
На следующее утро, после завтрака, Сесилии пришлось просидеть час с тремя пожилыми дамами, поддерживая затянувшийся разговор о фасонах платьев и их пошиве. Найдя, наконец, повод уйти, миледи Вэндэр мигом им воспользовалась и вышла на верхнюю палубу. Там она увидела бледного Ридженайта с сильно искусанными губами, нервно теребившего край своего сюртука. Заметив миледи Вэндэр, он еще сильней занервничал и поспешно застегнул верхнюю пуговицу своей сорочки.
— Доброе утро, — улыбнулась ему Сесилия.
Ридженайт потер бледной рукой лоб и пробубнил:
— Для меня оно совсем не доброе, миледи Вэндэр.
— Это почему же?
— Граф Улвард хочет меня выкинуть в открытое море. Он по этому поводу уже полчаса с милордом Вэндэром и капитаном спорит.
— Где они?
— В кают-компании, — жалко простонал тот и закрыл лицо дрожащими руками.
Сесилия спустилась по лестнице и резким ударом руки распахнула дверь кают-компании. Трое присутствующих с изумлением посмотрели на нее.
— Миледи?.. — растерянно протянул капитан, поднимаясь со стула.
— Граф Улвард, — повелительным тоном заговорила Сесилия, — скажите, мистер Ридженайт нанес вам личное оскорбление своим появлением на «Ручье»?
— Нет, — растерянно протянул Улвард.
— Капитан, — она обернулась, — в вашем трюме найдется лишний гамак для мистера Ридженайта?
— Конечно, миледи.
— Граф, каюта вашей жены свободна. Вы имеете еще претензии?
— Н-нет, — промямлил тот, все еще не придя в себя от такого дерзкого вмешательства.
— Хорошо, тогда вопрос решен, — хмыкнула Сесилия и стремительно вышла из помещения.
Капитан, заметив замешательство графа, поспешил удалиться из кают-компании. Патрик коротко кивнул Улварду и ретировался следом за остальными. Нагнав жену на нижней палубе, он встал рядом с ней у борта:
— Улвард просто невыносим! — почти вскричал он, когда поблизости никого не осталось.
— Доброе утро, милорд, — скромно произнесла Эльза, становясь рядом с ними.
От неожиданности Патрик вздрогнул и, несколько отрешенно посмотрев на горничную, замолчал. Эльза взглянула на Сесилию и шепотом произнесла:
— Сегодня утром я слышала, как капитан и его помощник смеялись над молоденьким матросом.
— Ну и что? — с деланным безразличием спросила Сесилия.
— Матрос говорил, будто ему вчера ночью миледи Вэндэр помогала развязывать узлы и натягивать парус. Конечно, ему не поверили.
— Что?!! Мэри, ты сума сошла? — воскликнул Патрик.
— Доброе утро, милорд, миледи, — поприветствовал сэр Габриель Вэндэров, игнорируя Эльзу. Встав рядом с Сесилией, он заговорил: — Прошу прощения, милорд, что помешал, но не скажете ли вы мне, кто эта Мэри? Насколько я знаю, на судне нет дам с таким именем.
Патрик облизал пересохшие губы, пытаясь проглотить острый комок, вставший посреди горла. Сэр Габриель терпеливо ждал.
— Это кухарка, — тихо произнесла Эльза.
— Я обращался не к вам, мисс, — грубо сказал Габриель и расплылся в почтительной улыбке перед милордом.
— Эльза права, это кухарка, — сухо ответил Патрик, стараясь не смотреть на жену.
— Простите за глупый вопрос, — извинился Габриель и окликнул свою двоюродную сестру.
К ним подошла Кэти и, поприветствовав Вэндэров, встала рядом с кузеном. Все молчали. Тишину нарушил сэр Габриель, осведомившись у Кэти о здоровье ее подруги.
— Ванессе плохо, — безразлично отозвалась та.
— Бедняжка, — искренне пожалела девушку Эльза.
Кэти бросила на нее надменный взгляд, но придержала язык. Опять повисло молчание. Патрик сдержанно вздохнул и заметил:
— Чудесный был завтрак.
— Да. Наверное, его готовила эта кухарка Мэри, — усмехнулся сэр Габриель и, закурив, обратился к Кэти. — Дорогая моя, ты слышала, что милорд и миледи Вэндэр взяли в помощь корабельному коку кухарку?
Что-то в его интонации заставило Патрика напрячься. По спине у него пробежала холодная струйка пота. Сесилия опустила глаза, от тона этого человека ей тоже стало не по себе. Патрик холодно произнес:
— Не думаю, что это очень интересная тема для разговора, сэр Габриель.
— Габриель, с чего меня должны интересовать слуги? — так же безразлично, как и до этого, отозвалась Кэти, пораженная странным вопросом кузена.
Сэр Габриель потупил глаза и слегка покраснел. Внезапно он понял, что все четверо собеседников смотрят на него с неприязнью, даже Кэти. Страх, что благоволение милорда Вэндэра он потеряет раз и навсегда, заставил его с интересом заговорить о красоте природы. Взгляд милорда смягчился и Габриель, облегченно вздохнув, продолжил восхищаться морем.
За обедом Сесилии пришлось сесть рядом с двумя пожилыми дамами, от которых она с таким трудом
