искушения познакомить читателя с его текстом.
Совершенно секретный меморандум за № 3208/41 был составлен уже в ходе войны, а именно: 1 октября 1941 года, за день до начала решающего наступления на Москву[267]. Учитывая это последнее обстоятельство, Военно-экономическое управление ОКВ составило оценку возможного сокращения военного потенциала Советского Союза. К меморандуму была приложена карта с четырьмя возможными рубежами продвижения немецких войск:
Рубеж «А»: Захват Крыма, Харькова, Курска, Тулы, Москвы, Ленинграда, Кандалакши.
Рубеж «В»: Захват всего Донбасса.
Рубеж «С»: Захват Горького.
Рубеж «D»: Захват Кавказа, Баку, Грозного, Сталинграда, Западного Урала.
Высказывались следующие предположения:
На чем может задержаться глаз при чтении этого документа? Я сейчас опускаю вопрос об оправданности прогнозов генерала Томаса (об этом речь пойдет ниже). Зато в меморандуме есть нечто ненаписанное: это, во-первых, сам дух расчета по поводу еще не достигнутых рубежей и еще не захваченных предприятий — вплоть до Урала, хотя немецкие войска стояли еще западнее Вязьмы. Во- вторых, не высказанная, но подразумевавшаяся проблема: ну, а что же будет со всей этой промышленностью?
А этот вопрос волновал тогда многих. Так, еще 26 июня 1941 года в памятной записке для г-на Фридриха Флика, составленной одним из его подчиненных, говорилось:
«Я слышал сегодня, что уже обсуждаются планы распределения русских заводов; особенно большие претензии предъявляют «Рейхсверке»: эти претензии распространяются на угольные месторождения Украины.
Кроме того, г-н Шведе («Ферайнигте штальверке») добивается увеличения доли для «Ферайнигте штальверке». Различные другие концерны также подали свои заявки...»[268] .
Как видно, у г-на Флика имелись определенные основания беспокоиться. К этому времени уже были разработаны основные положения, которыми должны были руководствоваться войска на Востоке, — пресловутая «Зеленая папка».
«Зеленая папка» представляет собой один из наиболее подробных документов, в котором была изложена программа систематической экономической эксплуатации оккупированных территорий Советского Союза. Она явилась плодом деятельности так называемого Восточного штаба экономического руководства, который был создан специально для разработки системы экономической эксплуатации нашей страны и подчинялся непосредственно рейхсмаршалу Герману Герингу.
Генеральная задача «Зеленой папки» была изложена в пункте первом предисловия к этому длинному документу. Пункт гласил:
«Согласно приказу фюрера необходимо принять все меры к немедленному и полному использованию оккупированных областей в интересах Германии. Все мероприятия, которые могли бы воспрепятствовать достижению этой цели, должны быть отложены или вовсе отменены».
И далее, во втором пункте:
«Получить для Германии как можно больше продовольствия и нефти — такова главная экономическая цель кампании. Наряду с этим германская военная промышленность должна получить и прочие сырьевые продукты из оккупированных областей, насколько это технически возможно и с учетом сохранения промышленности в этих областях. Что касается рода и объема промышленного производства оккупированных областей, то они должны быть согласованы в первую очередь с требованиями, которые предъявляет эксплуатация сельского хозяйства и нефтяной промышленности для нужд германской военной экономики... Совершенно неуместно мнение о том, что оккупированные области должны быть возможно скорее приведены в порядок, а экономика их восстановлена»[269].
Итак, перед нами в совершенно обнаженном виде предстает цель превращения Советского Союза в своеобразную гигантскую колонию Германии. Для этого «Зеленая папка» предусматривала создание довольно стройной системы военно-хозяйственных учреждений в тылах групп армий и армий, — это были так называемые хозяйственные инспекции, команды и группы.
27 июля 1941 года последовали «Инструкции по руководству экономикой во вновь захваченных восточных областях», предписывавшие образование определенных компаний монополистического характера, которые должны были взять в свои руки захваченные советские предприятия (среди такого рода компаний можно упомянуть, в частности, так называемые «Остверке ГмбХ»). Смысл этого мероприятия разъяснялся самими немецкими промышленниками так:
«Записка для г-на Флика
13.8.41.
О беседе с полковником Ионом
В ходе сегодняшней беседы с гном Ионом я заговорил об основании «Остверке ГмбХ». Гн Ион подтвердил мне то, что я уже слышал от г-на Шеера, а именно: что путем основания этой компании хотят избежать того, чтобы в немецкой промышленности начались раздоры из-за русских заводов. Кроме того, хотят точно ограничить компетенцию политических властей... Однако интересным было заявление г-на Иона, что он ни в коем случае не собирается постоянно сохранять весь русский экономический комплекс в государственном владении. Совсем наоборот: оп намеревается после окончания войны удовлетворить частновладельческие интересы[270].
Действительно, документация БХО («Остверке», или «Бергунд хюттенверке Ост ГмбХ»), членом административного совета которого стал гн Флик, содержит ряд указаний на то, что и в этой форме концерн Флика получил в свое распоряжение ряд советских предприятий, а именно: металлургический, вагоностроительный, коксохимический, цементный и лесопильный заводы в Днепродзержинске плюс металлургический завод имени Петровского, коксохимзавод, металлургические заводы ДСМО и им. Коминтерна, им. Либкнехта, им. Ленина, им. Артема — в Днепропетровске. Крупп получил машиностроительный завод в Краматорске; Маннесман — металлургический завод в Таганроге[271].
Эта процедура не ограничивалась металлургией. Так, директор П. Хенрихс (фирма «Цейс») направил в адрес Экономической группы точной механики и оптики 22 июля 1941 года следующее письмо:
«Г-ну д-ру К. Альбрехту
22 июля 1941 г.
Секретно
Хен/Ри
О русской оптической промышленности
Уважаемый господин доктор Альбрехт! На основании нашего сегодняшнего разговора по телефону посылаю Вам, как Вы того требовали, пронумерованные документы в голубой папке, оставленные Вами господину Котхаусу во время его последнего посещения. Кроме того, я хочу отметить на основании
