недоступных водам горах Кармеля, Ливана, Тавра и Загроса, многие пришли туда от потопов). Мы можем сказать одно — переселение было значительным по масштабам. Именно в ту пору нагорный край получил своё нынешнее название — Армения. Ведь этнотопоним «Армен, Армень» состоит из двух корневых основ «ар», означающей «ярые, арии» (то есть «жизнеспособные») и «мэн, мень») — «человеки, люди». Аромани, Аромони, Яромони — этноним русов-индоевропейцев, аналогичный более позднему — Росомоны, Русомони. Причём самоназвания неопредэтноса и страны его обитания сохранились в собственной форме — хай и Хайяса.
Столь же естественно, как проходили до этого переселения неопредэтноса и родов суперэтноса, теперь на Армянском нагорье произошло (в значительной степени, но не полностью) смешение русов- индоевропейцев с потомками прогрессивной ветви Хомо неандерталенсис.
Смешение это проходило не одну тысячу лет, это очевидно. В результате неопредэтнос получил от русов-индоевропейцев прежде всего — язык, ранний праиндоевропейский с вкраплениями субстратного, затем светлые покровы: светлые волосы, светлые глаза и этноним «ярмани, армени» (мы в дальнейшем будем именовать этот второй этнос планеты, во всяком случае, восточного полушария, протоармяне). Протоармяне — есть предки нынешних армян, частично утративших признаки русов-индоевропейцев, но очень хорошо сохранивших память о том, что их предки были светловолосы и светлоглазы.
Русы-индоевропейцы Армянского нагорья (а это, повторим, половина или почти половина всех русов-индоевропейцев; мы не имеем в виду русов-бореалов Евразии, речь идёт только о руссах- индоевропейцах Ближнего Востока) — итак, русы-индоевропейцы, в свою очередь, получили от неопредэтноса протоармян некоторые внешние арменоидные черты. В частности, это форму губ (изгиб рта, имитирующий улыбку даже при отсутствии таковой — это знакомая нам «улыбка» архаических куросов и кор), несколько увеличенные, отчасти выпуклые глаза, прямой, в меру крупный нос с округлой мочкой и пр.
В дальнейшем эта значительная часть ближневосточных русов сохранит таковую внешность, оставаясь при этом полнокровной, полноценной и активной частью суперэтноса русов-индоевропейцев, которой присущи все без исключения этно-культурно-языковые признаки ядра суперэтноса, оставаясь исконными коренным русами.
И потому нас не должен удивлять несколько непривычный для нас антропологический тип лиц множества изваяний-статуй III тысячелетия до н. э. — 500 годов н. э., изготовленных как непосредственно на Ближнем Востоке, так и в Малой Азии, в архаической Греции, в Этрурии-Венедии, в циркумпонтийской зоне. Эти статуи, эти улыбающиеся куросы и коры, архаические аполлоны и афины — есть копии наших прямых предков, хоть и не во всём похожих на нас. В них запечатлен облик ближневосточных русов.
Именно русов — таких, какими они были в ту эпоху.
Русы-индоевропейцы Палестины-Сирии и Северного Двуречья, гонимые водами потопа, подобно праведному Ною с его родом, обретшему спасение на горе Арарат, обрели спасение на Армянском нагорье. Да, они спаслись на нём от гибели, они сохранили себя, чтобы вернуться спустя тысячелетия вслед за отступающими водами не только в долины Иордана и сирийские пахотные низменности, не только в Северную Месопотамию, но и в Месопотамию Южную. Да, они, умножившиеся и закалённые в переселениях, шли всё дальше на юг и юго-восток. Они осваивали подсыхающие благодатные земли между Тигром и Евфратом, чтобы жить, плодиться и трудиться там, чтобы создать на этих землях первые государства Шумера, первую письменность на планете.
Видные индоевропеисты Т. В. Гамкрелидзе и В. В. Иванов в своём известном труде достаточно верно определили родину индоевропейцев (мы предпочитаем называть её первичной родиной[21]). Однако они не сумели понять, что прародина русов-индоевропейцев (именно русов, а не каких-то мифических «общечеловеков») располагалась не только на Армянском нагорье, а в целом на Ближнем Востоке.
Но память о потопе сохранили в первую очередь те, кто пережил потоп на Армянском нагорье. Они спустились в благодатные земли Двуречья. И вместе с ними туда пришла их память их сказания, легенды, былины. Вот почему их прямые потомки, русы-индоевропейцы Шумера, первыми записали отголоски сказаний о Великом потопе и о праведном Зиасудре из города Шуруппака.
Традиционно Зиасудра переводится с шумерского языка как «нашедший жизнь долгих дней». Подобная форма, безусловно, есть «красивость», то есть свойство переводчиков переводить длинно, путанно и экзотично (и, как правило, с оригинала на английский, а потом уже на русский). Хотя смысл передан в целом верно.
Фактически Зиасудра — это типичное двукоренное индоевропейское имя, где первый корень «зиа» — это «диа, зиа» в значении «бог-день», «день», а второй «судра» — это «судар» — с ясным без перевода значением слова «дар» и приставкой сопричастности «су−», в целом же вполне русское слово «сударь» понятно нам, это и «господин», и «имеющий дары», «одарённый». В переводе с русского на русский мы получаем Зиасудра = «одарённый днями» или «господин дней». Коротко, чётко, без двойных переводов и полностью соответствующее шумерскому смыслу. О самих шумерах мы будем говорить позже. Но уже из этого краткого примера мы видим, что шумеры, как и полагается русам-индоевропейцам, говорили на раннем праиндоевропейском языке (проторусском).
Зиасудра (Сударь дней, или Дней-сударь) правил городом Шуруппаком. Не страной, а именно городом, потому что, как мы выяснили выше, индоевропейцы жили городищами-поселениями. Что же это за город? Шур-уппак — также двукоренное индоевропейское слово, но к тому же, как большинство восточных калек, слово-перевёртыш, которое изначально звучит Руш-капа или Рус-капа со значением Русское капище, Капище русов, то есть город-святилище русов. А так как Зиасудра — праведник, то правил он, естественно, не вертепом, а градом-святилищем. Мы имеем полное совпадение образов — и лингвистическое, и смысловое.
В аккадских мифах спасшегося праведника зовут Ут-наништи. Это перевод на аккадский (язык, представлявший диалект раннего индоевропейского с существенными вкраплениями протосемитского языка) шумерского имени Зиасудра. То есть, в аккадском и имя, и сам миф — вторичны, заимствованы от шумеров. Но не просто заимствованы, а привнесены в новый этнос представителями этноса русов-шумеров, органично вошедших в него и бывших (по крайней мере, первые столетия) интеллектуальной (возможно, жреческой) элитой иредсемитского Аккада.
Ещё один герой шумеро-аккадских мифов о потопе — Гильгамеш, точнее, Хильгамеш. Оба корня в имени индоевропейские — Хильга-мес. Первый — это хорошо нам известное имя русов, которое в скандинавском варианте получило звучание Хельги, в славянском — Ольг, Ольги, Олег. Второй — Мес-Меш, в значении «объединитель», нам известно по польскому княжескому имени Меш, Мешко (отсюда и поздние Миша, Мишка, как и Миха-ил — Миса-ил).
К слову следует заметить, что кочующее из энциклопедии в энциклопедию и из учебника в учебник представление о том, что многие греческие и поздние русские (европейские) имена были заимствованы у древних евреев, ошибочно — это весьма устоявшийся вымысел-миф. Фактически дикие кочевники семито- хамитских групп, вторгаясь в цивилизованные страны и города индоевропейцев, заимствовали многое (о заимствованиях, кстати, постоянно говорят израильско-иудейские пророки и учителя, решительно боровшиеся против всяких заимствований у других народов, но не преуспевшие в этом деле), в том числе и имена индоевропейцев русов. В дальнейшем зачастую незначительно искажённые (или просто олитературенные) имена посредством христианизации индоевропейских народов возвращались к ним же и вполне естественно накладывались на старые, исконные и исходные — Иоханаан на Ивана-Яна, Даниил на Дана и т. д.
Имя праведника Ноя гораздо старше самого иврита и исходит вовсе не из раннееврейского «ноах», а из индоевропейского «нов−» — «новый». Ной и его род — это «новые люди», новое поколение людей, пришедших после потопа. Ной — это трансформированный в мифах народов семито-хамитской группы один из основных героев индоевропейского эпоса о Потопе и спасшемся праведнике. Так его и воспринимало подавляющее большинство индоевропейских народов вплоть до недавнего времени.
Достаточно посмотреть на венецианскую мозаику XII–XIII веков н. э., где белокурый и светлобородый Ной с ликом арийца выпускает из оконца ковчега белого голубя.
И сами семиты сохранили и довели до нас память о том, что сын Ноя Иафет (Яфет-Япет), родоначальник иафетической-европеоидной расы, основал город Яффу, заселил Палестину-Сирию (Святую
