— А это
— Это был самый настоящий дракон, — заверил его Таша. — Мы получили четкий сигнал о том, что Пантерра и маленькая сестра не ошиблись насчет тварей, с которыми столкнулись, и что предупреждение Серого Стража нельзя оставить без внимания. Мы обязаны сообщить обо всем королю и Большому Совету. Если мы все пятеро засвидетельствуем это, сомнения отпадут.
— Я бы хотела взглянуть на внешний мир, прежде чем мы пойдем обратно, — быстро заговорила Фрина. Она обвела взглядом друзей, на лицах которых отражалось сомнение, смешанное с отвращением. — Если мы пройдем по проходу до конца и убедимся в том, что большой мир и в самом деле открыт для нас, то у нас будет еще более веское доказательство того, что случилось немыслимое. Полагаю, не стоит недооценивать тех, у кого вызовут сомнения наши свидетельства.
Тенерифе покачал головой.
— Не думаю, что нам стоит это делать. Мы, быть может, и дойдем до конца прохода, но не факт, что сумеем выбраться отсюда. Если дракон вернется, он отрежет нам путь.
— Если это и случится, то нам придется лишь подождать, пока он не улетит снова. Или мы просто пойдем на запад, вдоль наружного периметра, и вернемся через другой проход. Если рухнул один защитный барьер, то, само собой разумеется, остальные тоже не устояли.
— Но то, что ты предлагаешь, не само собой разумеется. — Тенерифе покачал головой. — Это слишком рискованно.
— Ага, а все остальное, что мы делаем, — детские игрушки? — Фрина задорно рассмеялась. — Это смешно, кузен. А что ты скажешь, Таша? Ты тоже за то, чтобы повернуть назад?
— У нас есть веские причины, чтобы поступить так, — ответил тот, приглаживая пятерней свои длинные черные волосы. Лента, которая схватывала их на затылке, куда-то исчезла. — Но и твое предложение имеет свои плюсы. Мне бы тоже хотелось взглянуть на то, что находится на другом конце прохода. Я пойду с тобой. Остальные могут вернуться, и никто не посмеет упрекнуть их за это. Брат? Пан? Маленькая сестра?
— Я иду с тобой, — с неохотой бросил Тенерифе. — Наверное.
Пру поморщилась.
— Я пойду туда, куда и Пан.
Теперь все смотрели на Пантерру, а тот лишь пожал плечами, сдаваясь и стараясь скрыть свое раздражение за этим жестом.
— Давайте перестанем переливать из пустого в порожнее и поскорее покончим с этим делом.
Они быстро двинулись дальше, держась поближе к скальной стенке, тянувшейся с левой стороны прохода, то и дело поглядывая наверх. После неожиданного появления дракона уже никто ни в чем не был уверен, и они не хотели вновь оказаться захваченными врасплох.
Пан догнал Пру.
— Жуткое было зрелище, не правда ли?
Она кивнула.
— Заставляет задуматься, какие еще сюрпризы нас поджидают. Если бы я не почувствовала опасность, мы могли запросто выйти прямо на него.
— Я видел, как ты среагировала. Молодец. Ты спасла всех нас.
— Да, на этот раз все обошлось. — Девушка нахмурилась. — Но в следующий раз я могу и не успеть. Ты должен был возразить, когда Фрина стала настаивать на том, чтобы пойти вперед. Похоже, что для нее все это — лишь забавная и захватывающая игра. Она бы наверняка прислушалась к тебе.
Пру бросила на него выразительный взгляд и поспешила вперед, чтобы догнать Ташу. Она явно злилась, и было из-за чего. Пантерра не знал, что ему делать. Он не мог отвечать за Фрину; в конце концов, это не он предложил идти вперед вместо того, чтобы повернуть назад. Пру вела себя неразумно, что на нее было не похоже.
Они брели вперед под проливным дождем, и нервы у всех были на пределе. Тени, быстрые и вытянутые, скользили по стенам прохода Афалион-Пасс, неожиданно выныривая из-за нагромождений камней, и путники постоянно оглядывались по сторонам в поисках опасности. Ветер, врываясь в ущелье, неутомимо тянул свою унылую поминальную песнь. Впереди и позади них клубилась стена темноты, поглощая следы и не позволяя увидеть, куда они идут.
Проход оказался более длинным, чем поначалу представлялось Пантерре. Спустя некоторое время он сузился до двадцати футов и начал петлять из стороны в сторону. Ни один дракон наподобие того, которого они видели, не смог бы протиснуться в такую щель, подумалось Пантерре, и мысль эта принесла ему некоторое успокоение. Но юношу беспокоило то, что он уже не мог сориентироваться и теперь совершенно не представлял, где они находятся.
В конце концов, когда им уже стало казаться, что проход никогда не закончится, впереди посветлело, скальные стены разбежались в стороны, и члены маленького отряда обнаружили, что карабкаются по каменной осыпи на широкий хребет кряжа, который без устали секли струи дождя и порывы ветра. Кутаясь в свои дорожные накидки и пригнув головы, путники сгрудились на небольшой скальной полочке и стали вглядываться в туманную дымку вдали. Над голой, выжженной землей, изрезанной ручьями и реками, русла которых причудливо извивались и пересекались, клубились тяжелые черные тучи. Те немногие деревья, что торчали здесь и там, казались мертвыми. Ветви их почернели и высохли, листва давным-давно была унесена страшным катаклизмом, который уничтожил этот мир много веков назад. Повсюду, настолько хватало взгляда, были видны только следы смерти и разрушения. Голая земля, мрачные скалы и мертвый лес — Пантерра и представить себе не мог, что когда-либо увидит столь безжизненный пейзаж.
— Тени, — прошептала Фрина, останавливаясь рядом с ним.
— Здесь все мертво. — Пру озвучила невысказанную Пантеррой мысль. — Все.
— Не совсем, — возразил Тенерифе, указывая куда-то рукой.
Вдалеке, где уже невозможно было рассмотреть какие-либо детали, из сумрака поднимались столбы дыма. Впрочем, погода была настолько плохой, что путники не были уверены в том, что глаза их не обманывают. Друзья долго стояли и смотрели на дым.
— Я не понимаю, что вижу, — наконец проговорил Таша.
Изо всей пятерки у него было самое острое зрение, так что остальные смирились с тем, что им не стоит даже и пытаться разглядеть что-либо вдали.
— Надо подойти ближе и посмотреть, — внезапно предложила Фрина. И вновь она обвела взглядом товарищей. Их лица выражали недовольство. — Мы забрались уже достаточно далеко, так почему бы не сделать еще несколько шагов?
— Потому что теперь мы ступили на территорию, о которой ничего не знаем, — отметил Таша. — И теперь разведка становится делом намного более опасным. Боюсь даже представить, что скажет твой отец, если узнает, что мы согласились с твоим предложением. Полагаю, мы сделали все, что могли. Пора возвращаться.
— А что, если там — Люди? Что, если они смогут рассказать нам о том, что произошло с их миром?
— А что, если их там нет и они ничего не станут рассказывать, зато захотят пообедать нами? — проворчал Тенерифе. — Возвращаемся, кузина!
Принцесса резко повернулась к нему.
— Я не хочу сдаваться, не хочу упускать такую возможность! Я должна увидеть все собственными глазами!
Не говоря ни слова, Таша подхватил ее на руки и перебросил через плечо.
— Пора возвращаться, принцесса. Тебе, чтобы удовлетворить свое любопытство, придется дождаться другого раза.
Фрина стала брыкаться и колотить кулачками по его спине, требуя, чтобы он немедленно опустил ее на землю. Пантерра и представить себе не мог, что дочь короля может так вести себя, и ему не понравилось то, что он при этом почувствовал. Очевидно, Фрина Амарантайн была из тех, кто привык добиваться своего любой ценой, и она приходила в ярость, когда ей отказывали.
— Это глупо! — продолжала буйствовать принцесса на высоте своего положения на плече
