— У него ведь нет агента, а ты очень ловкая в бизнесе дама, и ты сказала себе: «Почему бы мне не пойти и не навестить моего старинного приятеля Льюиса?»
Криста улыбнулась. Ее улыбка была сочтена за согласие, на что она и рассчитывала.
Льюис подошел к окну, распахнув полы пиджака. Затем повернулся лицом к Кристе.
— В самом Деле, ни для кого не секрет, что издательский бизнес, которым заняты парни из «Уорлда» — не самый выгодный для Питера Стайна. Тебе ведь известно, что они обштопывают людей творческих и прочих джентльменов, не желающих обременять себя мыслями о презренном металле. Главное в том, что для любого издательства в этом городе Питер Стайн стоил бы изрядной доли премиальных помимо его гонораров, а в «Уорлде» он совершенно их не получает. Это одна сторона проблемы. Затем маркетинг «Уорлд» не агрессивное издательство. У них нет своих продавцов. Они пользуются услугами «Фалкона». У них мало рекламы. Они не устраивают ажиотажа вокруг книг, потому что а — не умеют это делать, и б — считают это неприличным. Хотя они вполне могли бы удвоить свой первый тираж и распродать до чертиков больше книг Стайна, чем они это делают сейчас. Ну, а мы можем. Я знаю, как это делается. Другое дело — симпатии к издателю. У Питера очень хорошие отношения с тамошним парнем… забыл его имя. Очевидно, что они доверяют друг другу и прекрасно вместе работают. И это нечто неуловимое. Я не знаю, насколько Питер доверяет своему издателю. Эти отношения могут быть для него настолько важными, что все остальное покажется чепухой.
Он осторожно поглядел на Кристу. Пока все говорилось обиняками. Но они могли говорить и более прямо.
— Именно это я и имела в виду, — сказала Криста. — Они держат его на минимуме. Они не стараются продать побольше. Они ездят на нем, не прилагая собственных усилий. Вот они сидят и рассуждают: «Мы продали столько-то экземпляров последней книги, и предыдущей тоже, так что давайте напечатаем снова столько же, потому что столько книг Стайна покупают». Минимальный оборот. Минимальные хлопоты. Предсказуемые доходы где-то на минимуме.
— Ты хорошо это сформулировала. Так происходит все время. Для них он хлеб с маслом. Для такого издательства, как наше, он мог бы стать икрой с шампанским.
— Значит, «Твентит» может быть заинтересовано в Питере?
— Ну, публикация это еще полдела. Мы не любим наступать кому бы то ни было на пятки. Мы не любим переманивать авторов… впрочем, да… весьма.
Льюис Геллер просто лопался, с трудом скрывая свое возбуждение. «Твентит» было асом и хищником в издательском деле, и по стилю своей работы стояло от «Уоргда» так же далеко, как черт от благодати. Для издателей из «Твентит» книги были просто товаром, который они пропихивали так же настырно, как мыло. В издании популярной беллетристики они занимали первое место, потому что платили самые высокие гонорары самым популярным авторам, и тут же бессовестно надували их, а их книги сопровождали крикливой рекламой. Из-за этого лишь немногие «качественные» авторы числились среди их постоянных партнеров. Гиганты от литературы обходили их подальше, и это начинало уже беспокоить издательство. Ему отчаянно требовалось повысить свою престижность. На утреннем заседании в тот день это стало основным предметом для дискуссий. И вот, вероятно, Питер Стайн знал, что Криста Кенвуд поехала к Льюису. И это означало, что в принципе у него не было серьезных возражений против «Твентит», если он когда-либо решится разорвать свой союз с «Уорлдом». В это трудно было поверить, впрочем, как и во многое другое. Быть может, гордый лауреат «Пулитцера» нуждался в деньгах, чтобы финансировать свою новую подружку. Криста не казалась дешевой. Льюис никогда и не видел женщины, которая одевалась бы дороже, чем она. И она не похожа на женщину, которая согласилась бы провести остаток своей жизни в Ки-Уэсте. Ей нужны были путешествия. Первоклассные отели. Самые лучшие. То же самое и в одежде. Дешево одеваться она не захочет. И если Питера Стайна придется убедить, чтобы тот поступился принципами, это влетит в немалую сумму.
Вопрос заключался в том, какова могла быть эта сумма.
— Ты мог бы дать мне хотя бы в общих чертах, прикидочно, что могло бы предложить Питеру ваше издательство? — поинтересовалась Криста.
Льюис улыбнулся, а глаза его сузились.
— Трудно сказать без предварительных расчетов. Но… не знаю… допустим, у него в «Уорлде» получаются сто пятьдесят тысяч в твердой и, ну, семьсот в мягкой. Если все представить именно так, то я абсолютно уверен, что «Твентит» может издать его где-то около трехсот тысяч в твердой, и я буду весьма разочарован, если он не сделает полтора миллиона на американском рынке. Разумеется, все это осуществимо на хребте большой, большой рекламной кампании.
— Так ты думаешь, что мог бы удвоить тиражи?
— Надеюсь. По крайней мере, мне хотелось бы рассчитывать на это.
— И если он теперь зарабатывает у «Уорлда» около восьмисот тысяч за книгу, вы могли бы удвоить это до миллиона шестисот и гарантировать ему это авансом.
Льюис рассмеялся.
— Не
— Но ведь у «Твентит» не так уж и много лауреатов «Пулитцера», разве не так? — возразила Криста. — Действительно, сколько?
Льюис поперхнулся. И почему красивые женщины имеют репутацию глупых? Те, которых он знал, были все востры, как лезвия бритвы. А Криста явно оказалась еще острей.
— Вообще-то ни одного, — ответил он, засовывая палец за ворот.
— Ну, а если у вас окажется Питер Стайн, то будет один. А если он у вас будет, то к вам могут прийти еще и другие, коль скоро лед тронется, образно говоря.
— Да, все это неплохо.
— А неплохие вещи стоят денег, не так ли?
— Да, ты права. «Твентит» будет очень рад заполучить себе кого-то в ранге Питера Стайна. — Льюис кисло улыбнулся.
— И с этой точки зрения он действительно стоит миллиона шестисот авансом, разве не так? Пожалуй, даже больше.
— Послушай, Криста, мы говорим пока все лишь в условных цифрах. Я хочу сказать, что я хоть и возглавляю «Твентит», но у меня есть еще и коллеги. Требуется все это обсудить…
— Постой-ка, Льюис, — возразила Криста. — Я припоминаю, что мы как-то обедали с тобой, и ты сказал мне, что у тебя не служащие, а подстилки для ног.
— Да что ты, я не мог этого сказать, — Льюис неловко улыбнулся. После третьего «мартини» он всегда так говорит. Это одна из его излюбленных шуток.
— Ты точно говорил, — настаивала Криста. Она не улыбалась. Настала пора быть жесткой. — Вообще-то, Льюис, я просто так заскочила к тебе. «Твентит» и в самом деле не согласуется с Питером, как ты понимаешь. Но ведь есть и другие издательства, которые по своей литературной репутации стоят где-то посередке между «Уорлдом» и «Твентит». И раз ты считаешь, что не можешь дать никаких серьезных обязательств, то мы поищем других.
— О скольких книгах может сейчас идти речь? — быстро спросил Льюис.
— Возможно, о трех, — ответила Криста, видя, что он слабеет.
— Прикидочно четыре с половиной?
— Прикидочно пять миллионов долларов.
— Как насчет ланча? — внезапно спросил Льюис. — В это время я обычно отправляюсь в «Четыре Сезона».
— Я составлю тебе компанию.
