пишется и в сабейском (строка 8-я). Таалабиты, одна из ветвей киндитов, была враждебна лахмидам, как это видно и из их недавних нападений в Месопотамии и в Ираке.
Надпись, воздвигнутая Мадикарибом, является свидетельством о его походе в центральную Аравию, в котором принимали участие многочисленные племена, подчиненные Химьяру. Группы племен 'Киддат и Масхидж вместе с бану Талабат', в соответствии с географическим положением занятых ими областей в Аравии и далее на север, упомянуты отдельно, как присоединившиеся к химьяритам. Следует полагать, что именно они — 'арабы', упоминаемые в 5-й строке надписи и призвавшие Мадикариба на помощь против Мундара.
Надпись подтверждает и взаимную вражду киндитов и лахмидов, в которой Мундар III, надо думать, сделал попытку подорвать положение своих врагов в Аравии и тем самым добиться их ослабления, а быть может, и изгнания из Ирака. Мадикариб противопоставил свои силы Мундару, стремясь сохранить свое влияние в центральной Аравии, где не должно было быть места лахмидам, а следовательно, и персидскому влиянию. Именно в десятых годах VI в. Мундар был вынужден еще терпеть киндитов и, конечно, всячески добивался их свержения.
Эпиграфический памятник Ry 510 является документальным доказательством того, что военные походы лахмидов простирались до центральных областей Аравии. Здесь сталкивались интересы нескольких арабских государств киндитов, чьи владения простирались южнее Финикона и маадеев, обосновавшихся в центральных областях Аравии и не порывавших своей связи с Химьяром, с той частью своих племен, которые остались на юге. Враждебные и дружественные отношения между отдельными племенами и группами арабских племен не носили постоянного характера, они не устанавливались надолго, а могли легко изменяться.
На соотношение сил воздействовали новые факторы, и союзные племена нарушали свое согласие, становились враждебными, чтобы через некоторое время вновь объединиться для нападения на нового врага.
Военные действия в центральной Аравии в 516 г. были не единственным выражением интереса лахмидов к этим областям, он проявляется и в последующие годы. Но наиболее длительно и успешно действовал Мундар в византийских областях, на которые он нападал внезапно, обрушиваясь с такой силой и расправляясь с такой жестокостью, что перед ним трепетали и Месопотамия, и Сирия, и провинции Палестины. Ко времени императора Юстина относятся сведения о нападениях Мундара. Так, Анонимной сирийской хронике известно его первое нападение — в 830 г. селевкидов (519 г. н. э.) —.77
Другое сирийское известие Хроники псевдо-Захарии свидетельствуют об опустошениях Мундаром областей Эмессы и Апамеи. 'Кавад, царь персов, настойчиво требовал дани 500 кентенариев золота, которая ему давалась от императора ромеев за расходы на персидское войско, которое оберегало ворота от гуннов. Поэтому от времени до времени он посылал своих арабов в области ромейские, они их опустошали и брали в плен.78 И ромеи прошли в его область Арзун и в пределы Нисибийские и опустошили () их. Вследствие этого оба царя послали заключить трактат (): Юстин — Ипатия и старца Фарзмана, а Кавад Аштабида. Они длительно совещались на границе, и сообщали об этом обоим царям их знатные через гонцов (veredarii), но о мире между ними ничего не было установлено (),79 и были они врагами друг другу. Мундар, царь арабский, отправился в пределы Эмесские и Апамейские, в области Антиохии один раз и второй. Он многих захватил и увел (стр. 78) с собой. Четыреста девушек, внезапно взятых в плен из 'собрания' [т. е. прихода церкви] апостола Фомы в Эмесе, он принес в жертву в один день в честь Уззы. Отшельник Дада, древний старик, был полонен из того же прихода, он видел это своими глазами и рассказал мне'.80
Параллельный текст имеется в хронике Михаила Сирийца, почти дословно совпадающий с текстом Захарии. 'Когда Кавад, царь персов, требовал у Юстиниана (Юстина) царя ромеев 5 (??????????) контенариев золота, которые давались ему за расходы и войско персов, оберегавшее ворота от гуннов. Поэтому он посылал время от времени своих арабов в ромейскую землю, они грабили и брали в плен. Так, араб Мундар выступил и полонил всю землю (стр. 271) делемитов, то есть Белиху и Хабор. И те из ромеев, что были поставлены у границы, перешли в Арзун и в землю нисибийцев, брали в полон, грабили, убивали, уничтожали. И вновь Мундар, царь арабов, отправился в Эмессу и Апамею, в землю Антиохии, он убивал, брал в плен, уничтожал и взял с собой множество народа. Он выбрал из пленных 400 девушек, которые все были взяты внезапно из прихода апостола Фомы в Эмессе, и принес всех их в жертву в честь Уззы, как Дада отшельник, который был полонен с ними, видел все это собственными глазами, и когда возвратился из плена, рассказал'.81
Таким образом, в хронике Захарии Митиленского сохранился рассказ очевидца. Названные представители Византии, посланные Юстином для переговоров, известны и по другим источникам. Ипатий был племянником императора Анастасия, сыном его сестры и Секундина. Фарзман был по происхождению из Лазики, оба они служили во время византийско-персидской войны 502–503 гг.82 Здесь они упомянуты в царствование Юстина. Точной даты переговоры и нападения Мундара не имеют. А. А. Васильев предложил отнести оба его похода, упомянутые сирийской хроникой, к 523 г.83 В хронике Захарии эта глава помещена после рассказов, относящихся к 836 г. селевкидской эры, к 3-му и 4-му индиктиону, соответствующим 525 и 526 гг. н. э.84
К концу царствования Юстина, после венчания на царство Юстиниана и Феодоры (8-й индиктион) у Малалы имеется сообщение: 'Цари поставили (?????????????? приуготовили) патрикия Ипатия, стратилата востока, оберегать восточные области от нападения арабов'.85 О назначении Ипатия известно и Феофану, который добавляет, что 'стратилат востока' оберегал области от нападений персов и арабов, что он также учинил 'великое преследование против манихеев и многие были устрашены'.86 Это назначение следует поставить в связь с тем, что сообщает сирийская
Хроника, называя того же Ипатия. Очевидно, о его участии в восточной политике известно хронографам, а его назначение 'оберегать' византийские пределы от нападения арабов предполагало их агрессивные действия. Брать на подозрение известия Захарии Ритора не приходится, тем более что и Прокопий Кесарийский говорит о жертвоприношении Мундара Уззе, в честь которой был заклан сын гасанида Харита.
Таким образом, и до 524 г. имеются сведения о деятельности Мундара, при этом из авторитетных источников чего, некоторые исследователи не предполагали.87 Восстановив себя в Хирте, Мундар укрепил отношения с сасанидами, направил свое внимание на положение в средней Аравии и устрашил области Византии своими жестокими нападениями.
Значение Хирты как политического центра арабских племен, авторитет Мундара, слава лахмидов, широкие связи, как и строй государства Хирты, охарактеризованы в замечательном, современном событиям, сирийском документе. Послание Симеона Бетаршамского дает живое представление об условиях жизни арабов, с одной стороны, о связях и значимости лахмидов, с другой. Мундар не жил постоянно в Хирте, не только походы отвлекали его. В десяти днях пути от этой своей столицы в январе 524 г. он расположился лагерем против гор Рамлах. Здесь находятся его 'знатные', его войско, сюда приезжают к нему посланцы разных государств Востока. Здесь, в его лагере, находятся мужи племен Маад и Масхидж. Так как маадеи занимали некоторые оазисы областей центральной Аравии, сохраняя отношения с другой частью своего племени, оставшегося в Южной Аравии, то для Мундара мирные отношения или союз с ними не мог не иметь значения. В этот лагерь Мундара прибыл от Зу Нуваса из Химьяра посланный с грамотой, в которой сообщалось о преследовании и гонениях на христиан в Неджране. Прибыли сюда и Абрам, сын Еупора и отец Нонна, византийский толмач, со специальным поручением вместе с Симеоном, монофизитским епископом Бетаршама и горячим поборником этой доктрины. Все потянулись сюда, потому что здесь сходились нити политики всей Передней Азии, в которой все большую роль начинали играть арабы. Мундару предстояло решать сложный вопрос о позиции лахмидов не только между Византией и Ираном, на стороне которого он действовал, но и в отношении государства химьяритов и племен Аравии. Все политические вопросы осложнялись еще животрепещущей идеологической борьбой, глубоко уходящей в социальные и этнические проблемы. В этой сложной борьбе каждому государству, каждому направлению важно было перетянуть на свою сторону Мундара, важно было знать, каково будет его решение.
Послание Симеона Бетаршамского, рассмотрению которого было уделено место на страницах другого нашего исследования,88 вскрывает отношение лахмидов к химьяритам. Последние в своей направленной против византийского христанского влияния политике и гонениях на христиан стремились получить поддержку Хирты, которая могла противопоставить Византии и ее стремлению держать под своим влиянием
