— Да?
Катрин кивнула в сторону опустевшей скамьи, — мужчины как будто испарились.
— Выглядишь столь ослепительно, что к тебе и подойти страшно. Не пугает такая сдержанность самцов?
— Нет. Пока ты. Рядом. Не боишься черных тряпок?
Катрин вздохнула:
— Боюсь, что нам здесь всегда будет беспокойно. Или им…
— Покусаем всех.
— О, это будет знатная охота.
Танцы, визг и вопли продолжались. Из распахнутых дверей доносились совсем уж диковатые звуки — дружный рев, в котором с трудом угадывалось многоголосое хоровое пение и хохот. Веселье неблагородных обитателей королевского замка достигло устрашающего накала.
— Как бы нас не изнасиловали.
Блоод хихикнула…
С одной стороны, гостий уже не замечали, с другой, все еще умудрялись обходить стороной. Правда, не все…
Из шума и гама возник лорд Маэл.
— Миледи, вы в одиночестве? Это ужасно.
— Неужели? Должно быть, со стороны виднее, — Катрин с интересом разглядывала раскрасневшегося сотника.
— В такой день… Запоминающийся… Вы… мы… Все мы, и они, — лорд Маэл несколько запутался в местоимениях и просто обвел рукой веселящийся зал. — Все останутся в истории земель Ворона. Да что там, — всего Северо-Востока! И на Юге нас тоже пусть знают!
— Садитесь, сотник. Давайте выпьем за то, чтобы никто не плевал на наши могилы. Да и сами могилы появились как можно позже. Слава — особа коварная.
Маэл плюхнулся на скамью так, что звякнуло серебро посуды, и сосредоточенно уставился перед собой. Катрин подумала, что сейчас сотник хлопнется мордой в блюдо с печеньями, но он только укоризненно покачал головой и выговорил:
— Правда, но неправильная. Я не хочу думать про могилы. Это как яд…
— Не огорчайтесь, мой друг. Пока есть противоядие, — Катрин наполнила бокалы, — нам ничего не страшно.
Сотник пил джин, как воду. На миг закрыл глаза, улыбнулся:
— Леди Катрин, у вас дома все дамы предпочитают джин? Хотелось бы там побывать.
— Вам не понравится. Большинство наших дам — упрямые гадюки. Как я. У многих там даже яду побольше. Такого наговорят…
— Тогда не поеду. Я вообще плохо знаком с дальними странами. Нет, собственно, я подошел не за этим. Могу я пригласить вас танцевать?
Смелый парень. Судя по всему, этакая галантность далась ему нелегко.
— Я вам очень благодарна за предложение, Маэл. Почла бы за честь, но наши обычаи запрещают прыгать под музыку незамужним девушкам. Только не обижайтесь, прошу вас.
— Что вы, миледи! Надеюсь, я не оскорбил вас своим невежеством. А ваша подруга? — Молодой мужчина, наконец, осмелился прямо взглянуть на Блоод. — Леди не желает танцевать?
Катрин почувствовала, как изумилась Блоод. Так тебе и надо, секс-бомба всезнающая.
— Бросьте, Маэл. Это уж будет не по вашим обычаям. К чему эти рискованные эксперименты? Давайте не будем никого пугать. Лучше еще по глоточку.
— Жаль. У нас многое меняется. Я мог бы быть первым мужчиной, который танцевал с ланон-ши.
— Зато вы первый мужчина, который бухает с ланон-ши…
Катрин наблюдала, как какой-то лысеющий джентльмен пытался зубами раздергать шнурки корсажа миленькой девицы. Милашка визжала и просто помирала со смеху. Весело было всем. Даже пара лордов, наперегонки блюющая в углу, старалась сопроводить свои действия задорными комментариями. Музыка еще играла, но с такими истошными завываниями, что даже относительно трезвую Катрин начало подташнивать. Праздник, вне всякого сомнения, удался.
Блоод не отрываясь смотрела на танцующих. То и дело мелькала знакомая фигура Маэла, он вертел в танце симпатичную блондинку.
Катрин склонилась к уху подруги:
— Жалеешь, что не пошла?
— Нет. Он не всерьез.
— Мужчины часто над тобой шутили?
— Шутили? Ночью смех неуместен. Кэт?
— Да?
— Мне нужно успокоиться…
Рука в перчатке коротко погладила колено, и Катрин мгновенно дернулась от окатившего ее жара.
— Так я не против. Даже совсем не против. Думаешь, уже можно смыться?
— Не думаю. Нужно. Или я…
— Только без шантажа, дорогая, — Катрин встала и помогла скованной длинными юбками Блоод выбраться из-за стола.
— Идем? — прошипела ланон-ши.
На них не обращали внимания. Копоть светильников, приторная сладость духов и пролитое спиртное почти удушали. Ароматы содержимого, извергнутого наиболее слабыми желудками, добавляли липкому букету пикантности. Двое мужчин барахтались на коленях на загаженном тростнике, не в силах утвердиться в вертикальном положении. Одного из страдальцев Катрин вроде бы видела в королевском штабе в Трилучье. Сейчас достойный воин старался поднять товарища по несчастью, неловко обхватывая сзади. Выглядела такая помощь двусмысленно, и можно было понять буйный восторг окружающих. Задыхалась от хохота почтенная супружеская пара, запакованная в одинаковый коричневый бархат. Откуда они такие смешливые приехали, Катрин начисто забыла…
За хохочущими рожами шпионка неожиданно увидела вопиюще трезвое и знакомое лицо. За подругами печально следил Энгус. Судя по тому, как парень подпирал стену, предавался тоскливому созерцанию он уже давно.
— Бло, в последнее время твои поклонники изменили манеру поведения.
Суккуб разглядывала молодого парня, как существо совершенно неизвестной породы.
— Я не виновата.
— Понимаю. Как-то это беспокоит. Пойдем пока…
Катрин погрозила пальцем парню — Энгус немедленно исчез за дверью.
«Смущает меня этот замок, — думала Катрин, пробираясь к другому выходу. — Все какие-то не такие. Рыцарей нет, влюбчивых красавчиков пажей не встретишь. На интриги и политику все наплевали, пьют, как лошади, и даже хуже. И вообще дышать нечем».
Целующуюся парочку пришлось просто отпихивать с дороги. Как там говоривал покойный: «Погрязли во грехе и разврате»? Точно, аж не протолкнешься.
На лестнице было наблевано еще гуще, зато гулял сквознячок. Выше по лестнице прямо на ступеньках творилось вопиющее безобразие. Любознательная Блоод замешкалась, но подруга решительно потянула ее дальше. Мы девушки приличные, нам спать пора. Только бы в этой дряни не поскользнуться.
Из тени выступил человек. Катрин подавила позыв немедленно задрать юбку и вооружится. Но человек вел себя сдержанно и имел на груди королевский герб.
— Миледи, король желает с вами поговорить.
— Со мной? Прямо сейчас? Когда я не спавши, не евши и уставши? Зачем?
Гербовый тип слегка оторопел, но уперся: