новые сапожки, добытые из объемистых сундуков, пришлись впору. Троица преодолела открытое пространство и под замковой, стеной соединилась с Эле.
— Бегаете, как черепахи, — прошипела хозяйка. — Заснуть успели? Костяк, мы не кошельки идем резать, шевелите ногами.
— Понял. Извините, — прошептал парень.
— Южное крыло огибаем и поднимаемся на стену. Тихо и быстро, — проинструктировала Эле. — Лохматый, идешь последним.
Цепочка из четырех смутных в предрассветном сумраке фигурок пробежала вдоль высокого строения и оказалась у башни, обращенной к вонючему Земляному каналу. Эле тронула кольцо двери — заперто.
— Через кузню попробуем, — прошептала бывшая Перчатка.
Даша старалась не отстать от низкорослого полукровки. Бежать приходилось согнувшись и очень быстро. Казалось, каблучки сапог стучат, как конские копыта. По правую руку оставалась высокая стена Цитадели. Наверху, между зубцов, наверняка затаились злобные груаги. Сейчас они…
Вслед за Мином Даша нырнула в темные ворота невысокого строения, споткнулась о ведро. В следующее мгновение жесткая рука Эле пригнула голову девушки, спасая от болезненного столкновения с растянутыми у кузнечного горна цепями.
— Ну, Даша-Аша, корова слепая…
Обижаться смысла не было. Кто же виноват, что некоторые видят в темноте, как нормальные люди, а не как воры, полукровки и отставные телохранительницы? Эле исчезла где-то среди воняющего угольной гарью и остывшим железом хлама. Мин молча ухватил девушку за руку, потянул следом. Пришлось карабкаться по старой деревянной лестнице, — вытертые бесчисленными ногами ступени поскрипывали под ногами. Даша зацепилась плечом за проем люка. Мин помог встать, потянул к следующему лестничному проему. Даша старалась быть быстрой — и так стыдно, все что-то несут, а ты с пустыми руками, да еще не поспеваешь за остальными. На следующей лестнице Даша оступилась и, кажется, наступила на руку лезущему следом Костяку. Лохматый не проронил ни звука.
Эле откинула следующий люк, с кошачьей ловкостью скользнула вверх. Даша в сером свете разглядела собственные руки, уцепившиеся за перила. В лицо повеяло прохладным утренним ветерком.
— Можете дух перевести, — прошептала Эле.
Четверка сидела на корточках под зубцами верхней части стены.
— Значит, мы у Канальной башни, — едва слышно шептала Эле. — Через нее пройдем, следующая будет Речная. Она нам и нужна. Только в любой башне мы можем на людей наткнуться. Начеку будьте. И если кто во весь рост встанет — ноги поотрываю. Здесь до стены Цитадели шагов двадцать, и если Дагда там своих часовых не поставил, значит, он не только холощеный, но и мозгов напрочь лишившийся. Только такого счастья нам не видать. Раз он Цитадель в момент захватил — ума у него побольше, чем у всех нас, вместе взятых.
Все закивали. Даша в некотором испуге смотрела на хозяйку. Помолодевшая, снявшая привычную одежду, Эле на саму себя была непохожа. Взгляд — как у волчицы голодной.
Бывшая Перчатка пошла первой, скользнула в башню ящерицей, только дверные петли чуть скрипнули. Луки Эле отдала вору, оставила себе только меч и кинжал. Даша скорчилась на корточках. Мгновение томительной тишины… Эле выглянула, поманила к себе. Башня была пуста. Дашу поразило количество оружия: десятки дротиков и копий стояли у стен. Рассохшиеся бочки были полны речных камней, столь любимых Мином, только раза в три крупнее. Висел на цепях потемневший котел. Все это выглядело таким заброшенным, что Даше показалось, что она попала в музейное помещение. Разглядеть заброшенную экспозицию хозяйка не дала, повелительным жестом приказала двигаться дальше. Вдоль зубцов Даша двигалась, согнувшись вдвое, со стороны Цитадели проход прикрывал очень невысокий парапет. Нагруженному мешком и оружием Костяку приходилось еще сложнее. Лишь Мин, хоть и отягощенный мешком, двигался свободно — чтобы достать макушкой до нижнего среза стены, полукровке пришлось бы слегка подпрыгнуть.
Самодеятельный спецназ ввалился в Речную башню, и Даша просто плюхнулась на пол. Расшитая темно-красными узорами рубашка на спине промокла от пота.
— Устали, что ли? — удивилась Эле. — Мы же только по замку прогулялись.
Даша посмотрела на лохматого. Тот на ногах стоял, но дышал загнанно.
— Да что ты, Эле, это только нервы, — пробормотала девушка. — Как бы на глаза кому не попасться.
— Что нам уставать? — браво поддержал ее полукровка. — Интересно было бы весь замок обойти. Я поверху никогда не гулял.
— Хорошая мысль, — согласилась Эле. — Костяк, осмотрись вокруг. Аша, лагерь обустраивай. Только скромно, и ради богов, ничем не громыхай. А ты, мой коротколапый дружок, иди-ка сюда. Я тебе важное задание хочу дать. Ну, в смысле, предложить. Давай-ка обсудим.
Даша осторожно расчистила площадку вокруг люка, убрала мешки из-под ног. Вокруг лежал слой пыли толщиной с палец. Отчетливо виднелась тропинка, протоптанная дозорными, еще вчера лениво обходившими стены замка. Странно — кажется, для Каннута война окончилась, едва начавшись. Неужели здесь всегда так воюют?
Эле закончила шептаться с полукровкой. Мин встал, деловито поправил нож на веревочном поясе и гордым шепотом оповестил:
— Я — на разведку.
Костяк, на миг оторвавшись от бойницы, одобрительно кивнул:
— Только всех сразу там не убивай. Мы этих груагов толком рассмотреть не успели.
Полукровка, отряхивая «комбинезончик» на коленях, заметил:
— Не смешная шутка. Ты, если их заметишь, не пищи со страха. Может, они таких, как ты, непомерно костлявых, вообще не любят. Пообедают кем-то другим.
Эле осторожно открыла люк, ведущий вниз, и пробурчала:
— Закончили, детишки? Вам бы в «битку» играть.
Мин ловко скакнул вниз на темные ступеньки. Эле опустила тяжелый люк, задвинула засов. Отвечая на вопросительный взгляд Даши, буркнула:
— Он сигнал подаст, когда вернется. А чужие пусть в обход идут.
Хозяйка, недовольно шевеля губами, возилась с луками. Костяк неотрывно следил за обстановкой сквозь бойницы, лишь передвигаясь от одной к другой. Даша, не решаясь шевелиться, сидела у мешков. В башню начали заглядывать первые косые лучи солнца.
— Аша, мы в засаде, — тихо сказала Эле. — Занятие это скучное. Но ничем особенно полезным здесь не займешься. Терпи.
— Я понимаю, — прошептала Даша.
Эле начала вкладывать тщательно осмотренные стрелы в колчан. Не поднимая головы, заметила:
— Стрелы еще ничего делают. А луки — совершеннейшая дрянь. Вот у меня лук был…
— Я никого не вижу, — прошептал Костяк. — И эта стена, и башня Цитадели как вымерли. Не в кого стрелять, госпожа Эле.
— Мы не торопимся, — успокоила бывшая Перчатка. — Засада — дело не только скучное, но и долгое. Я месяц здесь просижу, но подстерегу. Иди, парень, отдохни. У тебя глаза устали.
— Я не устал, я еще могу.
— Костя, — голос Эле звучал почти ласково, — ворами будешь командовать. Здесь, в башне, я старшая. Сами напросились. Иди и отдыхай.
Лохматый молча отошел от бойницы, и Эле заняла его место. Костяк посмотрел на ее спину в чересчур обтягивающей рубахе, на лук в расслабленно опущенной руке, неуверенно глянул на Дашу. Девушка подвинулась, давая место сесть, достала из мешка большую флягу в кожаном, отделанном серебром чехле. Костяк глотнул, чуть слышно прошептал:
— Роскошь. Тут что-то повкуснее воды раньше было.
— Вы еще в голос поорите, — немедленно одернула парня Эле.
