— Ты так любила этого кабана? — кажется, безгубый рот улыбнулся. — Хорошо. Ты будешь счастлива. И твой муж. Он так боится за тебя. И ваши дети. И твои родители…
— Не нужно! — пискнула Даша. — Не колдуй.
— Никакой магии. Я просто знаю. Спасибо.
— Я видела тебя. Ты был очень красивый, — пробормотала девушка, поднимая нож. — Как ангел. Мне очень жаль.
— Благодарю, — выдохнул слепец.
Даша стиснула рукоять кинжала двумя руками и изо всех сил ударила.
Вытаскивать оружие она не стала.
Лохматый сидел шагах в трех, смотрел. По лбу Костяка текли струйки пота.
— Ему стало легче, — пробормотал парень.
— Да, он улетел легко-легко, — согласилась Даша. — С радостью улетел.
— Я почувствовал, — Костяк встал. — Ты сделала ему большое одолжение.
— Самый отвратительный способ помогать страждущим, — Даша вытерла нос тыльной стороной ладони. — Надеюсь, мне больше никогда не придется оказывать подобных услуг.
— А мне ты не поможешь? Если понадобится? Я бы предпочел, чтобы ты меня проводила. У тебя легкая рука.
— Нашел время шутить, — пробурчала Даша. — Если что, моя рука тебе совсем не покажется легкой. И вообще, я тебе такой гадости не прощу. Найду на том свете и буду тюкать по призрачному черепу, пока не воскреснешь.
— И все потому, что я рожей не удался, — вздохнул Костяк. — Даже легкая смерть только к красавчикам благоволит.
— Вот идиот! Разве у парня была легкая жизнь?
— Зато в смерти повезло. Я видел, как ты на него нежно смотрела, когда он на цепи сидел. Ты к красивым очень снисходительна.
— Да иди ты, — Даша отвесила другу пинка.
Лохматый уклоняться и не думал, только потер задницу.
— Вы совсем с ума сошли? — осведомилась Эле. — Вам весело?
— Мы от облегчения, — объяснил Костяк. — Колдун очень умереть желал. Теперь всем полегчало.
— Я тоже что-то такое чувствую, — неуверенно сказала Эле. — Пойдемте отсюда поскорее. Аша, он на тебя никакого заклятия не наложил?
— Нет, — Даша высморкалась, — только поблагодарил. Пойдемте, правда, скорее. Вставай, Минимум, у тебя уже ничего не болит.
Полукровка, обессиленно лежавший у ступеней башни и державшийся за живот, сел и принялся собирать свои копья, бормоча:
— Сочувствия никто не проявит. Все потому, что маленький. Не колдун…
На темной поверхности реки что-то блеснуло оранжевым пламенем, послышался низкий гул. От неожиданности все присели. В небе с шуршанием пронеслась хвостатая зарница, скрылась над стенами замка.
— Ай-ай, опять колдовство! — заскулил Мин.
Берег дрогнул под ногами друзей, долетел раскат далекого взрыва.
— Молния колдовская! — завопила Эле, и все дружно бросились в башню.
Костяк успел закрыть тяжелую дверь, бывшая Перчатка принялась командовать, — следовало хватать мешки и бежать быстро и далеко.
Над рекой снова устрашающе зашуршало. На этот раз полет «зарницы» оборвался где-то значительно ближе. От сотрясения Даша чуть не упала на колени. Сквозь грохот разрыва донесся треск рухнувших камней.
— В замок угодило, — пробормотал Костяк.
— Бросьте мешки, задницы нужно спасать, — пролепетала Эле. — Бежим отсюда.
— Куда? — От страха у Даши стучали зубы, но до конца эта дробь голос разума не заглушила. — В замок? В город? Они ведь туда и целятся.
— Но мы же здесь торчим на самом виду. Колдун сюда как раз и целит, — застонала Эле, ощупывая меч на поясе.
— Ка-какой колдун? Это — снаряд. Или ракета. Как «катюша», — Даша присела на корточки. — Бегать под обстрелом нельзя, я по кино помню. Нужно лежать или в подвал залезть. Хотя там завалить может.
— Это опять ваше гнусное колдовство? — возмутился полукровка. — Я же чуть не… испугался.
— Не колдовство. Оружие. Механизм. Нам нужно подождать. Они долго пулять не должны.
— Да когда же это кончится?! — застонала Эле. — Вот не была я в этом проклятом замке столько лет, а теперь и выйти отсюда никак не получается.
Поднялись на второй этаж и принялись через бойницы с опаской следить за обстрелом.
Пиратский корабль на реке вновь осветился оранжевой вспышкой.
— Восьмой, — прокомментировал Костяк. Прислушался к свисту-шороху над башней, дождался далекого разрыва и озабоченно сказал: — Восьмой — бабахнул ближе к Дровяным воротам. Там и до «Треснувшей ложки» недалеко. Если наши там — вот, наверное, обделались. Что в городе творится — жутко подумать.
— Это был девятый, — пробормотал полукровка, слегка запутавшийся в сложных подсчетах на пальцах.
— Бросьте вы считать, — взмолилась Эле. — Аша, скажи, когда это закончится? Здесь хоть и стены крепкие, но все равно трясет.
Даша неопределенно пожала плечами:
— Корабль я толком не рассмотрела, но едва ли на нем целый склад боеприпасов уместится. Они для устрашения стреляют. Разброс очень большой. Только случайные попадания.
— Зато страху уж точно нагнали, — прислушиваясь, пробормотала Эле. — Эти паузы даже страшнее, чем свист. Ты куда смотришь?
— На этот корабль. На мертвый. — Даша смотрела на судно лорда-командора, прибитое речным течением к мели шагах в двухстах от берега.
— Ашка, оно же зачарованное, — с дрожью выговорила Эле. — Не смей и думать.
Костяк немедленно ухватил подругу за руку:
— Сразу помрем. Ты же видела.
— Облако колдовское рассосалось, — возразила Даша. — Наверное, когда маг умер. А может быть, ветерком развеяло. Если осторожно…
Друзья замолчали, не зная, что ответить на подобную вопиющую глупость.
Мин поднялся на цыпочки, стараясь разглядеть неподвижный корабль:
— Зачем, Аша? Что там за сокровища могут быть? Зачем жизнью рисковать?
Даша с трудом сглотнула:
— Там, скорее всего, совсем не сокровища. Оружие там может быть. То, что вы колдовским называете. Если оно кому попадет… Лорд-командор очень образованным человеком был…
После паузы Эле прорычала:
— Следующему из твоих соотечественников, кто мне в руки попадется, моментально горло перережу. Чтобы и тявкнуть не успел. Вы, пришлые, хуже диких дарков…
Вода воняла гарью. Даша плыла, сжимая в одной руке длинный нож, позаимствованный у одного из покойных лучников. Ножны, даже пустые, болтались на поясе, путались в ногах, здорово мешая плыть. Костяк барахтался слева. Плыл он, наверное от страха, даже хуже, чем обычно. Даше приходилось сдерживать себя, дабы парень окончательно не отстал. Эле подгонять не приходилось, бывшая Перчатка
