Профессия — изобретатель
Познакомлю вас с одной инновацией — похоже, в своём роде выдающейся — инвентологией. Это новейшая система изобретательства. Её основатель — наш современник Игорь Серафимович Иванов.
Спросите у любого российского изобретателя, будь он сотрудником НИИ или частником, что такое инвентоло- гия? И они не смогут ответить. Спросите их о паспорте изобретения, морфологии изобретения, об изобретательском индексе и коэффициенте, поинтересуйтесь о генеалогическом древе изобретения, о всемирной сети изобретений... Увы, российское изобретательство уже отстаёт от мировых достижений, и этот разрыв, по мнению Игоря Иванова, усугубляется с каждым годом.
Разработчик инвентологии — москвич. Родился в 1959 году, почти на Садовом кольце. Потом его, как и многих коренных москвичей, отселили на окраины в хрущёвки. Закончил военно-морское училище и, несмотря на специальность водолаза, служил в Восточной Пруссии в ракетных войсках стратегического назначения.
По окончании службы Игорь Серафимович поступил в Московский педагогический институт имени Ленина: специальность — учитель биологии и химии. Он говорит, что первые официальные изобретения сделал именно там: «До сих пор считаю, что и „думать” меня научили именно в институте. Кафедра зоологии была настолько сильна, а преподаватели настолько авторитетны, что из всех и каждого делали интеллектуала, способного проникать в сущность строения живых существ».
В советские годы работал школьным учителем, даже какое-то время вёл кружок по изобретательству. Не поверили, что бесплатно, — прикрыли.
Автор инвентологии вспоминает: «В перестройку учительская нагрузка значительно снизилась. Как-то ехал в машине и услышал по радио, что на собаку тратят больше, чем я получаю учителем. После этого ушёл работать инженером. Прошёл платное обучение во Всероссийском институте патентной экспертизы. За несколько лет проделал путь до главного конструктора, изобретая для предприятий с различной направленностью...»
За плечами Игоря Иванова научная и конструкторская деятельность, открытие «Явления переноса микрочастиц в плёнках жидкостей», мировые рекорды: 110 изобретений за один день по одному предмету, самый короткий в мире патент с формулой изобретения из 17 слов, 86 самых коротких в мире патентов и КПД интеллектуального выхода 99%. Он работал в иностранных компаниях почти 13 лет, написал ряд книг и учебных пособий, наконец, основал инвентологию, написал уникальное учебное пособие по этой науке.
Вы не найдёте этого учебника в магазинах. За издание книги заплатила гражданка Великобритании. А вот Отечество не оценило. Многие вузы хотели получить инвентологию в качестве учебного предмета — курс составляет 10 лекционных пар. Но поскольку у нас дикий капитализм, никто такой курс не профинансировал. И разработка ушла за рубеж.
Инвентология — это полноценная наука об изобретательстве. Игорь Серафимович пишет: «Если сравнивать со спортом, то тренерская деятельность аналогична инвентологии, а выступление спортсмена аналогично изобретательству. Знающий тренер обучает спортсмена, „делает” ему программу выступления, под его способности и возможности, и спортсмен ставит рекорды в соответствии с тренерскими рекомендациями. Кстати, в России существует профессия спортсмен, а профессии изобретатель нет!» Непорядок!
Сходимся мы с Игорем Ивановым и в нашей оценке Единого государственного экзамена. ЕГЭ полностью соответствует курсу России на сырьевую экономику. Даже тройку по нему ставят за то, что раньше соответствовало двойке.
Да и неуклонное повышение патентных пошлин для России можно признать логичным и соответствующим её экономическому курсу. Резко сократилось число заявок, подаваемых в Федеральный институт промышленной собственности (ФИПС) российскими гражданами. Причём частные изобретатели не могут оплатить пошлины, а кастрированные рыночными реформами государственные институты уже не могут изобретать!
А вот число иностранных заявок — за них есть кому платить, по свидетельству Игоря Иванова (а он всё-таки профессиональный изобретатель, и ему нельзя не поверить), подскочило до трети. Россия теряет то последнее, что у неё осталось — способность создавать интеллектуальный продукт. Иностранцы же блокируют своими патентами на изобретения саму возможность подъёма российской экономики.
Автор инвентологии предлагает вполне разумные вещи: прекратить дискредитацию изобретателей — «только 20 лет действует патент на изобретение и только 20 лет соблюдаются авторские права изобретателя». Авторское же право писателя действует в течение всей его жизни плюс 70 лет после смерти. И писателю не требуется проходить экспертизу как изобретателю, доказывая государству своё авторство.
Необходимо реформировать Всероссийское общество изобретателей, причём на всех уровнях. ВОИРы сейчас в тяжёлом положении, а их деятельность должна и может быть неоценимой для изобретателей.
Производственные сертификаты должны проходить госпроверку, не защищён ли этот продукт ранее чьим-то патентом. Выдавая сертификат на изделие по чужому патенту, государство даёт вору разрешение на хищение.
Наконец, Игорь Иванов предлагает ввести клятву инженера, конструктора, изобретателя и пр. по аналогии с клятвой Гиппократа — не воровать чужую интеллектуальную собственность! Нарушил клятву — лишение диплома и изгнание из профессии.
Нечего на генетику пенять, коли система обучения крива!
Несколько лет назад в мире науки произошёл грандиозный скандал. В его центре оказался Джеймс Уотсон, лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине, получивший эту престижную во всём мире награду ещё в начале 1960-х годов совместно с Фрэнсисом Криком и Морисом Вилкинсом за открытие структуры молекулы ДНК.
Причиной скандала стала публикация мнения учёного, высказанного им в частных беседах, о том, что расовые различия влияют на степень развития интеллекта.
«Нет веских причин заранее предполагать, что интеллектуальные способности народов, эволюция которых происходила в различных, изолированных друг от друга географических пунктах, окажутся одинаково развитыми. Нашего желания сохранить тезис об одинаковых способностях разума в качестве некоего общего наследия человечества ещё недостаточно, чтобы так и оказалось на практике» — в такой формулировке вездесущие СМИ разнесли по миру мнение выдающегося учёного.
Впрочем, даже если бы приведённая цитата дословно передавала мнение самого Джеймса Уотсона, его слова никак не побуждают читателя надеть белый колпак Ку-клукс-клана.
В результате за «неполиткорректные» рассуждения выдающийся учёный был обвинён в научном обосновании расизма и подвергнут жесточайшему остракизму.
Под валом обрушившейся на него критики (в том числе и коллег) он покинул пост почётного ректора Колд-Спринг-Харборской лаборатории на Лонг-Айленде, лидера в исследованиях по молекулярной биологии.
Но спустя всего три года — в апреле 2010 года на конференции Американской ассоциации антропологов — генетик Джефри Лонг из Университета Нью-Мексико представил результаты исследований генетических особенностей разных популяций. Ему удалось обнаружить следы межвидового скрещивания предшественников современного человека.
Учёные проанализировали данные по двум тысячам представителям ста популяций всех населённых континентов. И полученные данные свидетельствовали о гибридизации кроманьонцев, наших ближайших предков, с вымершими видами неандертальцев.
Следов гибридизации не было только у представителей коренного населения Африки!
«Те из нас, кто живёт за пределами Африки, несут некоторое количество ДНК неандертальца», — заявил профессор Сванте Пяабо из Института эволюционной антропологии Макса Планка в Лейпциге. «Генетический материал, унаследованный от неандертальцев, составляет от 1 до 4%. Это немного, но достаточно, чтобы утверждать о достоверном наследовании существенной части признаков у всех из нас, кроме африканцев», — сообщил доктор Давид Райх из Гарварда, также участвовавший в работе.
Но те считанные проценты «неандертальского материала» оказали очень существенное влияние в
