непременно взбесится, узнав, что она подвергает себя опасности. Глупо, ей Богу. Если Первый захочет ее прикончить, ему не помешают ни двери, ни стены, ни ее уникальные умения, отточенные опытом длиною во многие столетья. Но Флай чувствовала: пока что она в безопасности, потому что вовсе не она является целью убийцы. В этом вампирша была права — это была всего лишь демонстрация силы, так сказать, демо- версия грядущего кошмара… Вероятно, ее не будут преследовать, если Флай в ближайшее время сбежит как можно дальше от чокнутой блондинки и не менее чокнутого Первого. Она бы непременно поступила именно так, если бы не огромное 'но' в конце предложения.
Ее брат — глупый, наивный — влюбленный. Разумеется его чувства не могли укрыться от Флай, с ее- то эмпатическим даром, плюс особенная связь, которая существовала между ней и сыном Семаргла. Охотница знала, что Антон безнадежно ослеплен вампирессой, а значит, ни за что не оставит ее. И это связывала ее по рукам и ногам, лишая возможности послать все к чертовой матери.
Раздумав бежать, Флай, однако не спешила закрывать окно. Ее глаза устремились вдаль, а взгляд стал полностью отрешенным. Неожиданный (а может, и нет) звук хлопанья крыльев вывел красавицу со смоляными волосами из транса. Старая знакомая — ворона с перьями цвета асфальта. Охотница могла общаться почти со всеми животными — с каким-то было проще найти общий язык, с какими-то — сложнее. Выбор именно на эту птицу пал неслучайно. Вездесущие голуби были слишком глупы, вряд ли 'летучим крысам' удалось бы справиться с самым простым заданием. Крысы же настоящие, хотя и отличались недюжинной сообразительностью, обладали гораздо меньшей свободой перемещения. Тем более, при виде вороны никто не будет визжать дурным голосом.
Охотница аккуратно погладила птицу по жестким перьям. Ее подруга была очень стара, даже удивительно, как ей удалось выжить в шумном и суетливом двадцать первом веке. Крылатая была американкой до мозга костей и потому не могла сопровождать Флай по миру, но была готова оказать помощь по мере возможностей, как только Охотница возвращалась в Штаты.
— Умница моя, — прошептала она вороне. — Будь так добра, присмотри за моим непутевым братцем: как бы он глупостей не натворил. И за его кровожадной подружкой, в особенности.
Если бы кто-нибудь стад случайным свидетелем этой сцены, он бы удивился (не только тому факту, что красивая девушка ведет беседы с птицей) тому, насколько разумными были глаза вороны — как будто это была не птица или не совсем птица…
С глухим 'карр' ворона распахнула крылья и вылетела в окно, не теряя при этом собственного достоинства.
Флай вздохнула. Как же ей порой хотелось — сделать шаг, распахнуть крылья и обрести истинную свободу полета. Но возможности летать в одиночку она была лишена, а тот, кто был ее крыльями давным- давно погиб. 'Нет', — прошептала она, зажмурившись, — 'Смерти нет, есть просто дальние земли, из которых не ведет дорога обратно. И если он не может вернуться — я приду к нему. Рано или поздно'.
Порыв холодного ветра растрепал ее волосы цвета вороного крыла. Будто где-то взмахнул кожистыми крыльями гигантский дракон. Порой из невозвратных мест все же долетают весточки… но только единицы могут их прочесть.
На лице Долл сияла торжествующая улыбка. Вокруг нее уже собралась стайка восторженных девиц, которые были полностью и бесповоротно в ее власти. А она и не думала, что поставить Мирабель на место удастся так быстро! Волна слухов уже пронеслась сокрушительным цунами по коридорам школы. Спасибо троице блондинок в розовом! Началось все с того, что Мирабель бросил парень (тот, который считался официальным). Прилюдно, со скандалом. Потом — тут не обошлось без прямого влияния Долл на школьную администрацию — вампиресса вернула себе место в школьной газете, а юной Спайт холодно сообщили, что 'ее неподобающее поведение не соответствует занимаемой должности'… И напоследок, звезда черлидинга закатилась, лишив Мирабель последней надежды на светлое будущее. Из крупы поддержки ее выгнали, назвав почти ту же причину, что и руководство газеты.
В общем, Мирабель стала никем, а Долл вновь оказалась на коне. Небольшая доля вампирского внушения — и даже самые верные подружки окончательно отвернулись от Спайт, переметнувшись на сторону Валерии.
Неожиданно из окружения девчонок ее вытащила Таня.
— Приветики, Лерунчик! — пропела она.
Долл полностью проигнорировала такое издевательство над своим именем, сейчас ей нужна максимальная поддержка ото всех.
Поэтому вампирочка нацепила на лицо вежливую улыбку и спросила наиболее дружелюбным тоном.
— Ты чего-то хотела?
У Тани тут же сделались глаза размером с хорошее блюдце, и Долл поняла, что ее ждет какая-то очень сочная сплетня. И не ошиблась.
— Тут такой кошмар! — воскликнула она, театрально заламывая руки, — Мирабель просто такая гадина, что у меня слов нет! — вампиресса про себя лишь ухмыльнулась: что-то, а слова у Тани находились всегда, на любой случай жизни, причем более чем в избытке.
Далее последовал поток бессмысленной болтовни, из которой Долл удалось вычленить одну главную мысль.
— Что ты сказала? — идеально очерченные брови блондинки взметнулись вверх, а голос стал холоднее на тысячу градусов.
— Говорю, что стерва-Спайт решила прибрать к рукам того симпатичного новенького, Антона.
— Ах, вот оно что, — лицо девушки исказила злорадная улыбка, — В таком случае, сообщи ей, что она опоздала. Как и всегда, Мирабель уготовано лишь место номер два. У нас с Антоном все отлично: я уже была у него дома и даже познакомилась с родственниками, — все слова Долл были правдой, хитро использованной к месту.
Глаза Танечки стали еще больше (хотя, такое казалось мало возможным).
— Так ты… Антон…???
Вампиресса царственно кивнула. То, что знает Таня Бэрбери, вскоре будет знать вся школа. А ей это только на руку — пусть Мирабель знает свое место, пусть поймет, что бороться бесполезно. Против вампира, как и против лома, нет приема… окромя… ага, другого бессмертного. Воспоминания об Алексе (и особенно, о чудом выжившей после его нападения Флай) темной тучей омрачили великолепное настроение девушки. Нет-нет, она не будет думать о нем, не сейчас! Пока что она в безопасности: на улице на редкость солнечный день, вокруг полно народу, а где-то рядом Охотник, который будет защищать ее до последнего вдоха. 'Так что поводов бояться нет', — заверила себя блондинка. Вот только противное шестое чувство продолжало неуверенно скрести коготками по сердцу, будто намекая о чем-то.
Но сегодня Долл не была настроена прислушиваться к нему. Сколько можно, в конце концов! Никто — ни вампир, ни человек — не может жить в постоянном страхе. А она и так слишком устала от этого чувства… И вообще, не пристало королеве бояться.
Таня скомкано попрощалась с вампирочкой и понеслась нести людям новость о ее личной жизни. Впрочем, против этого Долл ничего не имела. Сплетни и слухи неизменные спутники популярности, а эту ветреную леди девушка ценила.
Проходя по коридорам легкой радостной походкой, она заметила на себя влюбленные взгляды парней. Пусть смотрят, ей не жалко. Главное чтоб руками не пытались трогать. Но флиртовать с ними она не собиралась. Нужно было соответствовать легенде о том, что она Антон — пара. Вряд ли он будет проявлять ревность, но лучше притворяться белой и пушистой… в разумной степени. Стервы, конечно, пользуются популярностью, но до поры до времени. Нельзя все время кусаться, люди от этого устают.
Хотя… используя гипноз, Долл могла бы вести себя вообще как угодно — народ все равно шел бы за ней, словно послушное овечье стадо. Но девушке хотелось доказать себе, что она кое-что может и без вампирских сверхспособностей. Если хочешь добиться цели, нужно быть готовым к тому, что методы ее достижения не всегда бывают приятными. Приходится и по головам идти, и… чего только не делать. Главное, оставаться внешне 'чистой', хорошей для большинства, по крайней мере.
… А разве можно, взглянув в эти голубые глаза, в обрамлении кружева ресниц, усомниться в невинности их обладательницы?
