ошибочные, противоречащие всему передовому опыту селекции установки, которые не только не могут помочь советским селекционерам-зоотехникам решать стоящие перед ними задачи, но, напротив, могут их дезориентировать в вопросе о правильных методах решений этих задач.
Так или примерно так обстоит дело и с другими учебниками, рекомендованными для вузов и техникумов.
Совершенно непонятно, почему почти в полном пренебрежении находится новая советская мичуринская генетика, научная основа всей селекционной и семеноводческой работы в нашей стране?
Не могу не поделиться с вами одним из курьезов, имевшим место в вузе, где я работаю. Доцент Платонов, рекомендованный в свое время профессором Жебраком, читает свой курс студентам так, что студенты запротестовали. Тогда декан факультета профессор Огульник вызвал Платонова и попросил его пересмотреть свои позиции. В ответ на это на имя директора поступило пространное заявление, где доцент написал примерно следующее: читал и буду так читать, и попробуйте-де меня тронуть. Так читают и академик Шмальгаузен, Жебрак и др.
Эти люди воспитывают глубокую неприязнь к Мичурину, Лысенко и мичуринскому учению. В этом отношении особо отличается Б.М. Завадовский в Московском городском педагогическом институте. Об этом говорят студенты, сотрудники Бориса Михайловича и даже руководящие товарищи Института.
Тратятся силы на обучение и воспитание студентов в духе глубокой неприязни к мичуринской генетике, как «к наивному заблуждению» И.В. Мичурина и Т.Д. Лысенко и «заблуждению» всех тех, кто разделяет воззрения на наследственность Чарлза Дарвина, К.А. Тимирязева, И.М. Сеченова, Л. Бербанка, Л. Даниэля и других лучших биологов-дарвинистов.
Является ли все это плодом невдумчивого отношения к существу расхождений между мичуринской генетикой и морганизмом-менделизмом или плодом гнилого либерализма? Думаю, что имеет место последнее. Мне кажется, наступила пора положить конец безудержной пропаганде метафизического учения о веществе наследственности, обанкротившегося на практике и реакционного по своему существу.
Настало время, когда надо широко раскрыть двери в наших вузах и техникумах для мичуринского учения. (Аплодисменты.)
Академик П.П. Лобанов. Слово предоставляется академику П.Н. Яковлеву.
РЕЧЬ П.Н. ЯКОВЛЕВА
Академик П.Н. Яковлев. На этой сессии я очень коротко остановлюсь на затронутом в докладе академика Т.Д. Лысенко вопросе о вегетативной гибридизации растений. Этот вопрос имеет огромное принципиальное значение для прогрессивного развития нашей советской агробиологической науки. Нигде в мире не затронуто и не поднято так высоко учение о вегетативной гибридизации, как у нас в СССР.
Вопрос этот не нов. Мы еще у Дарвина находим много фактов, заимствованных им у практиков- садоводов и сообщенных ему исследователями. Но практически и глубоко теоретически учение о вегетативной гибридизации растений разработал наш соотечественник великий русский ученый И.В. Мичурин.
Если Дарвин в своих бессмертных трудах приводит лишь отрывочные сведения о вегетативной гибридизации, то Мичурин, применяя ее в своей работе, создает для нашего производства ряд хозяйственно ценных сортов. Здесь С.И. Исаев уже упоминал о сорте яблони Ренет бергамотный, введенном в стандартный сортимент 19 областей Советского Союза. Необходимо отметить и другие сорта, полученные Мичуриным путем вегетативной гибридизации, это: из яблонь – Кандиль-китайка, Бельфлер-китайка; из слив – Терн сладкий, Ренклод терновый; из вишен – Краса Севера; из груш – Бергамот новик и т.д.
Эти сорта выведены Мичуриным не ради какой-нибудь экзотики, не ради тонко, сложно и мастерски проведенного эксперимента для эксперимента, а путем вегетативной гибридизации специально созданы сорта для производства, размножены и приняты в стандарт многих областей Советского Союза. Стоит напомнить, что прекрасный мичуринский осенний сорт Бельфлер-китайка, выведенный Мичуриным путем вегетативной гибридизации, принят сейчас в стандарт и размножен в 44 областях Советского Союза.
Своим учением о вегетативной гибридизации растений, основанным на многочисленных фактах и точных наблюдениях прирожденного натуралиста, Мичурин развил и углубил учение Дарвина, который утверждал, что изменчивость организмов, происшедших как половым, так и бесполым вегетативным путем, управляется одними и теми же законами и что большой принципиальной разницы между половыми и телесными клетками не существует.
Половые клетки, в конечном итоге, образуются на определенном этапе развития организма из тех же соматических клеток, из которых состоит все тело организма. Половые клетки строят свое тело, как образно выражается академик Т.Д. Лысенко, из «живой» органической пищи, доставляемой вегетативными клетками. Поэтому вегетативные и половые клетки находятся в самом тесном взаимодействии друг с другом.
В начальной стадии эмбрионального и постэмбрионального развития растительного организма ясного различия между соматическими и половыми клетками мы провести не можем. Поэтому всякие изменения в жизненных условиях, к которым относительно прилажен организм, безусловно отражаются на механической и биохимической структуре его клеток. До известного предела эти клетки перестраивают свою реакцию на те или иные воздействия внешней среды, заставляя онтогенез итти уже по другому пути и захватывая тот иди иной этап его развития. Вследствие этого неизбежно будет изменяться и структура его половых клеток.
Из работ выдающихся натуралистов Дарвина и Мичурина для нас, практиков-агрономов, становится вполне бесспорным и ясным тот вопрос, который упорно дискуссируется в последнее время между представителями ученых двух направлений – одних, стоящих на позициях буржуазной формальной, генетики, и других – на действенных материалистических путях Дарвина, Тимирязева, Мичурина, учение которых так блестяще развивает в настоящее время академик Т.Д. Лысенко.
Некоторые из наших генетиков, стоящих на формальных позициях, совсем отрицают вегетативную гибридизацию. По их мнению, вегетативной гибридизации вообще в природе не существует.
Я не раз слушал выступления профессора Жебрака, который утверждал, что если говорить о гибридизации, то она должна быть именно половой, а не вегетативной. Представители формальной генетики до недавнего времени говорили нам, представителям мичуринской школы, что вот, дескать, дайте нам факты о наследовании в потомстве признаков, полученных от вегетативной гибридизации, и тогда мы может быть уверуем в вашу концепцию о том, что между половой и вегетативной гибридизацией не существует никакого большого принципиального различия.
Многочисленные исследователи, работавшие под руководством академика Т.Д. Лысенко в различных местах Советского Союза, за последние 8-10 лет провели блестящие работы по вегетативной гибридизации однолетних травянистых растений с резко контрастирующими признаками. За 8-10 лет этой школой получено столько фактов по вегетативной гибридизации, сколько не было получено во всем мире за последние 150 лег. Доказано сильнейшее взаимовлияние привитых компонентов, причем полученные изменения стойко наследовались не только в ряде вегетативных, но и семенных поколений. Так, например, доктор биологических наук И.Е. Глущенко описывает вегетативные гибриды томатов с измененной окраской плодов и характер этих изменений вплоть до четвертого семенного поколения.
Более двадцати лет назад, еще задолго до того как разгорелся горячий спор между сторонниками двух направлений в современной генетике, Мичурин произвел скрещивание вегетативного гибрида яблони с грушей, названного им Ренетом бергамотным, с различными южными сортами яблонь – Бельфлером желтым, Кандиль-синапом, Парменом золотым и т.д. Путем этого скрещивания И.В. Мичурин старался наглядно убедить противников вегетативной гибридизации и доказать им, что признаки, получаемые при вегетативной гибридизации, передаются и при семенном размножении, притом не только у травянистых растений, но и у многолетних древесных пород.
Часть из этих гибридных сеянцев впервые стала плодоносить в 1946 и 1947 гг. При этом выяснилась в
