— Но это могла и крыса сделать.
— Нет, потому что связь шла по каналам «крыса-главарь» и «главарь-Швед». Крыса сыграла, остался главарь.
— А что, если вычисленная вами крыса и есть главарь? — вставляет Ширмер. — Тогда ваши выкладки несостоятельны.
— Вычисленная мною крыса — банковский служащий или менеджер уровнем выше, с доступом к финансовым данным. Шакуровы выезжали с Базы после восьми утра, смена у орденских работников начинается часом раньше. Ну и с рабочего места даже по личному мобильнику подобное общение вести — значит ни в грош не ставить службу внутренней безопасности, или как она у вас там именуется.
Геррик шумно вздыхает.
— Заварили же вы кашу, с-спасатели. Сами не знаете, куда влезли.
Ага.
— Зато это знаете вы, — говорю я и по взглядам представителей органов охраны здешнего правопорядка понимаю, что угадал. — Вопрос несколько в другом: вам интересно раскрутить это дело? Если нынешний случай спустить на тормозах, главарь выждет какое-то время, потом подыщет боевиков на замену группе Шведа, что вряд ли слишком сложно, и все вернется на круги своя. А богатых новопоселенцев, не добравшихся до Порто-Франко, будут и дальше списывать на деятельность пока-еще- не-пойманных дорожных бандитов, что конечно же правда… но не вся правда.
— Не травите душу, — без предупреждения переходит на немецкий госпожа сверхштатный следователь. — Дело я раскрутить хочу, но если то, что вы вычислили, хоть как-то похоже на правду, полномочий его завершить нет ни у меня, ни у всего нашего отдела.
— Если то, что ты раскрутишь, будет хоть как-то похоже на вычисленный расклад, — по-немецки же вставляет Артур, — тогда я лично готов пробиться к генералу Уоллесу. У него полномочий хватит, чай, не с верхним эшелоном Ордена дело имеем.
— Тебе виднее, я к генералам после Вольфа не вхожа.
Секунд через сорок до меня доходит контекст этой фразы в смысле кто такой может быть Вольф в случае фрау Бригитты Ширмер. Уж никак не наш атриумовский кадровик Дитмар Вольф, а личность в мире более известная. Генерал-полковник Маркус Вольф, «Миша» для советских друзей-союзников, до объединения Германии — глава штази.[102] А репутация у этой организации суровая, в профессиональном плане агенты штази только «конторе глубокого бурения» и уступали, да и то не факт. Серьезное у госпожи сверхштатного следователя прошлое, ничего не скажешь…
В девятом часу вечера наконец возвращаются Руис с Полиной. Вид у приятеля загадочно-довольный, а Полина вся сияет и только что не подпрыгивает от радости и возбуждения. Подхожу поближе: вечерок у парочки выдался насыщенный, явно есть о чем рассказать.
— Повеселились? — напускает на себя строгий вид Шакуров.
— Ага, — счастливо соглашается девочка, — ко мне аж вчетвером приставали.
Мы с Геной не сговариваясь интересуемся:
— Трупы есть?
Надя осуждающе качает головой, но в глазах пляшут смешинки.
— Вроде обошлось, — отвечает Полина, — хотя руку я, наверное, одному сломала.
— За дело?
— Угу.
— Ну и ладно.
Возникшая сбоку фрау Ширмер на вполне приличном русском языке интересуется:
— А где дело было?
— В «Ранчерос»… нет, не в «Ранчерос», там мы просто потанцевали и взяли по коктейлю, потом дальше пошли… в общем, клуб такой, сцена с дымовой пиротехникой и лазерным шоу, и еще у них на люстрах вараны висят.
— «Игуана». То еще заведение. Не рекомендую туда возвращаться.
— А чего, шоу работают классно, и техника самая современная, к нам в Ростов зеленых лазеров еще не завозили. Запах с кухни мне не понравился, так ужинать я там и не собиралась.
— И пить тоже не советую, легкие галлюциногены еще не самое худшее, что в этом притоне могут подсыпать.
Полина отмахивается.
— Ай, ну вас. Знаю я, что в таких клубах к выпивке предлагают, таблетка на пробу — бесплатно, а дальше как всегда.
— Где это тебе у нас подобное предлагали?! — Шакуров на грани превращения в Крокодила Гену.
— Пап, да ладно тебе, я ж тоже соображение имею…
Ухмыляясь тихому семейному спору, интересуюсь у Руиса:
— Впечатление на девочку произвел?
— Да уж надеюсь, — ответствует напарник, — четырех щелкоперов она и сама раскидала, а вот вышибал пришлось утихомиривать мне.
— Ну раз вы здесь и целые, утихомирил нормально.
— Добрым словом и пистолетом всегда можно добиться большего, чем добрым словом.
— Слушай, Аль Капоне новоявленный, а где ты пистолет взял? Оба твоих ствола в номере лежат, в бауле, опечатанные.
— Так у вышибал и взял, — и с абсолютно серьезной мордой Руис предъявляет новенькую никелированную «берсу-380»,[103] — уж если достал оружие, так не размахивай где попало, а то можно уронить и пораниться…
Берт одобрительно скалится.
— Это ты правильно, единственно что — не светил бы сейчас стволом, а лучше спихни его при первой возможности тому же Биллу. Не знаю, какое тут наказание за незаконное ношение оружия…
— На первый раз — конфискация ствола и пятьсот экю штрафа, — просвещает из угла Геррик, — при рецидиве серьезнее. Не дергайся, омбре, за кретинов из «Игуаны» я тебе разве что медаль навесить не могу; просто действительно спрячь пока пистолет и не попадайся с ним на улице патрулю.
Следуя доброму совету, Руис отправляет «берсу» в сумочку-набрюшник. Пистолет, даром что небольшой, помещается там плохо и напарник вытряхивает все содержимое, намереваясь переупаковать сумочку.
Берт и Сай, сверкнув глазами, с двух сторон берут его в клещи — Берт, будучи ближе, успевает раньше, зато Сай сразу фиксирует рефлекторно рванувшуюся к поясному ножу руку Руиса. Я подтягиваюсь поближе, незаметно нащупывая в кармане «леди таурус», за стойкой ахает Флоренс, но тут из угла разбуженным медведем вылезает Геррик.
— А теперь все выпустили друг друга, шаг назад, руки на виду, спокойно стоим и не делаем резких движений.
Пауза. Сай и Берт отпускают Руиса и отступают; он потирает локоть и искоса смотрит вправо- влево.
— Какого дьявола?..
— Красного дьявола, — сквозь зубы цедит Сай. — Вот этого.
И указывает концом тросточки на нечто мутно-красное в полупрозрачном целлофане. «Нечто» очень смахивает на пилюльку ручной формовки и упаковки.
Руис пожимает плечами.
— В «Игуане» всучили, и что?
Пауза. Сай устало опирается на тросточку и наклоняет голову…
— Был неправ, прошу прощения. Взгляд замылился.
— И нервы подвели, — добавляет Берт. — Правда, амиго, извини: забыли соображалку врубить, на автомате сработали.
