канала невозможен. Грузом рискнуть еще можно, без гарантий, что отправленное прибудет сюда в целости и сохранности; людьми — не стоит. Вот «ворота» и прикрыли до пока не закончится.
— А часто такое случается, и надолго ли? — Мне сие не так чтобы жизненно важно, просто поддерживаю светскую болтовню.
— Случается, — пожимает плечами Чейз. — Когда на час-другой, а когда и на неделю.
— Не понял. А починить никто не может, чтобы заработало нормально?
Чейз натурально гогочет.
— Научишься чинить солнце, скажешь.
— А солнце тут при чем?
— Научники одно время утверждали. что мерцание канала начинается в период увеличения солнечной активности. А от мощной вспышки он попросту схлопывается, потом «ворота» настраивать приходится только что не с нуля.
Ясно. Такая себе интерференция получается.
— Слушай, Андрос, — вступает высокий орденец — длинный, лысый, в мощных очках, персона явно штатская, несмотря на военную форму, — раз уж народу нет, доставай доску. Хоть вечер с толком проведем.
— А запросто.
На миг скрывшись в подсобке, Андрос выносит полноразмерный плоский ящичек в черно-белую клетку. Сноровисто расставляет фигуры.
— Правый, левый? — противник касается правого кулака, Андрос предъявляет белую пешку. — Валяй, Леон, ходи…
Минут через десять Андрос кладет своего короля набок.
— Надо было тогда пешкой брать, а не турой…
— Кто следующий? — широким взмахом предлагает Леон.
— А давай я попробую, — сажусь напротив.
— Попробуй, почему нет. Разряд имеешь?
— В детстве в кружке до первого дошел, но с тех пор играю так, по случаю.
На то, чтобы разделать меня под орех, у Леона уходит чуть больше пяти минут.
— Тренируйся получше, — советует он. — Шансы у тебя были.
Ну да, были. Как у плотника супротив столяра.
Отхожу к зрителям, наблюдаю, как Леон дожимает еще одного шахматиста. В кармане жужжит мобильник. Сара.
— Ты где?
— В «Посейдоне».
— Замечательно, закажи тогда сам знаешь чего. Я пока переоденусь и вообще.
— Оки, любимая. Все в порядке?
— Голодная зверски, а так да.
Намекаю Андросу, что на подходе зверски голодная клиентура, получаю заверения, мол, все будет в лучшем виде, не в первый раз. Ему виднее. Снова включаюсь в любительский шахматный клуб и до появления Сары успеваю еще раз проиграть Леону.
Чмокнув меня в губы, барышня нехорошо прищуривается:
— Я, значит, тружусь в поте лица, а от него тут спиртным пахнет!
— А что же, от меня, — вспоминаю вечную классику, — шахматами должно пахнуть?
И пока она смеется, веду ее в альковчик и делаю Андросу знак «неси давай, и поживее». На столе быстро материализуются большая тарелка густой ухи из чего-то там, парные стейки из местной антилопы, греческий салат, жареный рис, вишневка и привычный померанцевый лимонад.
— Все, меня не отвлекать, потом расскажу, — бросает Сара и активно предается чревоугодию. Да без проблем, родная, не горит,
Минут через — дцать отодвигает тарелку. На щеках явственный румянец. Опускает взгляд куда-то под стол.
— Уфф. Сядешь тут на диету, как же.
— Я тебе распечатаю на А4 большими буквами слово «ДИЕТА», положишь на стул и сиди сколько влезет.
— Не смешно. Как день прошел?
— С пользой. Многое вычислил, катался по вызову на базу «Европа», добыл для Ширмер пару наводок. Завтра, на край послезавтра работу закончу.
— Класс.
— А у тебя что стряслось? Вроде ж канал мерцает и «ворота» закрыты, с чего вдруг так задержалась?
— Во-первых, закрыты они сегодня с часу, до того многое успело пройти. Во-вторых, это мигрантов по выходным стараются не принимать, а грузы себе идут и складируются куда следует, вот и наскладировалось на целый ангар… Ну и с донной Кризи поговорить надо было.
— О чем?
— В отпуск хочу.
Та-ак.
— Зеркальце с собой есть?
— Зачем тебе?
— Хочу посмотреть в глаза одному идиету. Я тут понимаешь места себе не нахожу: хочется поездить мир посмотреть, и чтобы законная почти супруга рядом была и потом не задавала глупых вопросов «где и с кем шлялся» — а у тебя работа, и я пока еще не зарабатываю на двоих, чтобы ты из Ордена ушла в вольные домохозяйки… В упор забыл, что для таких вояжей вообще-то у всех нормальных людей существует отпуск.
Барышня улыбается.
— А все потому, что забыл спросить меня.
— Вот и говорю: идиет. И что с отпуском решили?
— Предупредить за три рабочих дня, и в любое время со следующего понедельника могу взять три недели. Но потом отработать еще два месяца в режиме «без выходных».
Следующий понедельник — двадцать четвертое… о, и как раз рисуется конвой на Новую Одессу. Если хотим ехать одной командой с Шакуровыми, надо бы поскорее связаться и договориться…
Ага, связаться. А как, интересно? ведь накрученный мною же народ как раз сегодня с утра планировал выписаться из «Белого коня» и залечь на тюфяки на одной из ферм в окрестностях Порто- Франко, где и держать оборону от возможных преследователей. Причем на какой именно ферме, сами еще были не в курсе, поскольку ранее географию пригородов Порто-Франко специально не изучали. А чтобы совсем не потеряться, собирались перед «лежкой» оставить на главпочтамте весточку «до востребования».
Или, запасной вариант — я ж утром отписал, куда и с кем отправляюсь, так что Сай вполне может отправить письмо просто на адрес Сары. Каковое доставят максимум завтра утром-днем.
Вывод: завтрашний день посвящаю плотной работе по заданию фрау Ширмер, вечером Сара проверяет почтовый ящик, если там пусто — послезавтра, в среду, мне так и так нужно в Порто-Франко, забрать у дяди Бенца отреставрированного «беркута» и загнать его в мастерскую Кармановича на полное радиофицирование; тогда заодно и зайду на почту. После чего уже на дооборудованном джипе можно прокатиться куда там залег народ и согласовать все по срокам.
А что, реально: конвой был сегодня и дальше будут в четверг и пятницу. На сегодняшний Гена Шакуров, судя по воскресному его виду, еще недостаточно выздоровел, а если и планировали выезд в четверг или пятницу — так это можно переиграть, конвойщики все равно берут плату только при отбытии… Саю и Берту по одесским делам лишние два-три дня погоды не делают, ради хорошей компании почему бы не задержаться.
После позднего обеда, а может, раннего ужина гуляем по берегу и дышим морским воздухом. На
