депривации, – это тот аспект, который сегодня подробно исследуется благодаря физиологическим методам. Хотя большинство психиатров найдут авторский подход не вполне уместным и бесполезным, можно признать, что он заслуживает внимания как один из путей описания психического расстройства» [164] .
По сути, пойдя другим путем и развивая не экзистенциальную, а социальную феноменологию, в своей второй книге Лэйнг опять останавливается на описательной ступени. Эти два ракурса, приведшие к одному и тому же результату, выдают изначальную ситуацию создания этих двух книг – то, что в первоначальном замысле они были одной работой.
После завершения этого первого проекта Лэйнг не останавливается на достигнутом и идет дальше. Он пытается пробраться через эту психотическую пропасть пустоты и разгадать тайны сети социальных систем.
Приблизительно во время выхода «Я и Других» профессор психиатрии Лувенского университета Джон Романо после прочтения «Разделенного Я» настаивает на посещении Лэйнгом Америки. Лэйнг подает заявку на исследование микросоциального и психосоциологического климата семей больных шизофренией, при содействии Романо получает грант и впервые в жизни едет в Америку. Там он общается с психиатрами, изучающими семьи психически больных, посещает известные исследовательские центры, в частности группу Palo Alto, и знакомится с работой Грегори Бейтсона, Национальный институт психического здоровья в Батесда, где наблюдает за работой исследовательской группы Лайонела Уинна, знакомится с исследованиями клинического психолога Маргерит Сингер и общается с Эрвином Гофманом. Тогда он уже работал над своей следующей книгой и пытался продолжить свои исследования.
«Межличностное восприятие»
В 1962 г. Лэйнг пишет большую статью (в 44 страницы) «Критический анализ так называемой генетической теории шизофрении в работе Кальмана и Слейтера», которая является первым шагом на пути к его теории межличностного взаимодействия и теории семьи. В этой работе он обсуждает степень генетической детерминации шизофрении как заболевания. Все дело в том, что Кальман в своих работах, причем некоторые из них как раз и рассматривал Лэйнг, пришел к выводу о полной генетической обусловленности шизофрении. На этом основании он сделал заключение о необходимости стерилизации шизофреников как одной из мер предупреждения развития этого заболевания. Лэйнг очень яро выступил против этой, по его словам, «евгенической кампании» и указывал на крайнюю опасность такой точки зрения, ее неправомерность и аморальность. В своих нападках и критике он был эмоционален. В Тавистокском институте статью Лэйнга восприняли отнюдь не позитивно. Боулби отметил, что он ожидал большего от своего ученика: более критического подхода, не такой патетики, большей сдержанности и научного подхода в анализе. Таким образом, усилились разногласия между Лэйнгом и Тавистокским институтом.
Параллельно в первой половине 1960-х гг. Лэйнг совместно со своими коллегами реализует несколько проектов, которые впоследствии будут изданы в виде монографий. В центре всех них – межличностное восприятие, отношения между людьми в группе, рассматриваемые в аспекте межличностного взаимодействия, семейной структуры и образования и поддержания целостности социальной группы. Несмотря на разные аспекты, проблематика этих работ едина, поэтому в некотором отношении все они по содержанию будут в чем-то похожи, различным будет используемый в них метод.
Все эти новые проекты непосредственно связаны с исследованием социального взаимодействия, т. е. продолжают уже намеченную в «Я и Другие» линию исследования, но одновременно они приносят и новые ракурсы. Книга «Я и Другие», в отличие от «Разделенного Я», уже была ориентирована на исследование феноменологии более чем одного «я», однако в чем-то она все еще была отмечена внутриличностным взглядом. Лэйнг исследовал взаимодействие, но смотрел на него при этом глазами «я», а не «другого». Более того, «другие» из работы «Я и другие» были на самом деле не множественными «другими», а одиночным «другим», поскольку в этой книге Лэйнгу так и не удалось выйти за пределы бинаризма. Тогда он еще не смог увязать «других» как противостоящую
Новую перспективу творчеству Лэйнга принесет исследование социальных теорий и штудирование «Критики диалектического разума» Сартра, поэтому работы, вышедшие после 1961 г., будут коренным образом отличаться от предыдущих. Первым из таких новых проектов было исследование межличностного восприятия. Соответствующая книга была закончена Лэйнгом весной 1963 г., но увидела свет только в 1966 г. [165]
Лэйнг работает над теорией межличностного восприятия с двумя своими коллегами Гербертом Филлипсоном и Расселом Ли. Филлипсон был ведущим клиническим психологом Тавистокской клиники, Ли – американским психиатром-исследователем, направленным Национальным институтом психического здоровья для своих изысканий в Батесда, Мэриленд.
Ли пишет об их сотрудничестве:
Мы работали вместе в течение двух лет, встречаясь раз в две недели для обсуждения совместных проектов и общих интересов (в том числе и книги о межличностном восприятии).
Я открыл для Лэйнга и группы в целом перспективу «семейной системы», он открыл для меня «экзистенциальную» перспективу.
Сама наша авторская идея использовать алгебру для описания межличностного восприятия принадлежала Ронни. (Он позаимствовал ее из одного эссе Бубера.) Идея создания теста для целей исследования была нашей общей идеей.
В течение тех двух лет, пока я жил в Лондоне, мы на основании штудирования и переработки алгебры создали тест в том варианте, в котором он был опубликован в книге. К примеру, я внимательно изучил словарь (от «А» до «Z»), чтобы отыскать понятия для соответствующих вопросов.
Филлипсон вошел в группу, поскольку непосредственно проводил тест. Он руководил тестированием и обрабатывал результаты, а также помогал Ронни интерпретировать тест после моего отъезда из Англии.
Что касается самой книги, то Ронни писал первую часть, я – вторую, он эти две части соединял.
<…> (Ронни закончил первую часть книги уже после того, как я покинул Англию, поэтому мы заканчивали книгу, переписываясь по почте.) [166]
Книга, как было задумано, представляла наиболее конструктивные тенденции современной психологии, исследовала все многообразие человеческого опыта, не ограничиваясь изолированными психологическими феноменами. Для этой цели работа привлекала авторскую методику, по своей оригинальности соразмерную с лежащей в ее основе теорией.
Введение начиналось с пассажа в лучших традициях работы «Я и Другие», отсылающего к Сартру, Буберу и прочим философским изыскам:
Человечество есть мириады преломляющих поверхностей, окрашивающих белое сияние вечности. Каждая из этих поверхностей преломляет преломление преломлений преломлений. Каждое «я» преломляет преломления других преломлений преломлений «я» других преломлений… Это лучезарное сияние, это чудо и мистерия, однако частенько нам хочется проигнорировать или уничтожить те грани, которые преломляют свет по- другому, чем мы [167] .
Постулируя необходимость обращения к философским основаниям исследования межличностного восприятия, Лэйнг указывает на тот факт, что решающий шаг в этом направлении сделал Фейербах. Именно он, на его взгляд, впервые обнаружил, что философия ориентировалась исключительно на единичного человека, на «я», и что никто прежде не понимал, что «ты» является не менее важным. Продолжателями этой традиции обращения от «я» к «ты» Лэйнг называет Мартина Бубера, Макса Шелера, Эдмунда Гуссерля, которые, по его убеждению, включили первичный опыт интерсубъективности в пространство философии.
Лэйнг движется вслед за своими философскими наставниками и постулирует необходимость подробного исследования того, что он называет
… Поскольку моя идентичность преломляется через множество различных граней «других» – сингулярных и множественных, мужских и женских, тебя, его, ее, их, – моя идентичность подвергается бесчисленным метаморфозам или перестройкам, в присутствии других я становлюсь другим [168] .
Каким же образом это происходит? В прояснении механизмов
