Прорабы духа

Рок надо мною. Куда меня гоните?
Но раскладушкам кочую, изгой.
Горе, как погреб,
в любой раскрывается комнате.
Ров подо мною — рок надо мной.

Что я хотел? Чтобы жить, как манило.
Что получилось? Счет гробовой,
Под колыбелью раскрылась могила.
Ров подо мною — рок надо мной.

А в небесах ненасытным уроком
воет душа,
что в сердцах самовольно нажала курок.
Рок над землей, где семья моя, — рок.

Чем я служил в эти светлые годы,
кроме стихов, что попутно изрек?
Я для народа домашнего был как бы громоотводом.
Трещит позвоночник. Такой уже рок.

~~~

Просто — наше шоссе к шиповник.
Дождь из облачка невпопад.
Как подошвы чьих-то шиповок,
лужи гвоздиками торчат.

Я всему говорю спасибо —
непосильного счастья боль,
непосильное небо синее,
непосильно земная соль.

~~~

Город кормит деревню
молоком и белком.
Мчит автобус вечерний,
как авоська, битком.

А деревня столицу
кормит пищей умов,
интеллектуалистов
просвещает Белов.

Исчезает деленье —
кто писал, кто косил.
Город кормит деревню,
как родителей сын.

С трактористом с Арбата
я сижу у костра.
Инженеры обратно
пополняют крестьян.

Говорю неуверенно:
«Как, земляк?»
«Город — корни деревни, —
отвечает. — Верняк!»

Как тоскуют другие
по полям и лесам,
у него ностальгия
по арбатским дворам.

Как тоскует колхозник
по березам в Москве,
две ампирных колонны
ему снятся во сне.

Чую переселенье
человечьих широт.
Может, новый Есенин
в этом сломе взойдет?..